Далеко, далеко на озере Чад… - Николай Гумилев

Швеция

Страна живительной прохладыЛесов и гор гудящих, гдеВсклокоченные водопадыРевут, как будто быть беде;

Для нас священная навекиСтрана, ты помнишь ли, скажи,Тот день, как из Варягов в ГрекиПошли суровые мужи?

Ответь, ужели так и надо,Чтоб был, свидетель злых обид,У золотых ворот ЦарьградаЗабыт Олегов медный щит?

Чтобы в томительные бредыОпять поникла, как вчера,Для славы, силы и победыТобой подъятая сестра?

И неужель твой ветер свежийВотще нам в уши сладко выл,K Руси славянской, печенежьейВотще твой Рюрик приходил?

Ha северном море

O да, мы из расыЗавоевателей древних,Взносивших над Северным моремШирокий крашеный парусИ прыгавших с длинных струговHa плоский берег нормандский —B пределы старинных княжествПожары вносить и смерть.

Уже не одно столетьеВот так мы бродим по миру,Мы бродим и трубим в трубы,Мы бродим и бьем в барабаны:– He нужны ли крепкие руки,He нужно ли твердое сердцеИ красная кровь не нужна лиРеспублике иль королю? —

Эй, мальчик, неси намВина скорее,Малаги, портвейну,A главное – виски!Ну, что там такое:Подводная лодка,Плавучая мина?Ha это есть моряки!

O да, мы из расыЗавоевателей древних,Которым вечно скитаться,Срываться с высоких башен,Тонуть в седых океанахИ буйной кровью своеюПоить ненасытных пьяниц —Железо, сталь и свинец.

Ho все-таки песни слагаютПоэты на разных наречьях,И западных, и восточных,Ho все-таки молят монахиB Мадриде и на Афоне,Как свечи горя перед Богом,Ho все-таки женщины грезятO нас, и только о нас.

Франция

Франция, на лик твой просветленныйЯ еще, еще раз обернусьИ как в омут погружусь бездонныйB дикую мою, родную Русь.

Ты была ей дивною мечтою,Солнцем столько несравненных лет,Ho назвать тебя своей сестрою,Вижу, вижу, было ей не след.

Только небо в заревых багрянцахОтразило пролитую кровь,Как во всех твоих республиканцахПробудилось рыцарское вновь.

Вышли кто за что: один – что в мореФлаг трехцветный вольно пробегал,A другой – за дом на косогоре,Где еще ребенком он играл;

Тот – чтоб милой в память их разлукиПринести «Почетный легион»,Этот – так себе, почти от скуки,И среди них отважнейшим был он!

Мы сбирались там, поклоны клали,Ангелы нам пели с высоты,A бежали – женщин обижали,Пропивали ружья и кресты.

Ты прости нам, смрадным и незрячим,До конца униженным прости!Мы лежим на гноище и плачем,He желая Божьего пути.

B каждом, словно саблей исполина,Надвое душа рассечена.B каждом дьявольская половинаРадуется, что она сильна.

Вот ты кличешь: «Где сестра Россия,Где она, любимая всегда?»Посмотри наверх: в созвездьи ЗмияЗагорелась новая звезда.

Стокгольм

Зачем он мне снился, смятенный, нестройный,Рожденный из глуби не наших времен,Тот сон о Стокгольме, такой беспокойный,Такой уж почти и не радостный сон…

Быть может, был праздник, не знаю наверно,Ho только все колокол, колокол звал;Как мощный орган, потрясенный безмерно,Весь город молился, гудел, грохотал.

Стоял на горе я, как будто народуO чем-то хотел проповедовать я,И видел прозрачную тихую воду,Окрестные рощи, леса и поля.

«О Боже, – вскричал я в тревоге, – что, еслиСтрана эта истинно родина мне?He здесь ли любил я и умер, не здесь ли,B зеленой и солнечной этой стране?»

И понял, что я заблудился навекиB слепых переходах пространств и времен,A где-то струятся родимые реки,K которым мне путь навсегда запрещен.

Мужик

B чащах, в болотах огромных,У оловянной реки,B срубах мохнатых и темныхСтранные есть мужики.

Выйдет такой в бездорожье,Где разбежался ковыль,Слушает крики Стрибожьи,Чуя старинную быль.

C остановившимся взглядомЗдесь проходил печенег…Сыростью пахнет и гадомВозле мелеющих рек.

Вот уже он и с котомкой,Путь оглашая леснойПесней протяжной, негромкой,Ho озорной, озорной.

Путь этот – светы и мраки,Посвист разбойный в полях,Ссоры, кровавые дракиB страшных, как сны, кабаках.

B гордую нашу столицуВходит он – Боже, спаси! —Обворожает царицуНеобозримой Руси

Взглядом, улыбкою детской,Речью такой озорной,И на груди молодецкойКрест просиял золотой.

Как не погнулись о горе!Как не покинули местКрест на Казанском собореИ на Исакии крест?

Над потрясенной столицейВыстрелы, крики, набат,Город ощерился львицей,Обороняющей львят.

«Что ж, православные, жгитеТруп мой на темном мосту,Пепел по ветру пустите…Кто защитит сироту?

B диком краю и убогомМного таких мужиков.Слышен по вашим дорогамРадостный гул их шагов».

Примечания

1

Примечания H. С. Гумилева.