Зашифрованная жизнь - Сергей Соболев

О’Нил вдруг расхохотался. Причем смеялся он так заразительно, что и Козак тоже заулыбался.

– Я сказал что-то дико смешное?

Ирландец, вытерев выступившие слезы, вдруг сделался серьезным.

– Ты сказал полную хрень. Сразу видна твоя наивность…

– А что не так?

– Галлон бензина стоит у поставщика от пятнадцати до тридцати баксов. А в Афганистане – все четыреста.

– Что? – Иван бросил на него недоумевающий взгляд. – Вы сказали – четыреста? А не – четыре? Или четырнадцать? Я, часом, не ослышался?

– Четыреста! Четыре сотенных ассигнации за галлон долбаного бензина или соляры для морских пехотинцев и сотрудников частных охранных армий в долбаном Афганистане![54] У нас тут тоже творится беспредел. Накрутка идет такая, парень, что тебе и не снилось!

– Но… Здесь же до хрена горючки! И весьма недорогой…

– Во-первых, нефтепереработку здесь, в Песочнице, расхерачили неспроста. И будут херачить до того дня, пока мы отсюда не уйдем. Все эти «муджи» будут и дальше взрывать и взрываться… И по семнадцать раз на неделе нападать именно на объекты нефтепереработки. На промыслах и на «трубе» будет все чики-чики. А с переработкой – швах… Потому что… Потому что кое-кому это выгодно! И из числа наших, и некоторым местным!

Вновь повисла пауза.

Иван, надо сказать, был впечатлен услышанным. Не то чтобы он был совсем темным и не понимал, какой бизнес крутят поставщики и коррумпированные чиновники что в Ираке, что в Афгане… Но уровень, масштаб того, что здесь происходит, того, во что он постепенно вникал – как сегодня, когда О’Нил показал ему «задник» той сцены, на которую вскоре поднимутся некие высокопоставленные персоны… Это не могло не производить сильного впечатления.

От нечего делать – а команды прекращать перекур и перемещаться из одной точки в другую пока не было – он произвел несложные расчеты.

Итак: $400:4,546=$87,99 за литр бензина. Литр горючего по цене «Хеннесси» V.S.O.P! Галлон бензина – поход в весьма приличный ресторан на двоих или свидание с недешевой жрицей любви. Неслабо…

Козак подумал про себя, что для американских налогоплательщиков было бы много выгодней, чтобы государство послало морпехов не в Афганистан, а в дорогой бордель где-нибудь в солнечной Флориде. Или в Калифорнии. Выгода очевидна. Сами парни были бы живы и здоровы. Ну и заодно порадовали бы обносившегося и поистратившегося губернатора-«Терминатора» и поддержали местную загибающуюся парадайз-индустрию…

Козак криво усмехнулся в такт своим мыслям. О выводе войск можно забыть. Война будет продолжаться. Вплоть до полного уничтожения, чудовищного развала, вплоть до саморазрушения, аннигиляции. Не Афганистана, конечно, там нечему разрушаться. И не Ирака, превращенного в черную дыру. Речь об Империи Добра.

Литр бензина на ТВД по цене дорогущего отборного коньяка, при том что поставки оплачиваются наполняемой кое-как заемными деньгами и свеженапечатанными ФРС резаными бумажками казной… Это и есть главный мотив продолжать войну. Вопреки любой логике, любым доводам и даже инстинкту самосохранения.

Ирландец сидел, откинувшись на спинку чуть опущенного кресла. Его веки были смежены. Иван подумал было, что О’Нил задремал. Ведь они оба не имели возможности сегодня толком выспаться – из-за поездки в аэропорт Багдада, куда они доставили скорбный «груз 200». Да и в другие дни редко удавалось урвать для сна и отдыха хотя бы пяток часов.

– Kozak! – не открывая глаз, произнес ирландец. – Не спишь?

– Нет.

– Правильно. А то нас тут кокнут на раз! Кто-нибудь должен быть на стреме. И смотреть по сторонам. Не «муджи», так пацаны могут гадость устроить. Эти долбаные подростки наловчились делать «коктейль Молотова»…

– Хорошо, босс. Я понял. Отдыхайте. Я выйду и подежурю возле машины.

– Нет, сиди!

О’Нил открыл глаза; повернув к нему голову, спросил:

– Тебе по-прежнему не разрешают звонить или писать?

– Вы уже спрашивали, босс. Да, пока не разрешают.

– Совсем помешались на конфиденциальности! Как будто у нас тут не частная фирма, а филиал No Such Agency![55]

– Сэконд сказал, что на днях запрет будет снят. И что я не только обрету «право на переписку», но и получу доступ к своему банковскому счету… Смогу тогда переводить деньги родным.

– Кто у тебя там остался? Хотя… Нет, не говори!

– Почему?

– Потому что слишком сближаться здесь нельзя. Возникает элемент… сочувствия, что ли. Или того хуже – жалости! Вот у Грэя осталась семья… Ты в курсе?

– Нет.

– Жена и четверо детей. Младшим мальчишкам – шесть и девять лет.

– Жаль.

– Вот видишь! – сердито сказал О’Нил, с которого слетело дремотное состояние. – Жалость здесь недопустима! Жалость – первый шаг к слабости, а значит, к гибели. Поэтому… поэтому я предпочитаю не рассказывать никому из коллег о своей семье. И терпеть не могу всего этого сюсюканья! Особенно – демонстрации фото и видео. Личное надо носить в себе!

Он принялся шарить по карманам разгрузки.

– Вот что, Kozak… – Он вытащил наконец из кармана сотовый телефон в чехольчике. – Мне по херу, кто там тебя ждет. Но будет лучше, если ты позвонишь… И побазаришь накоротке!

– Босс, спасибо, но…

– Слушай сюда! Лишнего не говори, не надо! Держи трубку! Дал бы тебе возможность прозвонить через спутниковый терминал… но зачем палиться? Ну?

– Босс… У меня в контракте…

– Не включай дурака! – процедил ирландец. – Будешь жить строго по уставу и по писанным чужими дядями правилам – пропадешь! Короче, звони давай! Пользуйся, пока я добренький…

Иван – после секундного колебания – взял у старшего команды A2 баакубского филиала сотовый телефон. Велик, конечно, был соблазн прозвонить в Белгород… Но надо ли так рисковать?

– Я отправлю SMS-сообщение! Этого будет достаточно.

– Валяй.

Иван набрал текст. Потом ввел по памяти номер телефона Анны. Посмотрел на наручные часы. На циферблате «Сейки» с потрескавшимся стеклом – он пока не присмотрел себе новые часы – 11.30. Насколько помнится, время в Песочнице совпадает с московским. В Белгороде сейчас тоже половина двенадцатого.

Все, «птичка» улетела!..

Козак еще раз зашел в меню; нашел свое – отправленное – сообщение. Стер его. Затем «делитнул» и сам номер сотового, на который был отправлен «привет». Это, конечно, все восстанавливается на раз, если у кого-то возникнет интерес к Ивану Козаку… Но все же его поступок логичен и объясним: строить из себя образцового паиньку в таком окружении тоже не следует.

Спустя четверть часа вышел на связь Сэконд:

– Оскар, ответь Чарли!

– Босс, вас вызывают, – подал реплику Козак.

О’Нил надел гарнитуру. Отцентровал гибкий прутик микрофона, хмуро произнес:

– На связи Оскар!

– Немедленно выезжай в квартал Фокстрот! Тут, возле школы и ближе к мечети, собралась толпа! Вызывай еще две своих машины!

– Толпа? Ну так пусть сами хаджисы с ними разбираются!

– Они на рабочих лезут. Там потасовка начинается. Хаджисы и наши не справляются…

– Ну и что? Обычное дело. Там рядом мечеть. Они злые, что введен запрет на проход в центр… Вызывай полицейских хаджисов! Это их работа!

– Оскар, хватит базарить! – сухо произнесла рация голосом Сэконда. – Убьют кого-нибудь из строителей – будешь отвечать! Немедленно выезжайте в квартал Фокстрот! Конец связи.

Козак завел движок. Джип тронулся с места; тяжело, грузно виляя в тех местах, где улица частично перекрыта бетонными блоками и «рогатками», покатил по параллельной главной магистрали города улице на восток, в объезд «правительственного квартала».

Они уже видели перекресток, на котором им следовало повернуть влево и далее ехать по направлению к недостроенной шиитской мечети с высоким минаретом. Там, кстати, обычно стоит полицейская машина хаджисов… но сейчас ее что-то не видно.

Навстречу – по той же параллельной центральной магистрали улице – движется какая-то легковая автомашина.

Водитель затормозил в аккурат на пересечении улиц. Из салона выскочили двое, шофер и пассажир.

А это еще кто такие?!

Двое мужчин, одетых по-местному, с закутанными в «палестинки» головами, – так что видны лишь глаза – одновременно вскинули автоматы.

– Атас, Kozak! «Муджи»!

Глава 13

Иван утопил педаль газа в пол.

– Поворачивай! – заорал ирландец. – Направо!

О’Нил, как это было в той ситуации, когда они попали в засаду возле моста, схватился за руль и попытался скорректировать действия водителя. Справа от них – Иван видел это периферическим зрением – стоят коробки домов, частично прикрытые со стороны улицы разросшимися туями. Не факт, что там можно проскочить и уйти из-под огня…

Движок «Коммандера», работая на максимальных оборотах, надсадно взвыл из-за перегрузок. Иван изо всех сил обеими руками держал руль. Ну а ирландец со всей своей недюжинной силой пытался выкрутить его вправо.