Дело о шаманском талисмане - Наталия Кузнецова

 — Не знаю, но попробую, — ответил Петр Иванович. — Боюсь только, что это займет много времени.

 — Сколько?

 — А вот этого не знаю.

 — А вы приложите все силы, — взмолился Ромка. — Ведь вашего друга чуть не убили!

 — Я об этом помню. Постараюсь, — коротко ответил бывший майор.

И Петр Иванович их не подвел. Ромка даже не ожидал от него такой оперативности. Отставной майор позвонил им на следующий день, когда все четверо сидели в сарае на сене и отдыхали от трудов праведных: Лиза все утро учила роль, а брата с сестрой и Артема Нина Сергеевна заставила заниматься уборкой дома.

 — В прежние времена мне и недели бы не хватило, а сейчас, в век компьютеров, все по-другому. Я и сам не ожидал, что так быстро соберу сведения о Глебе Борисовиче, — бодро проговорил Петр Иванович.

 — И что вы выяснили? Говорите скорей, не томите! — в нетерпении вскричал Ромка.

 — Глеб — коренной москвич, проходил службу в армии пятнадцать лет назад на Севере в Мурманской области. В отпуске был весной, характеризуется положительно.

 — Ну, а летом он мог быть в тундре?

 Ответ был совсем не таким, какого ожидал Ромка.

 — Это исключено. Если бы не армия, еще можно было бы предположить такое, но оттуда не сбежишь даже в самоволку. Это же не ближний свет, одним днем не отделаться. Так что лучшего алиби и желать нельзя.

 — Значит, это не он?

 — Значит, не он.

 — Но как же так! Кто же тогда стрелял в Виктора и Еремеича? И украл куртку? Мы столько времени потратили на розыск этого человека — и, выходит, впустую? Что нам теперь делать?

 — Вам — ничего. А милиция будет искать настоящего преступника, — ответил Петр Иванович.

 Ромкино разочарование трудно было описать.

 — Ну как же так! Как же так! — то и дело повторял он.

 — А я почему-то так и думал, — сказал Артем. — И племянник был уверен, что Глеб ни в чем не виноват. Кстати, он уже, должно быть, приехал. Давайте к нему сходим.

 Александр Федорович был дома не один. В гостях у него друзья застали... Глеба.

 — Здравствуйте, извините, мы вам, должно быть, помешали? Мы можем прийти позже, — остановившись на пороге, сказала Лешка.

 Но Глеб тут же встал.

 — Вы никому не помешали, потому что я уже ухожу. — И обратился к хозяину дома. — Значит, остальное обсудим после того, как я вернусь из Италии.

 — Хорошо, там будет видно, — ответил племянник.

 Глеб направился к выходу, по дороге скользнул взглядом по Лизиному лицу и вдруг остановился.

 — Скажи, пожалуйста, у тебя есть старшая сестра?

 — Нет. Вернее, есть. Двоюродная. А что?

 — Она на тебя похожа?

 — Ничуточки.

 — А мама твоя как выглядит?

 — О, мама у меня красивая и молодая.

 — С черными волосами?

 — Ну... Да, с черными.

 — А сейчас она здесь, в Медовке?

 — Ну... была. Уже уехала. А что?

 — Да так, ничего. Вы с ней очень похожи, — сказал Глеб и скрылся за дверью. А друзья прыснули со смеху.

 — Разве он сказал вам что-то смешное? — удивился Александр Федорович.

 Пришлось рассказать ему о Лизином перевоплощении и обо всем остальном тоже. Племянник их внимательно выслушал и сказал:

 — Я говорил Роме, что ни мои друзья, ни Глеб ни в чем не виноваты, но он не хотел мне верить.

 — Но кто-то же совершил все эти преступления! — вскричал Ромка и взмолился: — Вспомните, пожалуйста, может быть, вы видели хоть кого-то, хоть чью-то тень у той речки. Не может быть, чтобы там совсем никого не было.

 — Да что тут думать! Я сам уже голову сломал. Закрою глаза и вижу нас троих, мокрых, голодных, дрожащих от холода, а вокруг — никого, ни одной живой души.

 — Но куртка! И талисман! Откуда-то они взялись в нашей Медовке!

 Племянник глубоко вздохнул.

 — Мне подчас кажется, что все это всего лишь невероятное стечение обстоятельств, которые друг с другом никак не связаны. Что, если в Еремеича и Виктора стрелял какой-то маньяк, а то и разные люди, а куртку во дворе Еремеича присвоил какой-нибудь дачник, решив, что она больше старику не понадобится? А что касается талисмана, то я до сих пор не уверен, что он был моим.

 — А Лизино сердечко?

 — И его она могла спутать со своим. Разве нет?

 Под пристальным взглядом племянника Лиза смущенно пожала плечами.

 — Да я уж и сама не знаю. Вмятинка в нем есть, но она и на другом кулоне тоже могла образоваться.

 А Ромка покачал головой и всмотрелся в лицо племянника.

 — Вы сами-то верите в то, что говорите?

 — В жизни всякое бывает. Порой она такую несуразицу подсунет, что диву даешься.

 — Но только не в этом случае, — заявил юный сыщик, и Артем на сей раз принял его сторону.

 — Я тоже не верю ни в какие совпадения.

 — Может быть, милиции удастся что-нибудь выяснить, — обнадеживающе сказал Александр Федорович. А Ромка понял, что дальнейшие разговоры ни к чему не приведут, и поднялся.

 — Может, и так. До свидания, — сказал он и, понурив плечи, пошел к двери.

 Остальные последовали за ним.

Глава XIII. ТРЕВОЖНЫЙ ЗВОНОК

 А около их дома стоял знакомый темно-зеленый "Лексус".

 — Глеб, что ли, теперь переместился к нам? — удивился Ромка и, подпрыгнув, попробовал заглянуть на веранду, откуда снова неслись жизнерадостные женские голоса. Стало быть, Нина Сергеевна устраивала очередной прием.

 Она заметила друзей и крикнула:

 — Я вам торт оставила. Возьмите в холодильнике.

 — А что у вас за торжество? — подойдя ближе к ней, поинтересовалась Лешка.

 — Леночка в честь своего отъезда торт испекла, мы и собрались чайку попить.

 — Так это она на машине приехала? А мы думали, что ее муж.

 — Нет, она. По дороге заскочила, ей в Москву за билетами нужно съездить.

 Лешка тут же вспомнила, как Глеб у племянника говорил о скором отъезде в Италию, и кивнула. А тут до ее ушей донесся телефонный звонок, и она побежала в гостиную.

 Звонила Машка Ведерникова и просила пригласить к телефону Лизу.

 Лиза поговорила с Машкой о какой-то ерунде, опустила трубку и запоздало удивилась.

 — А почему она позвонила к вам, а не лично мне? И почему вообще мне никто не звонит?

 Она полезла в свою сумочку за своим сотовым телефоном, вытащила его и с досадой воскликнула:

 — Ну как я могла забыть! Я же его со вчерашнего вечера не включала, после того как с Глебом поговорила. Не хотела отвечать чужим голосом, а своим при нем не могла. Ну-ка, посмотрим, что мне тут написали. Так, это от мамы, пишет, что волнуется. Это тоже от мамы. И это.

 А мобильник в ее руках вдруг разразился громким звонком, и это снова была ее мама. Лиза приложила к уху трубку и виновато заговорила:

 — Мама, извини, пожалуйста, я случайно выключила телефон. Да. Нет-нет, ничего не случилось. Что? Правда? Серьезно? Я сейчас же им позвоню.

 Лиза быстро кому-то перезвонила, ей там что-то сказали, она позвонила в другое место, потом еще куда-то и схватилась за голову.

 — Мне, оказывается, еще вчера со студии звонили, а сегодня утром я уже должна была быть там, они меня ждали. И сейчас еще ждут, но времени почти не осталось, вдруг я не успею? У вас есть расписание электричек? Поищите. А впрочем, не надо, я зайду домой и тут же побегу на станцию. Ох, только бы успеть!

 Вскочив с места, Лиза стремглав понеслась к двери.

 Лешка кинулась за ней.

 — Лиза, постой! Ты ведь слышала, Елена тоже в Москву едет. Может, она тебя подбросит, хотя бы до метро? Погоди, я сама у нее спрошу. — Она метнулась к веранде и через минуту прибежала обратно. — Елена согласна. Беги, собирайся и возвращайся сюда.

 — Вот повезло, — обрадовалась девочка. — Я мигом, только переоденусь.

Спустя полчаса Лиза с Еленой Владимировной уже садились в автомобиль.

 — Как приедешь, сразу звони, — склонившись к окну машины, попросил Ромка.

 — Позвоню обязательно! — ответила девочка, и темно-зеленый новенький «Лексус» набрал скорость и сразу исчез за поворотом, оставив после себя облачко серой пыли.

 А Ромка так и остался стоять и глядеть на пустую дорогу.

 — Вот, уехала... — растерянно проговорил он, и лицо его опечалилось. — И когда теперь приедет? Эти съемки небось затянутся до глубокой осени, и мы, получается, с ней не увидимся?

 — Будто ты не знал, что она уедет, — заметила сестра.

 — Знал. Но не думал, что это произойдет так быстро и так неожиданно.

 Ромка вздохнул, а Лешка погладила его по плечу. Она прекрасно понимала брата и от души сочувствовала ему. Когда Артем уезжал в свою Англию — он там учился — ей мир казался опустевшим, и все в нем было не мило.

 А Ромка зашел в свой любимый сарай и сразу же вышел обратно. Без Лизы и любимая штаб-квартира сделалась вдруг холодной и неуютной, и делать ему там стало нечего.