Бредун. Изгой тьмы. - Алексей Махров

— Мне кажется, что Борис не дурак и тоже читал в юности про Македонского! — усмехнулся Погосов. — Поэтому он сейчас делает все возможное, дабы оградить себя от этих самых случайностей! Чтобы кто-нибудь невзначай не стрельнул в спину — организовал бригаду бодигардов, которые у него буквально с рук едят. Ходят слухи, что ребята из дружины набраны им лично из мальчишек-рабов. Вроде мамелюков…

— Личная преданность телохранителей — это, конечно, хорошо, но как быть с внешними угрозами? — хитро прищурился Нахамсон.

— А для отражения внешних угроз он имеет гвардию, бойцам которой он очень, слышишь, Абрамыч, очень прилично платит! Гораздо больше, нежели они имели в других кланах. А чтобы никто из ближних не возжелал странного, типа устроиться на Бритвином бочонке — князь Борис создал систему, при которой все ближние озабочены в первую очередь сохранением в целости своей, такой нежной и ранимой, шкурки. Даже «социальный лифт» — и тот предусмотрен! Любой новичок может со временем стать гвардейцем.

Филин, закончив свой импровизированный спич в защиту и поддержку босса, налил себе полную кружку пенящегося кваса и залпом выпил.

— Так что, Абрамыч, даже и не начинай снова уговаривать меня отправиться с тобой на юг! Не поеду! — внезапно сменил тему Филин. — Один бы еще, может быть, и принял твое предложение, но у меня семья! Куда я их повезу за тыщу километров? Да еще и без твердой уверенности, что нас пропустят югоросские пограничники! А даже если и пропустят — опять начинать с нуля на новом месте? Нет, дорогой друг, уволь! Вот у тебя молодой напарник появился — с ним и пробуй!

— Эх, Андрюша, Андрюша… — кисло улыбнулся Нахамсон. — Попомни мои слова — любая стационарная система в данной среде обречена на разрушение! Людские ресурсы для создания государства — не те!

— А другого народа для вас у меня нет! — чеканно, явно кого-то цитируя, сказал Погосов. — Да и хрен с ним, что людишки здесь дрянь в основном. Пока есть материальная база и система, ее поддерживающая и развивающая, — Бритва в шоколаде. Я к тому, что пока не видно, отчего «любая стационарная система в данной среде обречена на разрушение». В пределах жизни нескольких поколений, во всяком случае. Возможно, рано или поздно, но нас сомнут другие анклавы. Но очень сомневаюсь, что мы увидим это своими глазами!

— Ладно, Филин, я тебя понял! — обреченно махнул рукой Нахамсон. — Не буду больше вести разговоры о переезде в теплые края. Давай наливай еще по одной, и я тебя про сиюминутное спрошу.

Погосов, снова оглянувшись на заднюю дверь, разлил по рюмкам самогон.

— За здоровье твоей семьи! — провозгласил дядя Толя и лихо выпил. Остальные немедленно последовали его примеру. Закусив пирожками, Пашка разомлел. Он уже давно не питался так вкусно и разнообразно в течение всего лишь одного дня, который к тому же еще не кончился.

— Скажи-ка мне, Андрюша… — начал новый тур Анатолий Абрамович. — Раз вы такие все довольные здесь, то как-либо поднять вас на бунт совершенно невозможно?

— Нет причин для бунта! — сразу ответил Филин. — Вообще никаких! Всем хорошо! Семейным вроде меня обеспечена какая-никакая стабильность и твердый заработок. Склонным к насилию одиночкам — хорошо оплачиваемое место в боевых частях и развлечения на все вкусы. Причем ежедневно, а не раз в месяц, как в кланах. Никто бунтовать не пойдет!

— Уверен на все сто? — уточнил Нахамсон.

— На двести! — в тон ему ответил Филин. — Душевно тебя прошу, Абрамыч, не мути народ! Только все наладилось…

— Ладно-ладно, не буду! — усмехнулся дядя Толя. — Но тогда нам нужен другой способ бегства. Поможешь?

— Чем смогу, Абрамыч, чем смогу… — кивнул Погосов. — Только ведь, сам знаешь, какую должность я занимаю. И что может знать простой инженер? Я ведь не начальник гарнизона!

— Грамотный главный инженер должен знать все! — веско сказал дядя Толя. — К тебе ведь на ремонт вся техника свозится. И из дружины, и из гвардии, и от простых бойцов. Просто прояви внимание, послушай, что они говорят. Нам нужна информация о патрулях на юго-восточном направлении. Время патрулирования, маршруты, численность групп.

— Сложно, но можно! — подумав, согласился Филин. — Реально ребятки много чего интересного болтают, пока окончания ремонта ждут. Тебе, кстати, ничего не надо чинить?

— Как без этого? — подмигнул старик. — Недавно хорошую тачку нашли. «Гелендваген» с кузовом пикап. Только она почти год на МКАДе простояла. Неплохо было бы движок перебрать, сальники заменить. Текут, собаки… Да и подвеску проверить надо — похоже, что сайлент-блоки тоже рассохлись и приказали долго жить.

— Пригоняй через час в мастерскую! — предложил Погосов. — Помнишь, где она стоит?

Дядя Толя радостно потер руки и кивнул.

— Вот вместе и поковыряемся! — сказал Филин. — У меня теперь полная власть над данным объектом. Что хочу, то и делаю. Кого хочу, того и приглашаю. Кислый пытался вмешиваться, контролировать, но его Борис прижал, запретив соваться на мою территорию. Мол, свою работу я делаю четко в срок, а все остальное — мое дело.

— Да ты сам фактически в удельного князька превратился! — расхохотался Нахамсон. — Ладно, давай по-последней, и мы пойдем. Мне еще в одно местечко надо зайти.

— К Мишке-Дутику? — спросил Погосов.

— К нему! — подтвердил Нахамсон. — Как он, кстати? Все еще бухает?

— Отбухался, — покачал головой Филин. — Допился до белочки, вообразил себя торпедой и с разбегу протаранил едущий по главной улице броневик гвардейцев. Естественно, что столкновения не пережил именно Мишка, а не броневик.

— Жаль, — без тени сожаления сказал Нахамсон. — Неплохой механик был. Если бы не пил. Ну, тогда мы сразу в гостиницу, а потом к тебе. Масло трансмиссионное приготовь!

Глава 13

Не успели дядя Толя и Пашка вернуться в свое временное обиталище, как перед их домом тормознула легковушка с приделанной вместо багажника грузовой платформой. На ней в закрепленном инвалидном кресле сидел оружейник Пичугин.

— Скорострел, привет! — громко крикнул Великан.

Из кабины автомобиля выбрались два молодых человека. Судя по внешнему сходству с Пичугиным, его сыновья. Они споро откинули с платформы небольшой пандус и сгрузили кресло отца с машины.

— Вот, извини, не утерпел! — сказал Великан, подкатившись поближе. — Помню, что договаривались на завтра, но так ведь тебе не принципиально?

— Так даже лучше, — кивнул Пашка. — А то мы собирались пикап в мастерскую гнать.

— Работаем, ребятки! — скомандовал сыновьям Пичугин, и парни бросились на ДШК, словно бойцы рейдовой группы на баб после месячного воздержания. Видимо, страсть к оружию в семье Пичугина передавалась по наследству. Не прошло и десяти минут, как пулемет был разобран и предварительно осмотрен.

— Ну как? — вежливо спросил Пашка у кивающих с умным видом оружейников.

— Лучше, чем я думал! — ответил Великан. — Ствол не поврежден, механизм тоже цел. Ржавчина только поверхностная. Отмочить в керосине, почистить, отшлифовать и… все! Даже и неинтересно как-то… Я рассчитывал на более сложную работу. А с этим и ребятки справятся! Справитесь, орлы?

Парни синхронно кивнули.

— Тогда грузимся и поехали! — скомандовал Великан. Парни сначала погрузили отца, причем крепления коляски к платформе проверили дважды. И только потом упаковали и уложили в специальный, стоящий за кабиной ящик пулемет.

— Ты это… Наверное, послезавтра с утра приходи! — на прощание сказал Пичугин, и легковушка со скрежетом тронулась с места и укатила.

— Коробка у них скрежещет! — поставил диагноз Нахамсон, в свою очередь трогая с места «Гелендваген». — Будешь у них ДШК забирать — посоветуй в мастерскую Филина заехать! Ну, все, я отбываю. Рано не жди — вероятно, мы всю ночь провозимся.

Пашка кивнул и пошел в дом. Все занимались каким-то делом, только он остался неприкаянным. Есть не хотелось, пить тоже, идти в кабак — на хрена? Покумекав, Скорострел решил сходить к девкам. Война войной, а естество требовало удовлетворения.

Ноги быстро привели его на главную площадь городка. Толпящиеся кучки бездельников возле различных заведений выросли в размерах по сравнению с утром. Только возле одного из двух борделей первого класса никого не было. «Санитарный день у них, что ли?» — подумал Пашка. Но зашел именно туда. В большом, ярко освещенном керосиновыми лампами холле выстроилось в две шеренги полтора десятка девок в ярких платьицах. Действительно первого класса — молодых, стройных, со свежими, не пропитыми лицами. Да, за тесное общение с такой девахой не жаль отдать три патрона.

Посетителей не наблюдалось и здесь, зато перед строем прохаживалась молодая, лет тридцати… дама, одетая в чистенький и по виду новый (!) брючный костюм. Рядом с ней вышагивала худенькая девочка лет двенадцати-тринадцати, в скромненьком сером платьице с белым воротничком. Женщина вполголоса спрашивала что-то у проституток, а те, старательно вытягиваясь «во фрунт», словно новобранцы перед комбатом, тихонько отвечали.