Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— А как же Кодекс? — тихо ахнул я, пытаясь связать в уме услышанную новость с полученным заданием и не находя ни одной связующей ниточки.

— Никаких нарушений! — торжественно отчеканил куратор. — Никаких! Руки носителей Отрицательной сущности не запятнает ни одна капля ангельской крови, все произойдет чисто случайно! — В наушнике послышался характерный шорох потираемых ручонок. — Аш-шуар, Пятый, это такой невероятный зверь, против которого… — Тут администратор резко осекся, и я понял, что диалог подошел к логическому завершению.

— Так я пошел?

— Куда? — настороженно уточнил куратор.

— В курилку.

— Стоять!

— Но…

— А я говорю, тпррру!!! Не сметь разглашать служебную тайну! Немедленно в костюмерную, там твою одежку как раз до ума доводят!

Оскорбленно задрав подбородок, я двинулся по коридору в сторону костюмерной, но на полпути в меня врезался коротконогий чертенок-курьер, бережно несущий на вешалке нечто странное мешковатого покроя. Беззлобно треснув растяпу по рогам, я от души оттоптался на белой тряпке, в результате столкновения слетевшей с вешалки на пол, и уже почти скрылся за поворотом, как чертенок робко окликнул меня:

— Товарищ полевой работник шестого ранга инвентарный номер 437/138-5! Подождите, я как раз к вам!

— Серьезно? — изумился я, притормаживая. — И по какому вопросу?

— Рабочий костюм отдать.

Короткие ручонки старательно отряхнули бесформенный балахон, на белом фоне которого теперь красовались четкие отпечатки моих собственных копыт, и торжественно протянули его мне:

— Вот.

Наушник миниатюрного переговорного устройства, закрепленного на моем ухе, затрясся от кураторского смеха.

— Видел бы ты сейчас свое лицо, Пятый! — поделился радостью куратор. — Вот умора!

Видимо, курьер из костюмерной так не считал. Едва подняв на меня глаза, он тихо ойкнул, сунул мне балахон и ускакал по коридору со скоростью жеребца — фаворита королевской конюшни, участвующего в финальном забеге.

— Саван? — мрачно предположил я, брезгливо держа вешалку на вытянутой руке.

— С чего ты решил? — удивился куратор. — Скорее наоборот.

— А подробнее?

— В данный момент по водам Кораллового моря движется пассажирский корабль. Спустя несколько часов он возьмет курс на маяк и причалит в порту Крабса. С борта судна спустится на берег очень важный для нас пассажир — наследный принц рода От-Абу-Шоох по имени Фарад. Твоя бригада должна охранять его с момента высадки на берег до прибытия в гостиницу. Чтобы ни один волос с головы не упал!

— Ого! — насторожился я.

— Этот человек нужен нам позарез, Пятый. Он последний потомок покойного архимага Аша и является хранителем бесценного древнего заклинания. При малейшей опасности закрывайте клиента своими телами!

— Судя по тону вашего голоса, товарищ куратор, опасности гарантированы?

— Не то чтобы гарантированы, но… — смутился куратор. — Надеюсь, Пятый, ты согласишься со мной, что на свете существуют такие понятия, как везение и невезение.

— На все сто.

— Так вот: данный наследный принц является на редкость невезучей человеческой особью. Если в королевской резиденции От-Абу-Шоох происходит несчастный случай, все заранее знают — не обошлось без принца. Будь он простолюдином, а не особой голубой крови, и до совершеннолетия не дожил бы. Началось с того, что мать его, бедная страдалица, двое суток рожала. Дальше еще хуже. Только повитуха младенчика на руки взяла — уронила, мыть начали — кипятком ошпарили, в люлечку положили — ножка опорная подломилась, во двор воздушком подышать вынесли — злодейки-птицы малыша обгадили. Потом Фарадик чуть от горячки не помер, всеми детскими болезнями переболел, в росте отставал, до пяти лет заикался, головными болями и ломотой на погоду мучился, почесухой от молочного, мясного, круп, яиц, орехов, красных овощей-фруктов, чеснока, острого, сладкого, собачей шерсти, лошадиного пота, птичьих перьев и рыбьей чешуи страдал.

— Впечатляющий анамнез… — уважительно прокомментировал я. — Два тома медицинской энциклопедии мелким шрифтом заполнить можно. Приметы принца можете не сообщать, я его наверняка в порту сразу узнаю. Небось слепой, глухой, в шрамах и коросте с ног до головы, постоянно чешется и на коляске передвигается?

— Вовсе нет. На своих двоих, стопроцентно видит, слышит еще лучше, а уж орет… дворцовые павлины от зависти моментально затыкаются и перья теряют, — возразил куратор. — С личной жизнью тоже порядок. Трижды счастливо женат, для развлечений вне семьи имеет небольшой гарем. Видишь ли, Пятый, прежние детские болячки принц благополучно перерос, и теперь его невезение такого редкого свойства, что падать-то неприятности на него падают, вот только сразу отскакивают. На других. И горел он уже, и тонул, и в пустыне трое суток плутал, и с лестницы падал, и грибами травился — а все живехонек и целехонек. А вот среди королевской прислуги постоянная текучка. С такой завидной регулярностью из дворца на больничную койку вылетают, что правящее семейство имена новых слуг уже и запоминать не пытается. Всех девок кличут «Эн», всех парней — «Жак». Испытательный срок неделя, и то не каждый везунок успевает продержаться.

— Значит, меня уготовили на роль очередного Жака? — грустно констатировал я.

— А кого еще? — удивился куратор. — Твоя бригада славится исключительной удачливостью, особенно в трудных ситуациях. Да ты не тушуйся, задание-то в сущности простенькое. Проводите Фарада от порта до пригорода Нифера, поприсутствуете в гостинице — и готово!

— Заманчиво, — осторожно сказал я. — Но как-то чересчур легко. Нет ли тут подвоха, товарищ куратор?

— Ох и проницательная ты зараза, Пятый! — Голос административного работника моментально посерьезнел. — Ладно, признаюсь. Сам понимаешь, операция не рядовая, а потому фиксируется «глазами» Всевидящего Ока во всех подробностях, чтобы позже наверху могли изучить материал. В связи с этим у меня к тебе просьба. Личного, так сказать, характера. Выполнишь?

— Хотите что-нибудь из людских безделушек заказать? — предположил я. — Легко! Пронесем мимо «глаз» через карантинную камеру любую ценность в лучшем виде, не сомневайтесь!

— С ума сошел? — перепугался куратор. — Какие еще безделушки?! Тоже мне, контрабандист хренов! Хочешь родной филиал перед САМИМ опозорить? Вы должны продемонстрировать начальству лучшие качества полевых работников. Проявить верность долгу, исполнительность, смекалку, выносливость, принципиальность!

— Есть продемонстрировать! — разочарованно буркнул я. — Это и была личная просьба?