Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания (Экзорцизм - 2) - Филип Фармер

Внезапно два дня тому назад все, за исключением особы, которая приносила ей еду, перестали приходить.

Женщина даже не здоровалась и уж тем более не отвечала на вопросы. Сибил смотрела телевизор, курила травку, пытаясь собраться с мыслями. Страхи время от времени вырывались из подсознания, и тогда воображение рисовало самые ужасные сцены.

Однажды ночью Сибил проснулась. Чья-то рука трясла за плечо. Она вскочила, внутри все оборвалось: перед ней стояли трое в масках. Один из них приказал одеться.

Сибил послушно исполнила требование; они тем временем укладывали ее вещи, лежащие в комнате. Потом откуда-то принесли остальные. Должно быть, они хранились в гардеробе. Ей завязали глаза, посадили в машину и повезли в неизвестном направлении. Кажется, ехали часа два.

Чайлд опять промолчал. Вряд ли ее держали в месте, находившемся в двух часах езды от его дома. Весьма маловероятно! Если ее действительно держали неподалеку, то освободители могли просто покружить немного, создав у нее иллюзию дальнего пути.

Но ее вполне могли удерживать, к примеру, в доме Вивьен на Беверли-Хиллз.

- С тобой все в порядке? - спросил он.

- Что?.. Да-да. Со мной все в порядке, вот только устала Я так рада, что вырвалась на волю, хотя, если вдуматься, порой было неплохо. Но как там все странно, Чайлд! Интересно, почему Плаггер стал таким? Ну откуда взялось это электрическое прикосновение? Ему не могли имплантировать какую-нибудь миниатюрную батарейку? Тебе это не напоминает фантастический роман?

Он поцеловал ее:

- А как ты относишься к нормальному сексу?

- Прекрасно, - пробормотала она. - Но уже поздно, я устала. Очень хочется принадлежать мужчине, который не только хочет, но и любит меня. Ты ведь любишь меня, правда? Несмотря на все размолвки?

- Конечно. За год нашей разлуки часто казалось, что я не выдержу и сойду с ума от тревоги!

Чайлд встал: - Пойду помоюсь, побреюсь и переоденусь в пижаму.

- А я чистая,- улыбнулась Сибил.-Буду ждать тебя здесь. Ты можешь отнести меня в кровать. Как это будет здорово, милый!

Через десять минут, приведя себя в порядок, он вернулся в гостиную. Сибил крепко спала, как кошка свернувшись на софе. Чайлд усмехнулся, поцеловал ееукрыл одеялом, опять прикоснулся губами ко лбу бывшей жены и направился в спальню.

По асфальту вновь застучали дождевые капли.

ГЛАВА 12

Форрест Аккерман проснулся и отлепил голову от стола, на котором лежал отредактированный экземпляр "Вампиреллы". Он с трудом встал и потянулся. Закончив работу на заре, Форри хотел сразу бежать в почтовое отделение на улице Робертсона и отправить пакет но вот почему-то заснул!

Первая мысль, которая пришла ему в голову "Картина!" Уж не подсыпали ли ему снотворное, чтобы вновь ее украсть?

Нет, она стояла у стены, рядом с письменным столом.

Аккерман облегченно вздохнул, но в следующую секунду, вспомнив о Вульстоне Хипише, поморщился. С этим парнем надо что-то делать! И чем скорее, тем лучше. Он не только вор, но еще и маньяк. Любой, кто заставит двух женщин раздеться и соблазнять его так (да еще при свидетелях!), не только опасен, но и безумен!

Форри проковылял на кухню, плеснул воды на лицо, затем взял объемистый пакет, в котором лежала "Вампирелла" Только выйдя на улицу, вспомнил, что остался без машины. Ну что ж, добавим еще один пункт к обвинению, которое будет предъявлено Вульстону Хипишу!

В этот судьбоносный миг, словно Серые Ленсмены или Бэтмен, в последний момент прилетевший на помощь, подкатили супруги Даммок. Лоренцо вывалился наружу и на четвереньках пополз к дому Жильцу Форри было тридцать пять. Брюнет среднего роста, красное лицо, черные усы, толстый живот и тонкие тараканьи ножки.

Жена - Хулия - держалась на ногах, правда с большим трудом. Эта темноволосая, невысокая женщина с хищным выражением на лице, которое украшали очки с толстыми стеклами, отличалась великолепным бюстом.

- Я бы хотел одолжить машину, - радостно сказал Форри. - Мне срочно нужно на почту - Она твоя, - бросил, не глядя на него, Лоренцо - А ключи? Где ключи?

- Хочешь Хулию? Она твоя. Вся, целиком и без остатка! Дай мне только сигареты, жратву, выпивку и пишущую машинку - и она твоя, Форри, амиго! Спроси ее сам. Она не будет возражать.

- Мне нужна твоя машина, а не жена! - повысил голос Форри.

Лоренцо как ни в чем не бывало продолжал ползти к двери. Он повернул голову:

- Хулия! Живей! Помоги мне! Доставай ключи!

Хулия стояла, мерно покачиваясь и мигая, словно гигантская пьяная сова.

- Какие ключи? От машины или от дома?

- Черт! Форри, может, ты откроешь дверь, а?

Форри заглянул внутрь машины. Как он и предполагал, ключи торчали в замке зажигания. Непонятно, как, находясь в таком состоянии, парень не разбился? Да, пьяницам и эгоистам всегда везет! Что верно, то верно!

Аккерман вернулся к дому, открыл дверь, но вспомнил о повадках жильцов и вновь повернулся к ним:

- Не смейте блевать на мою мебель! Только попробуйте, и я вышвырну вас отсюда! Ясно?

- Ты что, Форри! - изумилась Хулия. - Разве мы когда-нибудь здесь что-нибудь облевали?

- Да, бюст "Монстра из Черной Лагуны", - горько заметил Форри: - Я прощаю вас, потому что его можно отчистить. Но если испачкаете любую из книг или картин... или вообще что-то еще, я выкину вас!

- Ой, ты и вправду очень рассердился на нас, Форри, милый! проворковала Хулия. - А я раньше никогда не видела тебя сердитым. Я думала, ты святой!

- Если меня вывернет, можешь трахнуть Хулию, - объявил Лоренцо, лежа на спине. - Но только не выбрасывай нас! Сейчас я, Форри, пишу великий космический роман. Не великий американский роман, - космический. Толстой, Достоевский и Норман Мейлер перевернутся в гробах от зависти. Я всех их переплюну, о мой Меценат, мой покровитель искусства и защитник гениев! Ты войдешь в историю! "Форрест Аккерман, человек, который дал крышу над головой великому Лоренцо Даммоку"... И не только крышу, но и кровать, на которой он почивал, письменный стол, за которым творил:.. Ну, еще еду, вино, сигареты и пишущую машинку... Да, кстати, выкупи машинку из ломбарда для меня, Лоренцо Великолепного!

Самое печальное, что Лоренцо свято верил в свою исключительность.

Он твердо знал это с тех пор, как ему минуло восемнадцать. Весь мир должен был лелеять его гений, ведь он сказочно обогатит культурный фонд планеты. Так что человечество, в лице Форри Аккермана, в долгу перед Лоренцо!

Даммок однажды заявил, что готов на все, вплоть до проституции, ради того чтобы следовать зову Аполлона.

Лишь бы не разменивать талант, тратить силы на работу. Он деградирует от вульгарного зарабатывания денег, устает от этого; ремесло отрывает его от творчества. Вот Хулия - пожалуйста, она создана для подобной жизни; ее призвание - обеспечивать пропитание гения. Правда, у Хулии, увы, чередуются приступы астмы и истерии, что отрывает ее от выполнения своего долга. Тут уж ничего не поделаешь. А если ей приходилось время от времени сосать не только леденцы, чтобы Лоренцо имел крышу над головой, а также выпивку, сигареты и письменные принадлежности, то, собственно говоря, что в этом плохого? Фoрри сразу отверг предложение Хулии слиться с ней в экстазе. Пусть поддерживает в доме чистоту и заменяет хозяйку, когда у них наметится очередная большая вечеринка. Хулия ответила, что постарается, хотя оральный секс ей нравится гораздо больше. Но вход в ее лоно был открыт лишь для Лоренцо, которого приводила в неистовство даже мысль о том, что другой мужчина может туда проникнуть. А тем временем приходилось выполнять малоприятные обязанности прислуги.