Ключ от Венеции - Френсис Дэрбридж

— Добрый день, сэр, — послышался знакомый голос. — Говорит инспектор Гайд.

— О, привет, инспектор. Я как раз собрался в полицейское управление. И припас для вас небольшой приятный сюрприз.

— Уже собрались? А зачем? Появилось что-то новое?

— Да, в самом деле появилось. Я расскажу, как только мы до вас доберемся. Ваш человек только что приехал.

— Мой человек, мистер Хольт? Боюсь, что не понимаю.

— Инспектор, вы же позвонили несколько минут назад и сказали, что арестовали Клифа Флетчера.

— Я звонил?

— Вы говорили с Рут. Та передала, что вы меня просили…

Раздался щелчок, стук вырванной из стены телефонной вилки и перед глазами вновь возник краснолицый мужчина — теперь уже менее благожелательный, с револьвером в одной руке и оторванным телефонным проводом — в другой.

— Ладно, умник, пошли! — прорычал он, резко пиная Филиппа в ребра. — И захватим чемодан, раз уж так он интересен. Двигайся.

Филип медленно наклонился и схватился за чемодан, лихорадочно выискивая выход из положения. Пытаясь выиграть время, сказал:

— Если вы явились за чемоданом, почему вам не забрать его и не убраться?

— Ошибаешься, приятель! Нам нужен ты — ты и ключ.

— Ключ?

— Совершенно верно. Тот, который ты отказался отдать прошлый раз. Только теперь мы действуем наверняка. Он или с тобой, или ты нам скажешь, где он спрятан. Пошли! Ты — впереди, с чемоданом.

Филипп вздохнул и сунул руку в карман куртки.

— К чему весь этот шум? Если вам нужен ключ, вот он, — Филипп небрежно извлек из кармана связку ключей в маленьком кожаном футляре и, крикнув «Ловите!», швырнул их к ногам бандита. У того сработала нормальная человеческая реакция — он рванулся к ключам, пытаясь поймать их на лету — и в тот же миг Филипп схватил руку, державшую револьвер, и тотчас заломил её за спину. Незнакомец замычал от боли и выронил оружие. Он, однако, успел нанести сильный удар свободной рукой, отправив Филиппа на пол. Тот, опираясь на одно колено в классической стойке дзюдо, налег на правую руку краснолицего и резко рванул её вверх. Тяжелое тело бандита оторвалось от пола и, пролетев пару ярдов, рухнуло навзничь.

Филипп бросился к револьверу, но тут же понял, что можно не спешить, ибо его противник лежал без движения — ударившись затылком об пол, он потерял сознание.

Положив ключи в карман, Филипп осторожно выглянул в окно. На углу улицы, почти скрытый из виду, стоял незнакомый автомобиль. Кто в нем находился? Флетчер? Вполне возможно.

Филипп мгновенно оценил обстановку. Кто бы ни сидел в машине, он обеспокоен тем, что напарник до сих пор не вернулся. Значит, он должен либо проявить храбрость и пойти проверить, что же случилось, либо уехать с места преступления, бросив товарища на произвол судьбы. Филипп решил выждать и посмотреть, что произойдет. Если же человек за рулем решит уехать, снимок машины и её номерной знак могут пригодиться. Быстро сходив в студию за фотоаппаратом и стараясь остаться незамеченным с улицы, сделал несколько снимков машины. Подумал и сфотографировал распростертую на полу фигуру — фотоархив Скотланд-Ярда, вероятно, будет рада пополнению своей галереи негодяев. Затем сел напротив поверженного противника, руки которого были раскинуты как крылья огромной птицы и, держа того под прицелом, стал терпеливо ждать.

Время шло. Но вот наконец безжизненная фигура стала оживать, раздался жалобный стон.

— Не двигаться! — приказал Филипп. — Ваш друг вот-вот покинет машину и появится здесь, чтобы выручить вас.

Бандит выругался.

— А теперь говорите, кто послал вас сюда?

В ответ снова ругательства.

— Вы начинаете действовать мне на нервы, — сказал Филипп, — а эта штука в моей руке вполне может выстрелить. Я не так ловок в обращении с револьвером, как вы, поэтому буду чувствовать себя спокойнее, если получу от вас несколько вежливых ответов. Кто находится в машине, стоящей на углу?

Мужчине удалось принять сидячее положение, после чего он ощупал затылок и заговорил.

— Послушайте, мистер, я ничего об этом не знаю. Честно вам говорю. Просто мне сказали, чтобы…

Фразу оборвал на полуслове звук ревущего мотора и скрип шин автомобиля, проходящего на скорости крутой поворот. Подскочив к окну, Филипп увидел, как машина, стоявшая на углу, мгновенно скрылась из виду, а секундой позже полицейский автомобиль, выскочивший с противоположного конца улицы, уже тормозил у дома.

Неожиданное движение за спиной заставило Филиппа обернуться, но слишком поздно. Его пленник, воспользовавшись предоставившимся шансом, выскочил из комнаты и бросился вниз по лестнице… но когда он распахнул дверь на улицу, путь ему преградил сержант Томпсон, располагавший мощной поддержкой в лице инспектора Гайда и двух констеблей…

— Эдди Медоус! Как приятно! — воскликнул сержант, ловко защелкивая наручники на запястьях бандита. — А мы-то искали тебя, Эдди. Ты просто не можешь не вляпаться в какую-нибудь историю, верно?

Эдди Медоуса бесцеремонно запихнули на боковое сиденье полицейской машины, а Гайд, взглянув на Филиппа, стоявшего на лестнице, спросил:

— С вами все в порядке, мистер Хольт? Как удачно получилось, сэр, что я вам позвонил. Но кто же звонил вам раньше и кого вы приняли за меня?

— Меня не было, и трубку сняла Рут. Она сказала, что вы посылаете за мной машину, чтобы я мог опознать Флетчера в полицейском участке Челси. Естественно, когда появился этот симпатяга, я решил, что он — один из ваших людей.

Гайд кивнул.

— Естественная ошибка, согласен. Они неплохо придумали с Челси. Флетчер завсегдатай тамошних питейных заведений. Мы несколько дней наблюдали за его любимыми притонами.

— А я видел карточки этих заведений в его бумажнике. Возможно, они рассчитывали сыграть на этом.

— Вполне возможно. Не заметили — не Флетчер поджидал внизу?

— Я не видел водителя, но полагаю, что это был именно он, — Филипп достал из кармана миниатюрную камеру. — Я сделал несколько снимков автомобиля, может быть они окажутся полезны. Номерные знаки должны получиться достаточно четко.

— Очень предусмотрительно с вашей стороны, хотя не уверен, что снимки нам пригодятся. Машина наверняка краденая — точно так же было, когда мы расследовали случай в Виндзоре. У людей типа Флетчера за всю жизнь не бывает даже одной пары настоящих номерных знаков. Но что же им понадобилось от вас на этот раз?

— Снова ключ. А поначалу я подумал, что им нужен чемодан.

Брови инспектора поднялись в вежливом вопросе. Филип с улыбкой подвел Гайда к чемодану, ослабил веревку и открыл крышку.

Они склонились над содержимым, и Гайд тихо присвистнул.

— Любопытно, — прокомментировал он, — очень любопытно…

— Как видите, — заметил Филипп, — это немецкие марки. Я не успел пересчитать, но их тут тысячи.

Наметанный глаз инспектора подтвердил правильность приблизительной оценки пачек с банкнотами. Зато удивленный взгляд сержанта Томпсона выражал одновременно сомнение и недоверие.

— В чем дело, сержант? Никогда не видели чемодана, набитого немецкими марками?

— Говоря по правде, сэр, никогда. Они настоящие?

— Полагаю, да, — кивнул Гайд.

Инспектор повернулся к Филиппу:

— Кто-то сделал вам рождественский подарок?

Тут последовало подробное описание случившегося. Пока Гайд слушал, Томпсон считал купюры.

— Интересно, — знал ли Лютер Харрис, что находится в чемодане? — задал риторический вопрос инспектор.

— Полагаю, знал, — откликнулся Филип, — но, вероятно, слишком боялся иметь с ним дело.

— Но тогда почему он поначалу согласился с просьбой Вильсона забрать его?

Филипп растерянно покачал головой.

— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю. Может быть, он хотел получить свою долю, если дело выгорит. Сколько там, сержант?

— Я насчитал пятьдесят тысяч марок. Это примерно десять тысяч фунтов, не так ли?

— Побольше, — ответил Гайд. — Думаю, нам следует переговорить с Харрисом. Как вы считаете, сержант?

— Правильно, сэр. Я организую встречу.

— Я хотел бы попросить вас, мистер Хольт, заглянуть сегодня ко мне в Скотланд-ярд, скажем, часа в четыре.

— Хорошо, инспектор.

— Очень вам благодарен. А пока я прощаюсь с вами.

Кабинет Гайда в Скотланд-Ярде был чистым и строгим, точно соответствуя характеру хозяина. Дела были аккуратно сложены на большом письменном столе красного дерева, у телефона высилась горка тщательно заточенных карандашей, напоминая космические ракеты на боевом дежурстве, а рядом, под рукой, — стопка девственно чистой писчей бумаги. Единственным украшением была фотография семьи Гайда в зеленой кожаной рамочке.

В воздухе висел аромат крепкого трубочного табака. Человек, сидевший лицом к лицу с Гайдом и беспокойно ерзавший на стуле — а это был Лютер Харрис, — очевидно, уже какое-то время подвергался перекрестному допросу. Он почувствовал облегчение, увидев входящего в кабинет Филиппа, однако Гайд, молча указав посетителю на свободный стул, и не подумал прервать допрос.