Их нежная возлюбленная (ЛП) - Блэк Шайла

Вручая ему бокал вина, она взяла свой.

Он поднял его.

– Тост, милая. За новые начинания.

Она старалась не заплакать от этой иронии.

– За новые начинания.

Скоро она будет далеко-далеко.

Шон ласкал ее не только добротой. Преданность и голод были в его улыбке, и она позволила себе погреться в его взгляде на несколько драгоценных секунд. Если бы она была нормальной девочкой с нормальным прошлым, она отдала бы свое сердце этому мужчине и была бы так благодарна за то, чтобы он был в ее жизни. Как бы то ни было, она, вероятно, умрет одна в каком-то большом незнакомом городе. Кто бы ни нашел ее тело, он никогда не узнает, что она была Каллиндрой Хоу. Они увидят женщину с поддельным именем. Её похоронят, как нищую. И никто не придет на ее похороны, потому что никому нет до этого дела.

Боже, а казалось, что она хорошо справилась с депрессией. Ничего из этого не имело значения. Взять себя в руки. Двигаться дальше. Не плакать.

– За движение, – она чокнулась с его бокалом и сделала глоток, наблюдая, как Шон проглотил немного красного вина.

– Это сухое вино мне нравится.

Отличные новости. На самом деле вино было сладким, но таблетки имели горькое послевкусие, и она знала, что две таблетки изменят вкус вина.

– Я хочу выпить за новые начинания, потому что мы с Торпом достигли некоторого перемирия, – пояснил он.

– Замечательно!

Если они не будут как кость в горле друг у друга, когда она сбежит, тогда, возможно, никто их них не сядет в тюрьму за убийство другого. Торп обнаружит, что она ушла, и ему должно быть очевидно, что Шон не помогал ей сбежать. Возможно, он будет злиться, что Шон не смог ее остановить, но и винить его будет не за что. Каждый из них будет искать ее какое-то время. По отдельности, конечно. Они не настолько любили друг друга, чтобы делать это вместе. Но, в конце концов, они сдадутся. Их жизнь будет двигаться дальше. А ей на всю жизнь запомнятся несколько событий: смерть ее матери вскоре после того, как ей исполнилось шесть лет; убийство ее семьи десять лет спустя; и день, когда она оставила двух замечательных мужчин, которых любила.

– В любом случае, начало положено, – Шон пожал плечами. – Не могу сказать, что мне нравится тот факт, что ты работаешь на него и живешь под его крышей. Я знаю, что у тебя к нему чувства, точно так же, как я знаю, что он хочет, чтобы ты была в его постели. – Он пристально посмотрел на нее. – Я люблю тебя, Калли. Ты говоришь, что тоже испытываешь ко мне чувства. Но для того, чтобы у нас всё получилось, тебе придётся выбирать.

О, она выбрала. Теперь ей просто нужно было собраться с силами и выполнить свой план. И не терять решимости, не оглядываться назад.

– Я знаю. Я много думала об этом, – Калли выпила вина для храбрости, надеясь, что Шон поступит так же.

– И что же ты решила? – спросил он, затем сделал еще один здоровый глоток, прежде чем поставить свой бокал на комод и сосредоточиться на ней.

Нет! Ему нужно выпить больше. Но когда он схватил ее за плечи и потянул ближе, она поняла, что вино было последним, о чем он думал. Теперь она могла только молиться, чтобы он принял достаточно лекарства.

Калли поставила свой бокал рядом с его, затем посмотрела в его такое знакомое лицо, стараясь запомнить каждую чёрточку. Вскоре от него или Торпа не останется ничего, кроме воспоминаний.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.

Это была единственная правда, которую она могла ему сказать. Теперь она должна отпустить его.

Приблизившись, она прижалась к широкой груди Шона, чувствуя мерный стук его сердца, и прижалась губами к его.

Шон какое-то время хозяйничал у нее во рту, его язык был хищным, а губы – собственническими. Затем он отстранился, тяжело дыша и уставившись, пронзая ее душу.

– У меня ощущение, что я полжизни ждал, чтобы услышать эти слова. Пойдём со мной.

Его мягкое требование шокировало ее.

– Куда?

– Я серьезно. Мы никогда не видели друг друга за пределами этого клуба.

– Я здесь живу.

– Мы найдем новое место, подходящее нам двоим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она уставилась на него.

– Я-я работаю здесь.

– Тебе не нужна эта работа, милая. Я буду содержать тебя.

Она молча смотрела в ошеломлении. Он заботился о ней так сильно? Ее сердце разбилось, и она покачала головой.

– Калли, выслушай меня. Мы не можем по-настоящему быть вместе, если Торп всегда будет на нашем пути. Нам нужно быть наедине, только мы вдвоем.

– Я… – предложение было заманчивым, в некотором смысле. Может, она могла бы начать все сначала с Шоном. Может, он согласится переехать куда-нибудь еще и… Укрывать женщину, разыскиваемую за убийство? Спрятать ее, зная, что может рухнуть вся его жизнь? Он уже задавал слишком много вопросов. Шон не был тупым, у него не займет много времени понять, что к чему.

– Я не могу…

Она не могла разбить ему сердце. Его чувства были достаточно искренними, чтобы он попытался искать её, когда она исчезнет.

Разочарование мелькнуло на его лице. Он сжал кулаки.

– Разве ты не понимаешь? Пока он диктует условия, мы не можем быть вместе. Мы не можем расти.

Если бы она не бежала от своего прошлого и не была влюблена в человека, от которого Шон пытался её оторвать, то Калли могла бы согласиться. Но сейчас она не могла позволить себе такую роскошь.

– Я подумаю об этом. Мне просто нужно время. Это действительно внезапно.

Он вздохнул.

– Все в порядке. Я размышлял об этом уже несколько недель, и я готов забрать тебя к себе, но… Я постараюсь быть терпеливым.

– Спасибо, – она провела рукой по его ресницам. Это было неправильно, но она ласкала его плечи, обхватила пальцами затылок. Под ее руками он чувствовался таким реальным.

– Ты моя, знай это, – заявил он сильным, грубым и настойчивым тоном. – Я не сдамся.

Так не должно быть, но его заявление заставило ее сердце затрепетать.

– Черт, я не могу этого вынести. Я хочу тебя, милая. Хочу пометить тебя, как свою. Разденься для меня.

Калли старалась не терять себя. Чем больше она сейчас отдаст Шону, тем больнее будет потом. Она уже чувствовала себя так чертовски близко к разрушению, что едва могла удержаться. Но она не могла отрицать, что хотела прикоснуться к нему в последний раз.

Если бы она могла сказать ему правду, то могла бы дать ему часть себя. Сейчас же ей пришлось быстро отвлекать его.

Сняв платье, она положила его на кровать. За ней последовало кружевное белье цвета шампань, и низкий стон из горла Шона отозвался эхом от стен. Затем она сбросила туфли и скатала медленно чулки, дразня его каждым движением. Калли уставилась на него через плечо, осторожно шевеля бедрами.

– Ты моя сирена, – он провел ладонями по ее бедру. – Каждый раз, когда я рядом с тобой, то забываю все, что должен делать. Я могу думать только о том, чтобы сделать тебя моей.

Калли точно знала, что он имел в виду, потому что он часто нарушал ее лучшие намерения.

Посылая ему легкую улыбку, она заставила себя не отвлекаться. Поэтому она в последний раз поцеловала его в губы, а затем грациозно опустилась на колени.

– Что ты делаешь? – спросил он, глядя на нее, его глаза горели.

Ее взгляд поднялся вверх по его бедрам и задержался на здоровой выпуклости у его молнии. Она закусила губу и заставила себя смотреть ему прямо в глаза.

– Позволь мне служить тебе.

Шон резко вздохнул.

– Калли…

Она не ждала, пока он откажется или прикажет ей изменить курс. Она расстегнула его брюки, затем опустила его молнию с шипением, пульсирующим в тишине. Не говоря ни слова, он стянул пиджак и рубашку, бросив их на пол и не отрывая взгляда от нее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

После того, как она стянула штаны с его бедер, они упали рядом. Он откинул туфли и вышел из брюк.

– Я не должен позволять тебе контролировать это, – сказал он хрипло. Но это не остановило его. – Но я накажу тебя позже.

Обычно она говорила что-то дерзкое в ответ. Но сегодня её не хватило даже на одну шутку.