Зов Страсти (СИ) - Чижова Маргарита Владимировна "Искра От Костра"

Желая повеселить меня, Ролло иногда затягивал шуточные песни, которые люди распевали в изрядном подпитии, обычно — не в присутствии дам. Эльфийский акцент усиливал комичность происходящего, и я, прикрывая рот ладонями, хохотала до слез...

Глава 12.2.

В один из вечеров, когда жара начала спадать и пора было подумать о ночлеге, лорд Ролло вдруг ускорил шаг. Он заметно повеселел и двигался стремительно, словно пес, учуявший добычу. Я предположила, что мы наконец добрались до становища зеленокожих, но оказалась не права.

Впереди было пресное озеро, которое летом обмелело и распалось на несколько глубоких бочагов. К ближайшему такому озерцу-бусине в удивительном природном ожерелье и спешил капитан.

— Лебеди! — закричала я.

Красивые белые птицы величаво поднялись над заросшими камышом сплавинами. Я спрыгнула с лошади, закружилась и радостно захлопала в ладоши.

Расседлав и отпустив коня, лорд Ролло подошел ко мне:

— Леди Кэсси, могу я просить вас о маленькой услуге.

— Да, разумеется.

— Мне хотелось бы проверить насколько эта вода пригодна для купания.

— Хорошо, я отвернусь.

— Благодарю вас, — улыбнулся эльф.

Он воткнул посох в траву там, где до этого сложил седло, уздечку и прочие вещи, а затем с явным наслаждением стянул сапоги.

Прежняя Кэсси непременно сдержала бы слово, но я не устояла перед искушением и жадно пожирала Ролло глазами.

Он торопливо обнажил грудь с несколькими белыми полосками шрамов. Эльф глубоко дышал, из-за тягот пути его сильное тело заметно похудело, отчего под кожей проступали дуги ребер. Как же мне хотелось приблизиться и погладить их, скользить ладонями от ямочки под шеей Ролло вниз, к его плоскому животу...

Отвернувшись к озеру, капитан перешагнул через ворох одежды и полностью обнажился.

Я нервно сглотнула, смачивая пересохшее горло. Эльф шел, не оглядываясь, мимо покрытых вечерней росой кустов, гибкий и восхищающий той мужественной красотой, что очаровывает с первого взгляда.

Мысленно повторяя его имя, словно пробуя на вкус, я медленно пошла за капитаном.

Лорд Ролло был уже по щиколотки в воде, раскинул руки, оттолкнулся и на несколько мгновений исчез из виду. Он вынырнул шагах в пятнадцати от берега, отфыркиваясь, мотая головой и явно блаженствуя.

Эльф пил, тер лицо и волосы, уходил под воду и, веселясь, как дитя, шлепал по ней ладонями, поднимая облака сверкающих брызг.

Я улыбалась, наблюдая за его потехами, как вдруг лорд Ролло повернулся лицом ко мне и громко сказал:

— Присоединяйтесь, леди Кэсси!

Не дождавшись ответа, капитан продолжил:

— Я знаю, что вы тут. Вода прекрасная! Давайте! Без лишней скромности!

Мое лицо покрылось пунцовыми пятнами. Надо же так опозориться! И о чем я только думала, решившись подглядывать за купанием остроухого лорда?!

— Вы не уроните своей чести, — заверил Ролло, — потому что я слеп, как крот, и при всем желании не смогу изумиться вашей соблазнительной непристойностью!

— Простите... Мне лучше уйти...

— Я умею держать язык за зубами! Клянусь, что ваш жених никогда не узнает об этой невинной забаве!

Вспомнив, что во дворце Лилий эльфы охотно предавались веселости и всяким чудачествам, я расстегнула крючки на платье и сняла его с плеч.

Конь лорда Ролло медленно подступил к воде, стукнул копытом и принялся жадно пить. Я смотрела на него, перебарывая смущение и раздеваясь донага.

— Вы уже распустили волосы? — дерзко спросил капитан, подплывая ближе к берегу.

— Еще нет, — ответила я, и вдруг, опомнившись, поинтересовалась. — А почему вас это заботит?

— Я стараюсь представить, как они падают на ваши плечи, струятся по спине и горят медным пламенем в лучах заката...

— Немедленно перестаньте! Вы смущаете меня!

— Нельзя стыдиться своего тела, особенно — такого прекрасного!

— Откуда вы знаете, что оно прекрасно, если ничего не видите? — я смело шагнула в воду, которая оказалась теплой, как парное молоко.

— Красота есть в каждом, нужен лишь тот, кто сумеет ее оценить, — Ролло мечтательно улыбнулся.

Плыть было легко и приятно. Я держалась на воде не так уверенно, как эльфийский лорд, боясь угодить в холодный ключ или какой-нибудь утягивающий на дно омут.

— Здесь водятся змеи? Или какие-нибудь хищные твари?

Капитан задумался:

— Если я скажу правду — вы испугаетесь, но и омрачать этот вечер ложью у меня нет ни малейшего желания. Придется уйти от ответа.

Он нырнул и только круги разошлись по поверхности озера. Я пренебрежительно фыркнула. Ролло! Каков хитрец! И наглый тип!

Ролло. Где он?

Я озиралась, ища его взглядом. Время неумолимо бежало вперед, но лорда нигде не было видно.

Ролло. Сердце лихорадочно забилось, кровь застучала в ушах.

— Лорд Ролло? Ролло! Ролло! — я уже кричала с надрывом и отчаяньем.

Тень из глубины промелькнула так быстро, что я не успела отпрянуть, когда она очутилась на расстоянии вытянутой руки от меня. Эльф жадно глотнул воздух, резким жестом отбросил со лба мокрые волосы и закашлялся. Прочистив горло, он улыбнулся и самодовольно заявил:

— Вы наверняка слышали о знаменитом сокровище гоблинов — пещерном жемчуге. Однако вряд ли знаете, что местный озерный жемчуг можно легко выдать за морской. И мало кто заметит разницу.

На его раскрытой ладони лежала бледно-фиолетовая каплевидная жемчужина:

— Это вам. На память о нашем странствии.

Мои глаза округлились от удивления:

— Как вы это сделали?! Признавайтесь! Такое просто невозможно! Я отказываюсь вам верить!

— Ловкость рук и только.

— Какая здесь глубина? — я посмотрела вниз.

— Не советую проверять, — посерьезнел эльф. — Достаточно глубоко.

— И вы смогли отыскать там раковину? И открыли ее голыми руками?

— Я научился многим искусствам у зеленокожих. Они добывают жемчуг летом, когда вода низка. Ищут песчаное или илистое дно. Гоблины — весьма посредственные пловцы. Они предпочитают ходить вдоль берега, поднимая и раскрывая все ракушки без разбора. Порой из сотен выловленных, только в одной оказывается жемчужина, да и та со временем тускнеет. Самые отчаянные пробуют нырять, хотя погружение на большую глубину опасно для жизни и вредит их здоровью. Секрет в том, чтобы нырять наверняка. Это невероятное ощущение, когда в абсолютной темноте и безмолвии, стремишься вперед, подобно стреле, летящей в цель, и пальцы на мгновение погружаются в песок, чтобы цепко схватить добычу. Я слышал легенды о ныряльщиках, способных с помощью веревки и привязанного к ней камня одолеть глубину в пятьдесят локтей. Мои способности гораздо скромнее. И я не соблюдаю необходимых ритуалов.

— Расскажите о них, — попросила я, охваченная жгучим интересом.

— В день погружения ныряльщик ничего не ест, чтобы сделать свое тело легче. Он тщательно моется, не желая оскорбить земной грязью духов воды. Потом начинает петь в полный голос, очищая легкие и вдыхая как можно больше воздуха.

— Но... я полагала, что раковина — слишком крепкая, и открыть ее можно только острым ножом.

— Это второй секрет, — засмеялся лорд Ролло. — Расскажу на берегу.

Он поплыл на мелководье, делая широкие, мощные гребки, выбрался на берег и, чуть замешкавшись, скрылся в кустах.

Когда я вышла из воды, эльф был уже полностью одет и складывал ветки для будущего костра.

— Говорят, — хитро прищурился капитан, — Что у жемчуга, как и у страсти, семь цветов, но бесчисленное множество оттенков. Первый цвет — легкая увлеченность, когда два сердца едва знакомы, и что-то побуждает их прислушиваться друг к другу. Второй — романтический порыв, искры, вспыхивающие и гаснущие одновременно, общие увлечения и зарождающееся доверие. К третьему ведут взаимные обязательства, совместное преодоление трудностей, которое вынуждает открываться друг другу все больше. Четвертый связан с потаенными желаниями: кто-то пылко клянется в любви, другой планирует свадьбу и жизнь на годы вперед, иной лишь робко надеется на взаимность, осознавая всю силу разгоревшегося в груди пожара. Пятый — отчаянный поиск близости, необходимость видеться каждый день, говорить, прикасаться, дарить нежность, делиться самым сокровенным. Шестой — стойкая привязанность, когда перед силой взаимного чувства меркнут и пространство, и время. Двоих могут разделять годы и расстояния, но их сердца всегда будут рядом. Даже смерть не сможет разрушить этот союз. Эльфы называют его просто: "Ты — во мне, а я — в тебе..." Однако вершиной всех любовных страстей является самая светлая и желанная — седьмая. Она — совершенство, вобравшее в себя все прочие цвета и оттенки. Именно такой союз и сулят альвэ, цветы счастья. Каждая влюбленная пара в чем-то похожа на других, они — как сияющие ракушки, но кому-то суждено вырастить жемчуг, а кому-то достанется только пустота.