Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Билет знал, на вопросы ответил. Более того, сдавал своему преподавателю, у которой был любимцем. Но она после ответа, не задав ни одного дополнительного вопроса, сказала, что я предмет не знаю и поставила в ведомость «неуд.».
На следующий день внаглую пошел сдавать с другим потоком, у которого моя преподавательница не принимала, попал на зав. кафедрой, который меня не знал, уговорил принять экзамен и сдал его на «отл.».
Так и не понял этого прикола. И большая часть экзаменов этой сессии у меня прошли с пересдачами. Пока не встретил в общаге доцента с кафедры госпитальной хирургии по кличке Бегемот, который меня выручил еще на вступительных экзаменах. Бегемот тогда ухаживал за одной из моих знакомых девчонок, которая жила на нашем этаже, в ее комнате я на Бегемота и наткнулся. Оказалось, что меня гнобят из-за знакомства с профессором Борисом Николаевичем Стрельниковым.
А это я попал под раздачу в «андроповском потоке». Уже и Андропова в живых не было, но меня зацепило. Сейчас это вспоминается так, что даже сам не веришь в такое.
Еще на первом курсе, половина вчерашних абитуриентов рванули становиться будущими знаменитыми учеными в разные научные кружки. В мед же поступали одни из лучших выпускников школ, было много очень талантливых ребят и на первом курсе их еще не сравняло косой бесперспективности бытия. Все были настроены проявить свои таланты.
Я с двумя приятелями-одногруппниками пошел на кафедру с громким названием «Оперативная хирургия». Наш кружок из трех вчерашних школьников вел м.н.с., который решил, что сразу нужно браться за «Шекспира».
Мы начали заниматься острой проблемой в травматологии — сухожильными швами.
Разрезали кошкам и собакам сухожилия, потом их сшивали разными швами, гипсовали конечности, после заживления животных усыпляли, сухожилия вырезали, делали гистограммы и сравнивали клинические результаты с применением разных сухожильных швов. А сшивать мелкие сухожилия далеко не проще, чем сосуды. Но первокурсники ничего не боятся!
И я придумал модификацию сухожильного шва Ланге. Так, как я и придумал, то на студенческой научной конференции я от нашей группы и докладывал результаты клинических испытаний этой модификации. На кошках и собаках получилось хорошо, шов лучше заживал, давал лучшие показатели по подвижности суставов, на гистограммах это было отчетливо видно.
Наш доклад на конференции занял второе место. Только потому второе, что мы были первокурсниками. Мы же и с шестым курсом соревновались. Нам вообще хотели отдать место за пределами «пьедестала почета», но вмешался член жюри профессор Шапкин, зав. кафедрой факультетской хирургии, заявивший прямо в зал, что оценивать работы кружковцев нужно не по тому, на каком курсе они учатся. А еще один член жюри, зав. кафедрой госпитальной хирургии профессор Стрельников предлагал первое место нам, но пришли к компромиссу — второе…
* * *
Мне из жюри конкурса передали от профессора Стрельникова записку с его домашним адресом и предложением прийти к нему вечером в гости. В гостях за бутылкой коньяка (с первокурсником!) он меня расспрашивал о жизни, родителях, интересах и сам рассказывал поразительные вещи, которым я почти отказывался тогда верить. По словам Бориса Николаевича нами правили бляди и сволочи (он хоть и профессор, но хирург. А это люди откровенных выражений), вся наша наука состояла из партийной бездарности, которая уже почти вытеснила настоящих ученых.
Что у него, как организатора и создателя первого (и единственного до сих пор) ожогового центра на Дальнем Востоке, спасшего тысячи людей от смерти, украли с его же молчаливого согласия партийно-хозяйственные чинуши столько, что можно было еще один Центр сделать. А не согласиться было нельзя, потому что и этого не было бы.
От Бориса Николаевича я получил совет прекратить заниматься студенческой научной деятельностью, никуда не соваться, просто учиться и ждать распределения на шестом курсе по специальностям. Там уже будут его проблемы. А пока не распространяться о нашем знакомстве даже друзьям, а он раз в полгода будет давать мне знать, что не забыл. Выходило так, что чем раньше ты в СССР высунешься, тем тебя более успешно вобьют в землю ударом по макушке. Я вышел от профессора в шоке. Как будто, как в «Матрице», меня перекинуло из глючного мира в реальность.
А уже перед самой смертью Андропова профессора Б. Н. Стрельникова арестовали за злоупотребления при строительстве ожогового центра…
Маленький анонсик к продолжению «Троцкизма»
28 апреля, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/04/28/
Знаете, с чего началась Перестройка в отношении ВЛКСМ? У нас в институте была введена такая почти драконовская форма «Ленинского зачета», что несколько человек были из-за его несдачи исключены из комсомола и автоматически из института. Я сам прошел по «лезвию бритвы». Со второго раза сдал «Ленинский зачет».
И все студенты стали ненавидеть комсомол. Этого вам историки не расскажут.
Троцкизм. (из черновых набросков к книге)
29 апреля, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/04/29/
Я-то данное профессору слово сдержал, даже друзьям ничего не рассказал. Но, вероятно, сам профессор на кафедре мог обмолвиться, что вот есть такой студент и за ним надо приглядывать… Да не важно уже это. И критичного ничего не было. Кому я особенно был нужен?
Самому Борису Николаевичу влепили 15 лет. Сняли ректора института известнейшего профессора-офтальмолога Тихомирова. Вместо него назначили заведующего кафедрой патологической анатомии профессора Ю. В. Каминского. Каминский и руководил институтом до 2007 года.
Избрание Генсеком Андропова в студенческих кругах обсуждалось. У нас была надежда, что главный чекист обладает всей информацией о царившем в стране бардаке и наведет порядок. Но когда начали бороться с нарушениями трудовой дисциплины не на предприятиях, а в кинотеатрах, выискивая там прогульщиков, стало всё понятно. Короче, в бардаке виновато не руководство страны, а — быдло, которым руководство считало народ.
Я с трудом купил два билета на кинофестивальные фильмы, привезенные во Владивосток для показа. Сеанс как раз был во время свободной пары между лекциями. Сидим с подругой в кинотеатре, смотрим кино. Зажигается свет, сеанс прекращается, всем — на выход. Рейд по выявлению прогульщиков.
— Почему в рабочее время в кино сидишь?
— У меня отгул.
— У меня суточный график.
— У меня отпуск.
— У меня перерыв между лекциями.
— Я вообще не работаю. Только оформляюсь на работу…
Всех проверили. Никого не поймали — это же надо обзванивать все предприятия, уточнять и проверять, а в зале — человек 200, недели не хватило бы. Опять все зашли в зал продолжать кино смотреть, а мы с подругой пошли в
