Каре для саксофона - Милена Иванова

— Но без любви жизнь пуста и бессмысленна, — сказала Ева тихо.

Гаровский слегка сжал её руку и повторил:

— Создание другого мира, — и почти про себя произнёс. — Вот как твой хрупкий мир сохранить?

Отыскав глазами, какого-то парня, Олег Петрович позвал того жестом:

— А чем плох мой племянник — Максим?

Ева даже отпрянула, узнав нагловатого парня, который вёл себя вызывающе в российском ресторане.

— Вы, ведь кажется знакомы? — Олег Петрович метнул взгляд на родственника.

— Немного. Он потратил целое состояние на орхидеи для моего саксофона, — с улыбкой произнесла девушка, сняв напряжение в разговоре и вызвав благодарный взгляд Макса.

Оставив племянника с Евой, Гаровский пошёл смотреть трюм яхты и электронное оснащение мега-судна.

— Ева, прости! Ну, дурак был. А потом голову от тебя потерял. Пойдём, покажу верхнюю палубу, — не дожидаясь ответа, Макс потянул Еву по винтовой дорожке вверх.

На верхней палубе в бассейне маленькими бриллиантами отражались звёзды.

Макс принёс по бокалу аперитива:

— Пьют какую-то гадость! Сейчас бы водочки или виски, — слегка сморщившись, посетовал он.

— Похоже, виски волновал твою душу ещё до этой яхты, — рассмеялась Ева.

— Нет, это коньяк, — поддержал шутку Евы Макс, опрокинув бокал аперитива.

Захмелев чуть больше, Макс у всех на глазах опустился перед Евой на колени, заведя руки за спину как арестант, и громко сказал:

— Прости, Ева! Божество неприкосновенно! Виноват, искуплю!

Встав, Макс полез за звёздами в бассейн. Девушка вернула полный бокал официанту и хотела незаметно для «ухажёра» уйти, но к ней подошёл Даниэль:

— Извини, был занят в продаже яхты, не мог уделить тебе внимание. Выступила ты виртуозно. А это ещё одно разбитое сердце? — показав на Макса глазами, спросил Даниэль.

— Ну что ты! Это загадочная русская душа, о которой у вас будут все говорить.

— В отель?

— Да.

«На Том Свете: «Что-то и здесь я неважно себя чувствую»»

В катере мы с Отто не проронили ни слова. Я понимал, что на эстонца вышел синдикат, это было ожидаемо, поэтому волновало меньше, нежели только что состоявшийся разговор с неким Олегом Петровичем. Кто он Еве, и почему наши отношения с ней раздражают его настолько, что он, в конце концов, скатился до угроз? Я точно знал, что Ева свободна и, с ее слов, замуж не собиралась. Тем более что о нашей взаимной симпатии друг к другу известно половине Монте-Карло. На синдикат тоже не похоже, Олег Петрович упомянул покер в крайне негативном свете всего лишь раз, указывая на низость моего положения в обществе. Кто этот средневековый инквизитор, вдруг появившийся на нашем совсем не безоблачном горизонте? Погрузившись в размышления, я не заметил, что катер-челнок поменял привычный маршрут и причалил к солидной яхте, пришвартованной на другом конце пирса. Отто предложил подняться на борт.

— Отто, что это за яхта? — недоумевая, спросил я.

— Михаэль, с тобой хотят поговорить, — отводя глаза в сторону, произнес эстонец.

— А хочу ли этого я, ты подумал?

— А здесь думаем мы, молодой человек. Поднимайтесь, — дружелюбно, но твердо сказал крепкий мужчина лет пятидесяти, находящийся на яхте, и протянул руку. Деваться было некуда, на пирсе и палубе находились ребята крепкого телосложения и спортивного вида, и я вместе с Отто пошел в кают-компанию. Перед входом мужчина остановился и обратился к Отто:

— Ты пока побудь на палубе, а если потребуешься — мы тебя пригласим.

Он взял меня под локоть, завел внутрь. В кают-компании по центру стоял стол с четырьмя мягкими кожанами креслами, два из которых были свободны. Провожатый сел сам и предложил свободное кресло рядом.

— Ну что, господа, вот он — Михаэль Руман собственной персоной, а ты, Рольф, не верил, что он так запросто согласится прийти, — обратился он к мужчине того же возраста с каштановыми волосами, сидевшему напротив.

— Причем тут я, Майкл, это Сэм, — кивая в сторону третьего, выглядевшего немного постарше и чем-то напоминавшего Клинтона, картинно завозмущался Рольф.

— Давайте по делу, — серьезно отреагировал Сэм на слова Рольфа и наклонился к столу.

— Михаэль, какое ваше социальное положение в России? — начал вопросом Сэм.

— Никакое, — с сарказмом ответил я, вспоминая разговор со странным Олегом Петровичем.

— Что, у вас нет никакого бизнеса? — искренне удивился тип с каштановыми волосами.

— Сдачу в аренду некоторой недвижимости трудно назвать бизнесом.

— А как близкие относятся к вашему увлечению покером? — спросил тот, кого называли Майклом.

— У меня нет близких — я сирота. Вернее, отец после смерти матери бросил меня в семнадцать лет. Так что я — «вольный стрелок».

— Ну, а невеста уже есть? — продолжал Майкл.

— Я - игрок, господа, и за столом и в жизни, — уклончиво ответил я, уже прийдя в себя от неожиданной встречи.

— А как вы относитесь к Еве Милан, дружок? — спросил Сэм, и я почувствовал в голосе угрозу, тем более, он, не отрываясь, смотрел мне в глаза.

— Очень красивая девушка, как и многие другие, — абсолютно равнодушным тоном ответил я.

— А если вы проиграете турнир? — не успокаивался похожий на Клинтона.

— Поеду домой, мне не привыкать, — безразлично ответил я и почувствовал, что начинаю раздражать присутствующих своими ответами.

— Ладно, давайте по делу, — возглавил разговор Майкл: — Вы в последнее время достаточно часто принимали участие в турнирах, но звезд с неба не хватали. Любой не выигранный турнир — это расходы, крупный — большие расходы. Мы предлагаем вам работу и возьмем все расходы по турнирам, какими бы крупными они не были, даже в случае проигрыша, на себя.

— А что потребуется от меня? — взяв небольшую паузу, спросил я.

— Играть. Просто хорошо играть и стараться выиграть — и все… — как при дружеском разговоре ответил Майкл, пожимая плечами и разводя ладони в стороны.

— Тогда в чем интерес?

— Молодой человек, видите ли, в чем дело, — решив подготовить почву для основного предложения, пустился в рассуждения Майкл:

— Если взять полсотни оставшихся в конце турнира игроков, которые уже почистили всю остальную слабую часть, то их шансы на победу становятся практически одинаковыми. Не мне вам объяснять, что на этой стадии покер — это большей частью случайность и блеф, — сделав паузу, Хиндли налил в два стакана виски и придвинул один ко мне. Рольф и Сэм закурили сигары, а он продолжил: — Так вот, представьте себе, что половина из оставшихся играет на единую цель, всячески помогая друг другу, используя секретные жесты. Неважно кто из них победит конкретно. Все без исключения участники этой группы получат комиссионные. Гарантированный куш, так сказать, — и, обведя присутствующих лукавым взглядом, закончил: — По-моему, справедливо?

— Мне не нужно сто раз по рублю, мне нужно просто сто за раз, — произнес я, понимая, какое предложение сейчас прозвучит, и этим отрубая концы. В воздухе, наполненном сигарным дымом, повисла тяжелая пауза. Хиндли в одной руке держал виски, большим и указательным пальцами другой массировал подбородок, размышляя над тем, что со мной делать дальше.

— А вы не боитесь жить, Михаэль? — прервал молчание Рольф, наблюдая, как дым сигары пульсирующей струйкой поднимается вверх.

— Я молод и не хотел бы умереть больным стариком, — ответил я, глядя на Рольфа.

— Вы проиграли турнир, юноша, я вас не задерживаю, — потеряв всякий интерес к разговору, произнес Хиндли и позвал охранника: — Проводите его на берег, он больше не нужен.

Я вышел на свежий воздух, Отто был в другом конце палубы, и охранник не дал нам переброситься парой фраз, да и эстонец, видимо, не жаждал этого, а может, был запуган.

Как только Михаэль покинул яхту, и шум челнока удалился, взял слово Сэм:

— Вот бог послал сироту, и поддеть его нечем.

— Именно, оттого, что сирота и никого не боится, он и играет дерзко и напористо, — пояснил Майкл.

— Но девку, эту Еву, он любит, врет. Я это чувствую, — с сарказмом включился в обсуждение Рольф: — Может, все-таки попробовать через девчонку?

— Шантажировать его девчонкой, по-моему, бесполезно, вдруг ему на самом деле наплевать на нее, — начал Майкл вдохновленный от только что пришедшей идеи: — А вот если ее хорошенько припугнуть и завербовать против Михаэля — вот это да.

— А что она для нас сможет сделать? — недоуменно спросил Сэм.

— Да что угодно. Своровать выигрыш Михаэля, если тот выиграет, например, — уже для себя приняв решение, быстро ответил Хиндли: — Надо эту мысль серьезно обдумать.

— Ева нужна, и все сразу встанет на свои места, — поддержал идею Рольф.

— Да она мотается по городу одна с саксофоном, как беспризорница, это проще простого. Завтра и сделаем, оттягивать нельзя, — подвел черту Хиндли….