Фемистокл - Виктор Поротников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гермонасса приблизилась к сидевшему на стуле Фемистоклу и положила руки на его широкие плечи.
- Да, с этим мириться нельзя, - машинально повторил он, поражённый услышанным.
Получалось, что Эвенет и Адимант с самого начала водили его за нос!
Фемистокл встал и обнял Гермонассу за талию.
- Чего ты хочешь от меня? - тихо спросил он, глядя в глаза гетере. - Я, к сожалению, не настолько богат, как большинство твоих здешних поклонников.
- Разве я говорю о деньгах? - так же тихо ответила Гермонасса, прижавшись к Фемистоклу. - Я хочу, чтобы ты разорил это гнездо недомолвок и лжи! Я хочу, чтобы именно ты возглавил синедрион, только тогда слова ораторов перейдут в дела полководцев. Мне кажется, в тебе живёт дар провидца, ведь ты давно начал говорить своим согражданам о персидской угрозе. И вот слова твои сбылись!
- Спартанцы не допустят, чтобы афинянин, даже прозорливый, отнял у них главенство в синедрионе. - Фемистокл печально покачал головой. - Ведь спартанцы не меньше Ксеркса мечтают о гегемонии над Элладой. Персидская угроза правителям Спарты даже кстати. Эта угроза позволяет им сплотить вокруг Лакедемона государства Пелопоннеса, да и не только Пелопоннеса.
- Но спартанцы не пойдут дальше Истма, - напомнила Гермонасса. - Ты сам сказал, что не станешь с этим мириться. Надо что-то делать!
- А ты готова помогать мне? - спросил Фемистокл.
Его пальцы расстегнули застёжки на плечах у женщины. Тесёмки длинного хитона соскользнули вниз.
- Всегда и во всем! - без колебаний ответила Гермонасса.
- Прекрасный ответ! - восхищённо произнёс Фемистокл. Его ладони легли на пышную грудь гетеры. - И не менее прекрасная грудь! Отныне я - Одиссей, преследуемый кознями и склоками недругов и глупцов. А ты - богиня Афина, моя покровительница! Давай скрепим наш союз поцелуем.
Долгое и страстное лобзание опьянило Фемистокла, словно он выпил неразбавленного вина. Ему, познавшему в своей жизни поцелуи многих женщин, соединение с устами Гермонассы вдруг показалось таким непередаваемым наслаждением, словно перед ним и впрямь была богиня, многомудрая и прелестная дочь Зевса.
Гермонасса, взяв гостя за руку, повела его в спальню. Там помогла ему раздеться, омыла ноги и с улыбкой поощрительного одобрения легонько подтолкнула к широкому ложу в глубине комнаты.
Фемистокл с удивлением обнаружил, что постель застелена красными простыней и одеялом. Такого же цвета были и круглые, в виде валиков, подушки.
Он с благоговением лёг на это пылающее пурпуром ложе.
- Ты удивительная женщина! - произнёс Фемистокл, когда обнажённая Гермонасса приблизилась к нему с распущенными по плечам волосами.
Гетера рассмеялась:
- Богине Афине более пристало именно такое по цвету ложе. Разве нет?
Два масляных светильника, стоявшие по краям ложа, озаряли своим ровным светом раскинувшуюся на постели молодую женщину. Белизна её нагого тела изумительно контрастировала с алым цветом простыни и подушек.
«Красное и белое! - думал Фемистокл обнимая Гермонассу, по телу которой пробегала лёгкая дрожь. - Воинственность и благородство! Вот две ипостаси, составляющие сущность этой женщины. О Зевс, как она прекрасна! И как она мне желанна!»
- Мне было пятнадцать лет, когда началось Ионийское восстание, - рассказывала Гермонасса тихим голосом, перебирая пальцы на руке Фемистокла. - Помню, все мужчины тогда ушли на войну. В Клазоменах остались в основном старики, женщины и дети. Да ещё отряд эфебов, который нёс стражу на городских стенах. Сколько радости было, когда пришла весть, что эллинское войско захватило Сарды. Люди радовались и тому, что афиняне и ионяне из Эретрии прислали корабли на помощь восставшим. Однако все успехи ионийцев сошли на нет из-за распрей среди предводителей восстания. - Гермонасса тяжело вздохнула. - Так великое начинание рассыпалось в прах! А свобода Ионии была попрана персами по вине отдельных безмозглых честолюбцев, которые более радели о собственном благе, нежели об общей победе над врагом. К сожалению, печальный пример ионян ничему не научил ни коринфян, ни спартанцев.
Гермонасса умолкла, положив голову на грудь Фемистокла.
- Как же ты очутилась в Коринфе?
- Когда стало окончательно ясно, что восстание обречено на поражение, то мой отец уговорил знакомого купца, чтобы тот перевёз его семью в Коринф, - ответила Гермонасса. - Отец остался в Клазоменах, чтобы защищать город от персов. Они взяли Клазомены штурмом. Отец был ранен, но сумел спастись. Он тоже перебрался в Коринф. Здесь живёт немало беглецов из Ионии.
Опять повисло молчание.
- Утром я пойду к Эвенету, - наконец сказал Фемистокл. - Я знаю, он честный и благородный человек. Постараюсь убедить его, что защищать от персов нужно не Истм, а всю Элладу. Если Эвенет проникнется моим стремлением не допустить варваров в Элладу, тогда он будет разговаривать с правителями Лакедемона иначе.
Вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом листвы на деревьях, доносившимся через открытое окно. С моря дул сильный ветер.
- А если Эвенет не проникнется твоим стремлением победить персов на дальних рубежах? - спросила Гермонасса.
- Тогда придётся искать другого спартанца, обладающего весом в Лакедемоне, чтобы заполучить его в союзники, - помедлив, ответил Фемистокл.
- Жаль, что я не мужчина, - вздохнула Гермонасса, - тогда бы от меня было больше проку.
- Судьба распорядилась, чтобы ты была женщиной, а не мужчиной, - промолвил Фемистокл. - Порой именно женщина оказывается настолько прозорлива, что выводит из затруднения даже умудрённых жизненным опытом старцев.
И он рассказал историю о том, как изгнанный из Спарты царь Демарат два года тому назад прислал своим согражданам странное письмо. Вернее, не письмо, а навощённую табличку, на которой не было написано ни строчки. Спартанские старейшины долго думали над тем, что может означать это послание, но так ничего и не придумали. И только Горго, жена царя Леонида, догадалась, в чём дело. Она посоветовала счистить с медной дощечки воск. Воск счистили, и под ним оказались слова, нацарапанные чем-то острым на меди. В своём послании Демарат предупреждал спартанцев о том, что Ксеркс собирает войско для похода на Элладу.
- Тогда тебе лучше взять в союзницы Горго, - засмеялась Гермонасса. - Уж она-то, конечно, имеет вес в Спарте! После случая с письмом Демарата спартанцы наверняка прониклись к жене Леонида огромным уважением!
- К сожалению, даже при всем уважении к Горго власти Лакедемона не позволят ей председательствовать в синедрионе, - покачал головой Фемистокл.
… Этот разговор с самого начал а не заладился, Фемистокл, попытавшийся прижать Эвенета к стенке доводами о двуличии спартанских властей, ожидал совсем иной реакции. Эвенет не стал отпираться и подтвердил, что властители Спарты и Коринфа сговорились втайне от афинян и их союзников не посылать войско дальше Истма. Но сам Эвенет к этому решению никакого отношения не имел.
- Если ты, Фемистокл, у себя на родине первый среди граждан, то я в Спарте даже не пятый, - молвил Эвенет. - К тому же вся спартанская знать делится на две категории: правители государства и предводители войска. Так вот, я - полководец, а не правитель.
Раздосадованный Фемистокл заметил, что спартанцы поступают удивительно неразумно:
- Общеэллинским войском распоряжаются лакедемоняне, не сведущие в военном деле. В синедрион же спартанцы посылают полководца, который ни за что не отвечает и ни в чём не смыслит.
- Мне даны указания, как действовать, - защищался Эвенет. - Большого ума не надо, чтобы проводить голосования.
- А как быть с фессалийцами? - напирал Фемистокл. - Скопады и их союзники рассчитывают на помощь войск Коринфского союза.
- Я передам просьбу Скопадов эфорам[88] и старейшинам в Спарте, - кивнул Эвенет. - Со своей стороны я сделал все, что мог!
Фемистокл уже было расстроился, не видя никакой возможности подействовать на Эвенета, чтобы в нём разгорелось желание пойти наперекор тайным замыслам спартанских властей. Но неожиданно тот заговорил о Гермонассе. От Фемистокла не укрылось то, с каким восхищением и даже благоговением отзывается о гетере Эвенет.
Смущаясь и краснея, как юнец, спартанец стал просить Фемистокла устроить ему встречу с Гермонассой.
- Когда ты едешь в Спарту? - спросил Фемистокл.
- Послезавтра.
- Почему ты не обратишься с этим к Адиманту?
- Адимант ненавидит Гермонассу! Ты же слышал, как она о нём отзывается.
- Я постараюсь помочь тебе, друг мой, - промолвил Фемистокл, радуясь в душе, что, может быть, через чары Гермонассы он сможет влиять на Эвенета.
Гетера выслушала Фемистокла, не спуская с него внимательных глаз. Понятна ли ей её задача? Конечно, понятна! Она сделает всё как надо. Ей ли не знать, как очаровывать мужчин! Этим делом она занимается с двадцати лет.
