Убийство в доме викария - Агата Кристи

– Вы так думаете?

– Ну да, типичное вымогательство. Довольно забавно, если вспомнить, какая репутация была у этого полковника Протеро. Но ведь верить нельзя никому.

Церковный староста, который ведет двойную жизнь. Не он первый, не он последний.

У меня в голове промелькнуло смутное воспоминание о высказывании мисс Марпл по тому же поводу.

– Неужели вы всерьез так думаете?

– Так уж выходит, все факты налицо, сэр. С чего бы такой изящной и нарядной леди забираться в эту забытую богом дыру? С чего это она отправляется к нему в гости в такое время, когда с визитами не ходят? Странно! А почему она не желает видеть ни миссис Протеро, ни мисс Протеро? Да уж, все сходится. Она не спешит признаваться, ведь вымогательство – уголовно наказуемое деяние. Но мы из нее правду вытряхнем. Судя по тому, что нам известно, ее показания будут очень интересны. Если у полковника Протеро был какой-то темный секретик в жизни – что-нибудь постыдное, – тогда, сами понимаете, перед нами открываются широкие возможности.

Это я хорошо понимал.

– Я пытался вытянуть что-нибудь из дворецкого. Мог же он подслушать, о чем говорили полковник Протеро и Лестрэндж. За дворецкими это водится. Но он клятвенно уверяет, что даже понятия не имеет, о чем они говорили. Кстати, из-за визита этой леди он потерял работу: полковник на него набросился чуть не с кулаками за то, что он посмел ее впустить. Дворецкий в ответ пригрозил, что уйдет. Говорит, этот дом все равно был ему не по душе и он собирался уходить в любом случае.

– Вот как?

– Вот вам, кстати, и еще один человек, который мог затаить зло на полковника.

– Но вы же не подозреваете этого человека всерьез – как его фамилия, кстати?

– Фамилия его Ривз, я и не говорил, что подозреваю его. Просто верить никому нельзя, вот это точно. Мне его манеры не нравятся – уж больно он елейный, скользкий, как угорь.

Интересно, что сказал бы Ривз о манерах инспектора Слака?

– Теперь, пожалуй, самое время допросить шофера.

– В таком случае, – сказал я, – нельзя ли мне подъехать с вами на машине? Мне нужно поговорить с миссис Протеро.

– О чем это?

– О предстоящих похоронах.

– А! – Инспектор Слак едва заметно смутился. – Следствие состоится завтра, в субботу.

– Именно так. Похороны, вероятно, будут назначены на вторник.

Казалось, инспектор Слак слегка устыдился своей грубости. Он попытался ее загладить, предложив мне присутствовать при допросе шофера, Мэннинга.

Мэннинг славный малый, ему не больше двадцати шести. Инспектор явно нагонял на него страх.

– Ну вот что, парень, – сказал Слак, – мне нужно у тебя кое-что узнать.

– Да, сэр, – пролепетал шофер. – Как угодно, сэр. – Если бы убийство было делом его рук, он вряд ли выглядел бы более потерянным и перепуганным.

– Ты возил своего хозяина в деревню вчера днем?

– Да, сэр.

– В котором часу?

– В пять тридцать.

– Миссис Протеро была с вами?

– Да, сэр.

– По дороге нигде не останавливались?

– Нет, сэр.

– А что вы делали в деревне?

– Полковник вышел и сказал, что машина ему больше не понадобится. Он пойдет домой пешком. Миссис Протеро поехала за покупками. Свертки уложили в машину. Она сказала, что я больше не нужен, и я поехал домой.

– А она осталась в деревне?

– Да, сэр.

– Который был час?

– Четверть седьмого, сэр. Точно четверть седьмого.

– А где ты ее оставил?

– Возле церкви, сэр.

– Полковник говорил, куда собирается, или нет?

– Он сказал, что надо повидать ветеринара... насчет одной из лошадей.

– Ясно. И ты приехал сюда, прямиком?

– Да, сэр.

– В Старой Усадьбе два въезда – Южный и Северный. Как я понимаю, в деревню ты выезжал через Южные ворота?

– Да, сэр, как всегда.

– А обратно – тем же путем?

– Да, сэр.

– Гм-м... Ну ладно, пока достаточно. А! Вот и мисс Протеро.

Летиция шла к нам медленно, словно нехотя.

– Я беру «Фиат», Мэннинг, – сказала она. – Заведите мотор, пожалуйста.

– Сию минуту, мисс.

Он подошел к двухместной спортивной машине и поднял капот.

– Можно вас на минуту, мисс Протеро? – сказал Слак. – Мне необходимо знать, кто где был вчера во второй половине дня. Простая формальность, не обижайтесь.

Летиция смотрела на него, широко раскрыв глаза.

– Да я сроду не смотрю на часы!

– Насколько я знаю, вчера вы ушли из дому вскоре после ленча?

Она кивнула.

– А куда, разрешите узнать?

– Играть в теннис.

– С кем?

– С семьей Хартли Напье.

– Из Мач-Бенэма?

– Да.

– А когда вы вернулись?

– Не знаю. Я же вам сказала, что никогда не смотрю на часы.

– Вы вернулись, – сказал я, – около половины восьмого.

– А, верно, – сказала Летиция. – Прямо в разгар представления. Анна в истерике, а Гризельда ее утешает.

– Благодарю вас, мисс, – сказал инспектор. – Это все, что я хотел узнать.

– Только-то? – сказала Летиция. – Вы меня разочаровали.

Она пошла от нас к «Фиату».

Инспектор украдкой дотронулся до своего лба и шепотом спросил:

– Что, малость не в себе?

– Ничего подобного, – сказал я. – Но ей нравится такой казаться.

– Ладно. Пойду допрошу прислугу.

Заставить себя полюбить инспектора Слака – свыше сил человеческих, но его кипучей энергией нельзя не восхищаться.

Мы расстались, и я спросил у Ривза, где я могу найти миссис Протеро.

– Она прилегла отдохнуть, сэр.

– Тогда я не стану ее беспокоить.

– Может, вы подождете, сэр, я знаю, миссис Протеро хотела обязательно с вами повидаться. Она сама сказала за ленчем.

Он провел меня в гостиную, включил свет – занавески были опущены.

– Какие печальные события, – сказал я.

– Да, сэр. – Голос дворецкого звучал холодно, хотя и почтительно.

Я взглянул на него. Какие чувства кипят под этой маской вежливого равнодушия? Может быть, он знает что-то, но не говорит? Трудно найти что-либо более неестественное для человека, чем маска вышколенного слуги.

– Еще что-нибудь угодно, сэр?

Мне почудилось, что за этим привычным выражением таится хорошо скрытая тревога.

– Нет, ничего, – ответил я.

Мне не пришлось долго ждать – Анна Протеро вышла ко мне очень скоро. Мы поговорили о некоторых делах, а потом она воскликнула:

– Какой чудный, добрый человек доктор Хзйдок!

– Лучший из всех, кого я знаю.

– Он был поразительно добр ко мне. Но у него всегда такой грустный вид – вам не кажется?

Мне как-то не приходило в голову называть Хэйдока грустным. Я немного подумал.

– Нет, не замечал, – сказал я.

– И я тоже, до сегодняшнего дня.

– Порой наши личные горести обостряют наше зрение, – сказал я.

– Как это верно. – Она помолчала и сказала: – Мистер Клемент, одного я никак не могу понять. Если мужа застрелили сразу же после моего ухода, то почему я не слышала выстрела?

– Полиция полагает, что выстрел был сделан позже.

– А как же записка – там стоит «18.20»?

– Возможно, эти цифры приписаны другой рукой – рукой убийцы.

Кровь отхлынула от ее щек.

– Какой ужас!

– А вам не бросилось в глаза, что цифры написаны не его почерком?

– Да там вообще не его почерк!

Это была правда. Неразборчивые каракули в записке ничем не напоминали четкий почерк Протеро.

– Вы уверены, что они не подозревают Лоуренса?

– По-моему, с него сняты все подозрения.

– Но, мистер Клемент, кто же это сделал? Люциус не вызывал у людей симпатии – я знаю, но и настоящих врагов у него не было, мне кажется. То есть заклятых врагов.

Я покачал головой:

– Сие покрыто тайной.

Я снова вспомнил о семи подозреваемых, которых не захотела назвать мисс Марпл. Хотелось бы знать, кто они...

Распрощавшись с Анной, я приступил к выполнению своего замысла.

Я пошел домой по тропинке. Дойдя до перелаза, я немного вернулся назад, до места, где растительность казалась мне слегка помятой, свернул с тропинки и углубился в кусты. Лес здесь был густой, с кустарником, ветви которого переплетались внизу. Я пробивался сквозь заросли с некоторым усилием, как вдруг услышал, что недалеко от меня еще кто-то пробирается через кустарник. Я остановился в нерешительности, и передо мной возник Лоуренс Реддинг. Он тащил увесистый валун.

Должно быть, вид у меня был удивленный – Лоуренс вдруг разразился смехом.

– Да нет, – сказал он. – Это не улика, а нечто вроде мирного подношения.

– Мирное подношение?

– Ну да, назовем это началом мирных переговоров. Мне нужен предлог, чтобы зайти к вашей соседке, мисс Марпл, и мне подсказали, что лучше всего преподнести ей камень или обломок скалы для ее японского садика.

– Это верно, – согласился я. – А что вам понадобилось от почтенной леди?

– Вот что. Если вчера вечером можно было что-нибудь увидеть, мисс Марпл это наверняка видела. Я даже не говорю о чем-то, непременно связанном с убийством, то есть связанном с ее точки зрения. Я имею в виду просто что-то из ряда вон выходящее, диковинное, какую-нибудь мелочь, которая поможет нам разгадать загадку. Что-то такое, о чем она даже не сочла нужным сообщить полиции.