Времена грёз (СИ) - Альсури Мелисса

— Не совсем милый, твои эмоции написаны у тебя на лице, к тому же нам, как и богам, запрещено вмешиваться в дела людей. Наше появление здесь редчайшее исключение, мы, к тому же, не сможем повелевать тобой или заставить что-то делать, а лишь попросить.

Я задумался, смотря на посланников, смогу ли выполнить взятые обязательства. Найти наследника и защитить от других феодалов?

— А сколько у меня есть на это времени?

Абис ухмыльнулся, явно поняв, что я почти согласился на эту авантюру.

— Десять лет — ровно столько до совершеннолетия наследника и смерти действующего монарха.

Покачав головой, я решил, что это не так уж и мало, чтобы найти-таки принца и вернуть его домой, к тому же мне сейчас все равно некуда идти, только в лес в надежде дойти до соседнего города и начать новую жизнь. А будет ли у меня новая жизнь? Смогу ли я всегда сдерживать некрос? О том, чтобы найти нового учителя для своей темной стороны, не могло быть и речи.

— Я соглашусь, но прежде, хочу попрощаться с семьей. Можете ли сделать так, чтобы в городе меня не узнали?

Что-то нехорошее промелькнуло в глазах Абиса, но он, неожиданно улыбнувшись, кивнул.

— На тебе будет завеса, тебя никто не узнает в городе, но это всё, что ты хочешь попросить?

Скай непонимающе посмотрела на коллегу. Я кивнул в ответ:

— Да.

— Договорились, сделка завершена.

Оба посланника хлопнули в ладоши и растворились в вспышке света и тьмы. Моё запястье стало жечь, подняв его перед глазами, заметил слова незнакомого заклинания. Видимо, это завеса. Оставшись у озера в одиночестве, я еще минуту ошарашенно смотрел перед собой. Как так произошло? И почему от улыбки Абиса мне стало так нехорошо?

Третий посланник

Отринув лишние чувства, я огляделся и полез на дерево, чтобы увидеть, где находится город. Сейчас я уже не боялся, что меня увидят, но все еще было нервно быть на виду. Забравшись на самый верхний прочный сук, заметил, что город не так уж и далеко от моего места, возможно, в полутора или двух часах ходьбы. Не удивительно, что меня нашли те охотники, если бы не голубка и дерево, меня бы уже вели на сожжение к площади.

Вернувшись на землю, я съел еще немного ягод, попил воды и отправился к дому. К закату я должен увидеть родителей.

Как я и ожидал, чуть больше, чем через два часа пути, я достиг окраины города, косые деревянные домики на отшибе постепенно сменялись более плотной и качественной застройкой с лавками на первых этажах, маленькими клумбами перед окнами и цветастыми флюгерами на крышах. Оглядываясь по сторонам, я удивился, что на улице крайне мало людей — большинство в это время идут отдохнуть в таверну или домой после работы, но сейчас прохожих почти не наблюдалось. Подойдя еще ближе к центру, я заметил дым, поднимающийся с площади и странный запах. Неужели где-то пожар? Люди сбежались тушить? Что-то серьезное горит?

Побежав вперед со всех ног, я чувствовал запах всё сильнее, горожан стало больше, но они не бежали куда-то, а просто галдели, стоя группами и обсуждая что-то. Почему они стоят? Что происходит на площади? Подойдя к плотной толпе, коей оканчивалась одна из главных улиц города, я влез в нее, активно работая локтями и прорываясь к центру. Сердце бешено застучало, отчего-то стало невообразимо жутко и страшно, будто я оказался на самом краю бездны. Сознание отказывалось воспринимать крики людей и их разговоры, а тело упорно шло вперед, дабы увидеть все своими глазами. В какой-то момент я получил локтем в солнечное сплетение, от чего дыхание перехватило, но по инерции я продолжил лететь вперед, выпав на небольшой свободный участок на площади.

Еле выдохнув, я поднял взгляд и обомлел. Не в силах вымолвить ни слова, тихо завыл на одной ноте, на коленях подбираясь к огромному костру. Израненные в пытках, с синяками, порезами и спутанными волосами, в разорванной одежде, привязанные к столбам, горели мои сестра и мать. Запах, что мне мерещился весь путь, был запахом их жженой плоти и волос. Поникшие головы смотрели вниз остекленевшим взглядом, огонь добрался до плеч, но они это уже не чувствовали, возможно, их привязали уже мертвыми.

— За что-о, за что-о… — В ужасе я сунулся к костру, вытянув руки, будто пытаясь последний раз обнять дорогих мне людей, сгореть вместе с ними, не чувствуя ни жара, ни боли. Хотя бы прикоснуться к ним, вымолить прощения у мертвых.

Кто-то грубо схватил меня за шиворот и отдернул от костра в сторону. Повалившись, я попытался встать и снова ринуться к огню, но увидел третью фигуру в костре. Отец. Он был еще жив, но не кричал, а лишь смотрел на меня стиснув зубы. Готов поклясться, он увидел, узнал меня, и столько ненависти и боли было в его взгляде, столько злобы за разрушенную жизнь и те истязания, что я навлек на них. Мое сердце почти остановилось, заледенело, пронзенное этой свирепостью. Как же он желал меня убить своими руками, прямо сейчас, уничтожить, чтобы я тоже познал муки и отчаяние своих близких.

Костёр треснул, пламя взревело, вторя крику отца. Я не мог встать, не мог уйти, лишь смотрел, как горит моя семья в жестоком огне чужой ненависти.

— За что-о…

— Пособничество некроманту. Люди решили, что твоя семья тебя спрятала и защитила.

Голос был спокойный и тихий, но реву огня и гомону улюлюкающей толпы было не заглушить его. Я нашел в себе силы перевести взгляд и взглянуть на говорящую. Высокая дева с изящным лицом, словно цветы лотоса в лунную ночь, печальной улыбкой и ласковым взглядом, обращенным ко мне. Ее великолепные серебристые волосы спускались до земли, одежда, похожая на халат в пол с длинными рукавами, цвета ночи и расшита белой нитью. Никто не замечал её кроме меня, девушка была чудом, сошедшим с небес, и, кажется, так оно и было.

— Мун? Госпожа Луна? Молю вас, помогите моей семье, защитите их, пожалуйста. — Я подполз на коленях к богине, вцепившись рукой в подол ее одеяния. — Пожалуйста, пожалуйста, умоляю, помогите им.

Луна с грустью прикрыла глаза и покачала головой.

— Не в моих силах воскрешать мертвых, могу лишь сопроводить их к скорому перерождению.

Я опустил руки, глаза застилали слёзы.

— Тогда могу я умереть вместе с ними?

Теплая, нежная ладонь успокаивающе погладила меня по голове. Вкрадчивый голос продолжил:

— Я могу дать тебе кое-что получше, чем смерть.

Покачав головой, я вытер глаза рукавом.

— Ничего не может быть лучше, чем смерть.

Дева наклонилась ко мне и что-то протянула.

— Я подарю тебе новое имя и месть.

Ошарашенно посмотрев на длинный золотой клинок в руках богини, я, не раздумывая, принял его. Оружие тут же обожгло мне ладони, но я этого практически не почувствовал. Луна вновь погладила меня по голове и, к моему удивлению, прикоснулась губами к лбу. Не прошло и секунды, как я почувствовал вскипающую в жилах кровь, мое сознание отделилось от тела, и я словно на миг вышел за пределы нашего мира, увидев далекие галактики, звезды и неземных чудовищ, обитающих на чужеродных планетах. Зрелище завораживало меня, увлекало за собой, показывая всё новые и новые знания: о звездных расах, древних богах и ужасе, что таится под водами другого мира. Кажется, прошла целая вечность прежде, чем мое сознание вышвырнуло из этого жуткого потока обратно на площадь к милостивой богине, ревущей толпе и агонии моих близких.

— Я нарекаю тебя — Ньярлатхотеп. Теперь это твое имя, другого у тебя нет и не было, ибо ты рожден здесь и сейчас, в этом таинстве и в этой боли. Отныне, твой путь для тебя открыт, и ты волен поступать как пожелаешь. Никто из здешних богов не сможет тебе навредить.

Я всё также сжимал в руках клинок, обжигающий холодом мои руки, ощущал тошнотворный запах костра и горелого мяса, но больше не ощущал себя прежним человеком. Со мной осталась моя боль от потери, ужас от происходящего, но глубоко внутри зародилась уверенность, что каждый, каждый в этом чертовом городе узнает, какого было моим родственникам, и они все поплатятся за наши страдания.