Любимый забытый муж - Энни Уэст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Алли? Поговори со мной.
Она тихонько простонала, и он отвел волосы с ее лица. Он вздохнул с облегчением, поняв, что она не плачет, но ему по‑прежнему было совестно.
— Тебе больно? Чем тебе помочь?
Наконец она повернула голову и посмотрела на него:
— Нет. Все в порядке.
— По тебе не скажешь.
Анджело привык к любовницам, которые вздыхали, прижимались к нему и требовали продолжения. Алли, напротив, была напряженной и бледной.
Она хихикнула и едва заметно улыбнулась:
— Спасибо за комплимент. О таком мечтает любая женщина.
— Ты дрожишь. — Он поджал губы. — Я сделал тебе больно. Прости. Если бы я знал…
— Ты не знал. Никто из нас не знал.
Анджело покачал головой:
— Мне следовало догадаться. Не могу поверить, что я этого не сделал.
Произнося эти слова, он поразился тому, как эта женщина похожа на его бывшую жену. Фигура, форма рта и носа, даже жесты. И эти незабываемые глаза редкого цвета.
Они могли быть сестрами‑близнецами. Хотя Алекса говорила, что она единственный ребенок.
— Наверное, я очень похожа на нее, — сказала Алли, словно прочтя его мысли. Выражение ее лица было непроницаемым, но Анджело услышал в ее голосе множество эмоций и молча кивнул.
— Тебе было очень больно. Как ты?
Он никогда не спал с девственницей.
Алли пожала плечами:
— Было немного больно. — Она избегала его взгляда. — Теперь все хорошо.
Анджело хотелось ей верить.
— Если бы знал, я был бы осторожнее.
«Если бы знал, я бы никогда не прикоснулся к тебе».
По крайней мере, он надеялся, что у него хватило бы ума держаться от нее на расстоянии. Но еще никогда он не испытывал такого сильного желания. Ему стало неловко, когда он усомнился в своей силе воли.
— Не надо! — Алли оттолкнула его руку и отодвинулась от него, пытаясь спрятаться под одеялом.
Анджело снова сел, настороженно глядя на нее. Ему не следовало удивляться ее стыдливости, но казалось, что она отгораживается от него.
— Алли, прости.
— Прекрати извиняться! — Она поджала губы. — Это был просто секс. Миллионы людей постоянно им занимаются. Ты предохранялся, поэтому последствий не будет, — отрывисто произнесла она, совсем не беззаботно поведя плечами. — Если тебе было не так приятно, как обычно… — Она опять повела плечами. — Я уверена, ты это переживешь.
Анджело нахмурился:
— Не так приятно, как обычно? — Он отпрянул от нее. Ее пренебрежительные слова о сексе сбили его с толку. Она намекнула на то, что их близость была ужасной.
Алли отвернулась, но Анджело был к ней так близко, что было трудно не смотреть на него. К тому же он был голый и сидел, не обращая внимания на отсутствие одежды. У него наверняка было много любовниц, учитывая его харизму и привлекательную внешность.
Алли вздрогнула и постаралась обуздать своенравные мысли, не желая думать о том, как Анджело целовал и ласкал ее.
— Алли, я…
— Нет. Пожалуйста. — Она подняла руку. — Не извиняйся.
У нее было время понять, что Анджело приходил в ярость из‑за интриг своей бывшей жены, и теперь он очень сожалеет о том, что она сочла удивительным опытом. Он выскочил из постели, не сказав ни слова.
— Я не собирался извиняться.
Она встретилась с ним взглядом, потом снова отвернулась, вздрогнув от ужаса.
— Я хотел сказать: то, что между нами было, совсем не разочаровало меня. Это было восхитительно.
Она повернулась к нему и осторожно произнесла:
— Я рада, что ты так думаешь.
Он наклонился ближе, выражение его лица стало серьезным.
— Это было впечатляюще.
Но Алли не могла отделаться от мысли, что Анджело просто старается ее успокоить. Разве мог половой акт с неопытной девственницей соперничать со страстным сексом с кем‑то вроде его бывшей жены? Он по‑прежнему хочет Алексу, несмотря на то, что между ними произошло.
Вот почему сегодня вечером он уступил желанию. Его влекло к женщине, которая предала его. Но Анджело все равно хотел ее и приревновал к Оливеру.
Теперь понятно, почему он так быстро отгородился от Алли, обнаружив, что она не Алекса. Он продолжал заниматься с ней сексом только потому, что Алли упросила его. Она рассердилась от этой мысли.
— Итак, мы во всем разобрались, — сказала она. — Тебе было очень приятно, но теперь все кончено.
Он коснулся большой ладонью ее обнаженного бедра. Алли почувствовала тепло его тела, дрожание мощных мышц и прикосновение темных волосков на руке. Ей не верилось, что Анджело захочет ее снова.
Она опустила веки, не желая, чтобы он догадался о ее мыслях, и сглотнула.
— Ты прекрасна, Алли, — произнес он глубоким голосом.
Она вздрогнула, и ее соски напряглись.
Она в ужасе подняла глаза и встретилась с ним взглядом. И кивнула, словно все было ясно и легко.
— А теперь все закончилось, — произнесла она. — Пора двигаться дальше.
Алли наблюдала, как его черные брови поднимаются от удивления. Пути назад не было. Она отказывалась быть жертвой, ей не нужно его сочувствие.
— Итак, Анджело, у меня главный вопрос: если я не твоя бывшая жена Алекса Барретт, то кто я?
Глава 11
— Откуда мне знать?
Анджело было неприятно видеть обиду и замешательство в ее прекрасных глазах. Ему не нравилось, как она небрежно наклонила подбородок и разговаривает с ним холодным тоном о том, что все закончилось.
Его ошеломила их близость. Очевидно, для Алли все было по‑другому.
Соблазнение не было нежным. События развивались слишком быстро для невинной девушки. Когда узнал правду, он с опозданием сделал все, что мог, чтобы уменьшить ее боль. Он думал, что ему это удалось. Но возможно, несмотря на оргазм, Алли пострадала.
— Мы выясним, кто ты. — Он наклонился к ней, пытаясь ее успокоить. — Поверь, я сумею тебе помочь. Мы узнаем, кто ты, вот увидишь.
Она посмотрела на него сине‑лиловыми глазами, и он подумал, что готов отдать половину своего состояния, чтобы узнать, о чем она думает.
Наконец она кивнула. Анджело стало жаль ее. Она сидела, вцепившись в одеяло, и старалась не дрожать, преуменьшая свое потрясение. Она преподала ему урок истинного мужества.
— С другой стороны, — продолжал он, — ты не моя бывшая жена.
Наверное, ему не следует эгоистично радоваться тому, что она не та женщина, которую он научился презирать.
Алли громко рассмеялась, и он улыбнулся в ответ.
— Ты прав. Каждый раз, когда говорил о ней, ты рассказывал что‑нибудь ужасное. Я все время была как на иголках, ожидая,
