Кадеты (СИ) - Сафонов Александр Алексеевич

– Нужно спрятать Гектора, – высказывает здравую мысль Артур.

– Птицу лучше всего прятать в лесу, – предлагаю хороший вариант.

– Нет. У твоей Маши, у нее если кто и увидит, то спрашивать не станут где взяли.

– Чего это она моя? – возмутился я. – Мы даже не целовались!

– Славик мой, он меня замуж обещал взять! – еще больше возмутилась Нюся.

– Вот, правильно Анюта! А отдать Гектора Маше я согласен, сегодня и отнесем.

Я готов куда угодно его сплавить, если бы не Артур, то давно бы избавился. Маша не самый худший вариант.

– Только ты с нами не идешь, – предупреждаю Артура. – Там допрос предстоит, ты сразу проколешься.

Артур надулся, но возражать не стал. По приходу домой я предложил перепрятать золотые украшения, могут и проверить квартиру в наше отсутствие. Сейчас заначка в ножке кровати, но для профессиональных воров это все равно, что в кармане. Взяв керосиновую лампу и чемоданчик с инструментом, непонятно как завалявшийся у Марфы, отправляюсь на чердак. Подсаживаю Шило, дальше он как человек-паук: по дверям, выступающим кирпичам, расщелинам, забирается в чердачный проем. Сбрасывает мне лестницу. Поднявшись, даю команду мальчишке контролировать у входа, чтобы никто не подсматривал. Но главным образом, чтобы он сам не видел, что я делаю. Прошелся по чердаку, солидные деревянные балки и доски, пол глина с соломой. Вырезать в балке дупло? Долго и заметно будет. Да и чем ковырять, ножом? Выход один – закопать. Взял широкую стамеску, выковырял квадрат десять на десять и столько же в глубину. Опускаю драгоценности в жестяной коробке из-под сигар, закопал, притоптал. Подумав, поливаю сверху уриной, и еще раз растираю подошвой. Высохнет, будет незаметно, на балке над захоронкой вырезаю ножом надпись: «ДМБ 2020» Дело сделано. Зажигалки у нас уже все ушли, даже себе не оставили, часы обменяли на одежду для детворы и себе, осталось только четыре монеты. Три по пять рублей и сто франков, их носим с собой. А бумажные деньги не считаю, они законно заработаны и за них с нас не спросят. Да и немного их, расходы постоянно превышают доходы. Артур, например, накупил письменных принадлежностей, школу устроил! Учит малых читать и писать. Я предлагал ему учить сразу без ять, фиты и прочих лишних знаков, так он меня послал. Говорит – тебе самому учиться нужно.

Возвращаемся с Шило в квартиру, там радостное оживление. Воду дали! Набирают во всю имеющуюся тару – ведра, кастрюли, бутылки и стаканы. Замечательно, а то расходы на воду по кошельку тоже бьют. Вчера банный день был, опять десять тысяч водовозу отстегнул. Дешевле следующий раз в баню пойти, говорят работает.

– Одежду погладь, – советует Артур. – В гости приличным человеком нужно идти. Кого с собой возьмешь?

– Всех, кроме тебя. Они от меня внимание отвлекать будут. А гладить…, слушай, погладь пожалуйста ты, мне и остальным. Я лучше подштаники твои постираю, чем гладить!

– Я тоже боюсь сжечь, – признается Артур. – Давай Марфу попросим, она и так как рабовладелица, ничего не делает.

Приготовления к визиту заняли все оставшееся время. Я начистил обувь гуталином, себе и мальчишкам, лично вымыл им уши и проконтролировал, как чистят зубы порошком. Артур подровнял мне челку, я даже хотел побриться, но так как бритвы у Марфы не нашлось, то решил, что имеющийся под носом пушок выглядит сексуально. Нечего на него деньги тратить. Клетку с вороном засунули в мешок, не задохнется пока дойдем. Пусть на улице и темно, но если кто встретится… Последний инструктаж: как вести себя, о чем говорить можно, о чем нет.

– С богом! – Артур перекрестил нас. Ему труднее – Марфа на уши присядет. Сам виноват, нечего было со своим французским вылезать.

– Если она полезет к тебе целоваться, я ей глаза выцарапаю! – говорит Нюся, когда уже подходим к нужному дому.

– А ты сразу предупреди всех, что ты моя невеста, тогда и проблем не возникнет, – предлагаю на полном серьёзе. Чем больше будут болтать на отвлеченные темы, тем меньше меня расспрашивать станут.

Машины у входа нет, что ничего не значит – комендант может уже быть дома. Что самое обидное: у них в доме есть электричество! А у нас ни разу не включали за это время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вы пунктуальны, впрочем, я уже ничему не удивляюсь, – встретила нас мама. Я до сих пор не догадался спросить, как ее зовут. Она сама исправила ситуацию.

– Проходите, раздевайтесь. Меня зовут Антонина Ивановна, это Мария, вы знаете. Ростислав, представишь своих спутников?

– Это Анна, а это…, - почесав в затылке, обращаюсь к пацанам, – а как вас зовут по – человечески?

– Ваня, – назвался Шило. Тяпа оказался Михаилом.

Антонина Ивановна не подала виду, но я все равно покраснел. Неделю называем ребят по кличкам и не догадались спросить имена. Вернусь, сделаю втык Артуру! Он в нашей шайке роль политрука выполняет. Что удивительно Маша тоже ничего не сказала, играет роль пай-девочки. Зато, как и обещала, выступила Анюта.

– Ростик мой жених, ежели что, – и с вызовом посмотрела на Машу.

Мама деликатно отвернулась, пряча улыбку, а Маша, злорадно сверкнув на меня глазами, подхватила тему:

– Ой, как интересно! А вы уже обручились? Ростик, это ты подарил невесте колечко?

Мельхиоровое колечко выторговал при обмене золотого кольца. Не доверяя больше такую операцию Марфе, я нашел ювелира на другом конце города, постаравшись максимально изменить внешность. Однако и он, сволочь жидовская, не давал больше ста пятидесяти тысяч. Отговаривался отсутствием наличных денег, пришлось взять латунный портсигар и вот это колечко. Портсигар продал за десять тысяч, а кольцо пришлось по размеру только Нюсе.

– Да! – с гордостью отвечает вместо меня Нюся.

В этот момент я освобождаю клетку из мешка, внимание Маши моментально переключается на ворона.

– Ух ты! А он взаправду говорящий? А как его зовут? Почему вы его в мешке носите?

– Дура ты Клава! – идеально чисто проскрипел Гектор. Я закрываю рот рукой, чтобы не заржать от вида обалдевшей Маши.

– Моем руки и за стол, – приглашает Антонина Ивановна. – Все рассказы потом.

И вода у них качает бесперебойно. Спросить, работает ли интернет? Телефона не видно, хотя могли бы протянуть. Особого шика в квартире не заметно, обычные стулья, стол, ситцевые занавески на окнах. На столе самовар, вазочки с вареньем и печенье. Печенье нынче дорого, я не могу себе позволить такое. Нюся, продолжая играть роль невесты, проворно усаживается между мною и Машей, справа от меня устраиваются Шило…, то есть Ваня и Миша. Ведут себя скованно, на инструктаже я предупреждал, чтобы не набрасывались на еду как голодающие.

По моим представлениям чай в старину пили из блюдец, наливая понемногу из чашки. Совершенно не представляю, будет ли тут такое, но собираюсь следовать играемому образу.

– Знаете, однажды мы с капитаном Джеком Воробьем были в Японии, видели, как гейши проводят чайную церемонию.

– Не рано ли тебе было к гейшам? – прыснула Маша.

– Видите ли, Мария, представление о том, что гейши это женщины, хм, легкого поведения, глубоко ошибочно, – ожидал я такой реакции. – Само слово переводится как «человек искусства», никто же не называет у нас танцовщиц или актрис, проститутками? В Японии существуют специальные чайные домики, где гейши развлекают гостей во время чайной церемонии танцами или просто беседой. Причем они очень образованы и могут вести разговор на любую тему.

– А мужчины гейши бывают? – поинтересовалась Маша. – Ты тоже можешь на любую тему. Танцевать умеешь?

– Мария! – одернула ее мама. – Это уж слишком!

– Очень интересный вопрос! – не теряюсь я. – Сначала именно мужчины были гейшами. Они развлекали мужчин в публичных домах, пока те ожидали свободной, хм, женщины. То есть этакие собутыльники на час. Они рассказывали анекдоты, пели песни, подливая клиенту саке. А потом их постепенно вытеснили женщины, все-таки для Японии с ее самурайскими традициями такая профессия для мужчины не очень почетна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А вот и наш папа, – прислушалась Антонина Ивановна к характерному шуму авто под окнами. – Припозднился сегодня.