Сны чужие - Денис Луженский

Теперь медлить не имело смысла; Олег разбежался, прыжком взлетел на полуметровой высоты парапет и, сильно оттолкнувшись, взмыл над провалом в семнадцать с лишним этажей. Внизу промелькнула серая асфальтовая лента дороги и голова какого-то позднего гуляющего. Потом ноги упруго толкнулись в покрытый слоем битума скат крыши, он мягко перекатился через плечо, гася инерцию, и застыл в приседе, прислушиваясь к окружающему пространству… Всё спокойно. Потоки внимания, которыми были насыщены улицы города, перемещались где-то внизу, почти не поднимаясь выше первых этажей зданий. Ни один чужой пристальный взгляд не пытался отыскать в вечерних сумерках мелькнувшую над домами серую тень…

Второй чердачный люк оказался не заперт. Замок висел только на решетке, но он поступил с ней так же, как и с той, первой - разогнул прутья ровно настолько, чтобы пролезть между ними. Потом быстро спустился по лестнице на восьмой этаж.

Под сердцем стыл кусок льда, колол, прорастал вдоль позвоночника в мозг длинной колючей сосулькой. Вопросы требовали ответов.

К вечеру в комнате стало душновато, даже несмотря на включенный "кондишн". Человек с хорошим обонянием мог бы выделить из висящей в воздухе тяжелой одуряющей смеси насыщенных запахов "ароматы" алкоголя, табака, духов, лака для волос и сладковатого дыма "травки". Музыкальный центр "Сони" в углу позузадушенно хрипел голосом Шефутинского, под потолком плавали голубоватые клубы марихуанового дыма, на столешнице из толстого дымчатого стекла и на полу, вокруг обитых сиреневым бархатом кресел, громоздились батареи разнокалиберных бутылок. Марина состроила брезгливую гримасу своему отражению в огромном чёрном трюмо и капризно пожаловалась:

- Дышать уже нечем, Серж. Открой окно.

Лобов, развалясь в кресле, цедил из высокого бокала водку с тоником и курил "Парламент", игнорируя "травку".

- Открой, - он лениво кивнул Толику, тот с готовностью вскочил, распахнул настежь фрамугу.

- Лучше? - безразлично поинтересовался хозяин квартиры.

- Нет, - Марина вздохнула, откидываясь на спинку дивана. - Надоела жара. И вы, парни, надоели. Слушаете всякую дрянь. Поставьте лучше "Руки вверх" или Шуру.

- Я ещё столько не выпил, - буркнул Лобов. Бритый громко заржал над его словами и притянул к себе ойкнувшую Александру.

- З-зачем нам Ш-шура? - он уже порядочно набрался. - У нас с-своя есть Ш-шурочка!

- Отвяжись, дефективный! - Александра оттолкнула его и потянулась за бокалом. Она тоже была под хмельком, как, впрочем, и все в этой комнате, включая Марину.

"Я пьяна? - возникла в голове ироничная мысль. - Да, я пьяна, и мне это, черт побери, по душе. А Лобов скотина - нагнал тоску."

- Скучно, ребята, - протянула она жалобно. - Может, сорвемся куда-нибудь? В бар или на диско?

- В лом, - отозвался Лобов.

- В лом, - поддержал его Ринат.

Бритый, похоже, предложение Марины вовсе не расслышал, а Гена, по своему обыкновению, промолчал, стрельнул в её сторону взглядом сытого волка и снова закрыл глаза. Только Вовчик-мент выглянул из-за своего журнала с интересом, убедился в отсутствии у компании энтузиазма и снова углубился в разглядывание глянцево-пёстрых страниц. На Толика Марина не рассчитывала вовсе - "тень" Лобова не привыкла высказывать свое личное мнение.

- Зануды, - она фыркнула, сделав обиженный вид, повернулась в сторону прихожей… и первой заметила стоящего там человека. Свет в прихожей не горел, а гостиная была освещена скудно и поэтому сумрак размывал очертания фигуры, скрадывал черты лица. Несколько секунд она недоумённо смотрела на эту фигуру, ожидая, что человек войдет, но тот не двигался с места и тогда она заговорила сама, обращаясь к Лобову:

- Эй, Серж, к тебе пришли!

Сергей оторвался от созерцания дымной струйки, исходящей от сигареты в его пальцах, и равнодушно посмотрел на позднего визитёра.

- Черт, Леха, опять дверь не закрыл?

- Не думаю, - невпопад отозвался Бритый.

- Это правильно, - не замедлил подколоть его Ринат, - меньше думаешь - крепче спишь. Железный принцип, пацан!

Над шуткой засмеялись только Толик и сам Ринат, остальные начали оборачиваться к незнакомцу.

- А ты, братан, не ошибся ли дверью, часом? - поинтересовался Лобов тоном, не предвещающим ничего хорошего.

Незнакомец молча шагнул в гостиную, выступая из тени.

- Shit! - пробормотал Гена и глаза его недобро сощурились. Вздрогнул, узнавая, Лобов. А потом вошедшего узнала и Марина… и почувствовала, как страх колючими ледяными иглами впивается в позвоночник. Вот так же он и входил к ней неделю назад в ночном кошмаре, под руку с Таней…

- Покойник вернулся, - Лобов хлебнул из стакана и поморщился, будто водка неожиданно показалась ему чересчур горькой. - Интересно, кого же в твоей квартире тогда порезали?

Олег стоял и молчал, неподвижный, жутко бледный, точно и впрямь восставший из мёртвых. На нем был какой-то помятый синий плащ старомодного фасона. И это в летнюю жару!

"Я перебрала, - решила Марина. - Перебрала, отключилась и вижу какой-то нелепый сон…" Ей было невдомёк, что в своем предположении она уже не оригинальна.

- Что тебе нужно? - спросил, между тем, Сергей, угрюмо разглядывая "покойника". - Какого ляда ты сюда заявился?… Или потерял кого?

Первоначальное изумление в его глазах всё отчетливее сменялось злостью. Молчание визитера бесило Лобова, выводило из себя. Очевидно, он никак не мог интерпретировать это молчание, понять что оно означает - неуверенность или, напротив, демонстрацию силы.

- Потерял, сталбыть… Слышь, Толь, ты Таньку помнишь?

- Какую? - отозвался Толик; голос его заметно дрожал, но он храбрился. - Это ту, что в больницу попала неделю назад?

- Брюнеточка? - оживился Бритый. - А она ничего, фигуристая… была! Формы такие…

Марина почти не слушала их. Она смотрела на Зорина, а тот больше не буравил глазами Сергея - он медленно переводил взгляд с одного из сидящих в комнате на другого, вглядывался в обращённые к нему лица, будто пытался из спектра чужих чувств и эмоций вычленить для себя одно единственное… Что? Может быть, чувство причастности?… Даже в самом законченном подонке, в самых бездонных глубинах души прячется вина, скрывается от дневного света сожаление. Есть, в конце концов, просто воспоминание… и страх перед возмездием. Олег поочередно заглядывал в восемь пар чужих глаз. И, похоже, решал… Когда Марина встретилась с ним взглядом, ей показалось, что её раздели, ощупали со всех сторон, а после так и оставили голой. Зорин чуть прищурился и её будто кипятком окатили.