Ее самое горячее лето - Элли Блейк

– А они не залезут на катер?

– Крокодилы? Нет.

Халл гавкнул, будто советуя Джоне не морочить ей голову. Эйвери взглянула на устроившегося в тени джипа пса, он положил морду на лапы. И ей захотелось улечься рядом с ним, чтобы никуда не плыть.

– Готова? – спросил Джона.

– Я всегда готова.

Эйвери оперлась на его руку и поднялась на покачивающийся катер. Джона усадил ее на пластиковую скамью на корме.

Немного успокоившись, она поймала его взгляд и улыбнулась:

– Между прочим, твоя рубашка – очень даже ничего.

Он увидел выцветший американский флаг с орлом, оттянул ткань от груди, чтобы лучше рассмотреть, и тем самым показал ей свой загорелый живот.

– Ты думал обо мне, когда выбирал ее сегодня утром?

Он поймал ее взгляд, затем глубоким, как вода под ними, голосом промолвил:

– Веришь или нет, принцесса, но нет и минуты, чтобы я о тебе не думал.

Ее улыбка трансформировалась в ухмылку.

– Молодчина.

Он подбросил в воздух ключи и поймал их, а затем уселся на подобие барного табурета рядом с рулевым колесом.

–  Ты будешь управлять?

–  Ага.

–  Может, взять сопровождающего?

Он лишь удивленно вскинул свои темные брови в ответ.

– Ведь это не твой катер.

Джон посмотрел назад, на причал:

– Если мы утонем, ему достанется джип. И пес.

– Пес, который не твой.

Он снова посмотрел на нее и сексуально улыбнулся.

– Ладно, – добавила она. – Будь что будет. – Она плотнее надвинула шляпу и взглянула искоса на солнце. Их только двое, они плывут в какую-то глухомань, где им гарантирована встреча с крокодилами. Оставалось надеяться, что он в самом деле ее простил за ночное бегство.

Взревел двигатель, и катер стал разрезать воду, а брызги попали ей на лицо. Схватившись за скамью, она огляделась. Катер имел очень низкую осадку. Волны могли легко его захлестнуть. Она с неожиданной для самой себя резвостью вскочила и пересела поближе к Джоне.

– Здесь спокойнее?

– Лучше все видно.

Помимо собственной воли она взглянула на его мускулистые руки на рулевом колесе. Он уверенно вел катер посередине узкой реки. Даже более чем уверенно.

– Насчет свидания не забыла? – спросил он, и у нее сладко заныло под ложечкой.

– Все как по учебнику. В Нью-Йорке свидание не считается за свидание, если вокруг нет диких зверей.

Значит, она и Джона Норт правда на любовном свидании. И у нее все хорошо. Не до безумия хорошо. Просто… все в порядке. Чувствуя необычный душевный подъем, Эйвери твердо поставила ноги на палубу. Ветер развевал ее волосы, солнце светило в лицо, а ровный шум двигателя вселял уверенность. Пока этот стрекот, жара и капли воды на лице Джоны не навеяли воспоминания о прошедшей ночи.

– Ненавижу гадать, что творится в вашей головке, мисс Шоу.

Она едва не подпрыгнула.

– Ничего особенного. Просто думаю кое о чем. Размышляю.

– Позвольте узнать, о чем именно?

Озвучить это было бы настоящей порнографией.

– Мне понравился твой домик.

Судя по приподнявшемуся уголку рта, он слегка удивился.

–  До отеля «Валдорф» ему далековато.

–  А зачем тебе что-то еще? Он уникальный. И вообще классный. Очень тебе идет.

–  Это был дом моего отца.

–  Ты там вырос?

Он кивнул:

– Нигде больше не жил. – Он нахмурился. – Хотя не совсем так. Несколько лет назад три месяца провел в Сиднее.

– Ты? В Сиднее? – Она едва не рассмеялась, но он вдруг помрачнел, и его взгляд сделался ледяным. Ладно… – Ездил по делам? Развлечься? Море там другое…

– Там жила моя бывшая невеста.

Да, не зря она его спросила.

У Эйвери тут же стало нехорошо на душе. Она старалась разобраться – шокировало ли ее то, что с ним какое-то время была другая женщина? Или ей всего лишь показалось, что он привык жить отшельником? Выходит, была где-то особа, на которой он собирался жениться. Невеста. То есть бывшая невеста, сразу поправила она себя.

– Смею предположить, что-то тут не так, – ошеломленно прошептала она.

Но он погрузился в свои мысли. А она вздрогнула, когда он наконец ответил:

– Она приезжала сюда отдохнуть. И осталась. Потом я поехал с ней. Устроился на работу в порт, следил за отправкой и приемом грузов. Говорил себе, что море – везде море.

Нет, не могло такого быть, если сейчас он здесь. Мистер Непостижимый Даже После Всего Что Было.

Если он на свидании.

С ней.

– Вау! – воскликнула она. – Сидней. – Она сосредоточилась на более легком из двух своих шоков. – Не могу представить тебя живущим в такой душегубке.

В его глазах засверкали молнии, и он так сжал челюсти, что казалось, вот-вот затрещат его зубы.

– Джона…

– Брось, Эйвери. Не тебе первой я кажусь провинциалом.

Это прозвучало так неожиданно, что Эйвери вздрогнула:

– Погоди, погоди, я совсем не то имела в виду. Уверена, ты в Сиднее произвел фурор.

– Ничего подобного. – Он прибавил обороты двигателя, и стрекот помешал ей расслышать его слова.

– Вздор, – хмыкнула она, вообразив изумление на лицах своих подруг, если они увидят ее под руку с таким парнем. У манхэттенских аристократок челюсти поотваливаются от одного взгляда на эти завораживающие блестки в глазах, на эти широкие плечи. А ведь кроме внешности его отличала притягательная манера поведения, образ жизни настоящего мужчины. – Ни на секунду в это не поверю.

Джона поднял сверкающий взгляд, словно вторя которому внутри ее тоже загорались искорки.

– Я имею в виду вот что, – промолвила она, тщательно выбирая слова. – Не могу представить тебя в Сиднее, потому что твое место здесь – под обжигающим солнцем, у неспокойного моря, под бескрайним небом. Сидней по сравнению с ним – большая серая клякса. – Вот озвучила свою мысль, и еще сильнее во всем уверилась.

– Нет. – Джона нахмурился и одновременно улыбнулся. – Нет.

– Ладно. – Эйвери обхватила себя руками, словно чтобы привести в порядок растрепанные чувства. – Так что было между тобой и…

– Рейч? Просто жизнь.

– Судя по всему, не просто жизнь.

– Хочешь уточнений? Ожидалась семейная жизнь. Дети. И еще тридцать три несчастья.

– Мне такие радости даром не нужны. Разве что с Люком? Но он ведать не ведает, что у меня могут быть планы на него.

Джона рассмеялся. От чистого сердца. Уверенности в себе у него хоть отбавляй. Хотя почему бы и нет? Только взглянуть на него! Одной рукой небрежно держит штурвал, глаза блестят на солнце, и он уверенно ведет катер по извилистому руслу.

Мужчина, который знает, к какому миру он принадлежит.

Они вышли на открытую воду, и Джона сбавил обороты двигателя до хриплого стрекота.

А какой мир – ее? Вряд ли этот. Хотя путешествие на старом корыте по крокодильему заповеднику было неплохим приключением, если учесть, откуда она приехала. И лишь здесь, вдали от дома, осознала, сколько сил тратила на своих родителей. И начала прозревать. Правда, с большим трудом. Десять лет она распутывала узлы, которые завязали ее мать и отец. Прежде чем сделала их жизнь лучше. Чуть-чуть лучше.