Башкиры в войнах России первой четверти XIX века - Салават Асфатуллин

Бесспорно, в это мгновение Уваров мог бы за ними последовать, но ему не хотелось быть прижатым к теснине в том случае, если бы он был отброшен, или же быть вынужденным к беспорядочному отступлению врассыпную, как то иногда случается с казаками. Так как он уже отделался от всех посланцев Кутузова, Беннигсена и Барклая, то он и решил ничего не предпринимать в ожидании новых распоряжений. Ждать пришлось недолго. Вскоре вернулись гвардейские казаки, понёсшие значительные потери убитыми и ранеными. В таком положении мы наблюдали всё сражение…»(?). Вот так, отсутствие единого командования, артиллерии и егерей в составе диверсионной группы Уварова и Платова против встречавшей французской пехоты и артиллерии, не позволили развить рейд в контрудар всей армии. Во время нахождения Уварова в тылу врага «один за другим приезжали адъютант, офицер Генерального штаба и флигель-адъютант императора, чтобы посмотреть, нельзя ли что-нибудь здесь предпринять. Если мы не ошибаемся, то на одно мгновение появился здесь сам полковник Толь, более определённо припоминаем мы генерал-лейтенанта Ожаровского. Все возвращались в полном убеждении, что Уваров ничего сделать не может. Во-первых, нелегко было кавалерии переправиться под неприятельским огнём через ручей, а во-вторых, по ту сторону виделось столько войск, образовавших свободные резервы, что отряду в 2500 коней было невозможно достигнуть такого успеха, который воздействовал бы на ход всего сражения»[209]. Это рассказ очевидца событий Клаузевица. Неприятель уже направил сюда столько войск, что контрудар армии надо было основательно готовить, а резервов не осталось. Князь Голицын А. Б., ординарец главнокомандующего в своей «Записке о войне 1812 года» написал об упрёке Кутузова Уварову: «Когда генерал Уваров, имевший столь важное назначение сделать диверсию на левый фланг французской армии, возвратился и стал опять в линию без всякого на то приказания, то Кутузов, выслушав от него рапорт, сказал ему: «Я всё знаю – Бог тебя простит»[210]. И он не получил никакой награды за Бородинское сражение. Теснейшему взаимодействию конников, пехоты и артиллерии в рейдах русская армия научиться чуть позже и будет блестяще использовать при формировании летучих корпусов во время освобождения Европы.

К.и.н. Рахимов же утверждает: «в числе участников этого манёвра (первая подмена понятия: рейд казаков в глубокий тыл наполеоновских войск назвать простым манёвром – авт.) 1-й Башкирский полк не входил». Ссылается при этом на книгу современника Попова А. И., по которому в этот диверсионный рейд ходило только 7 донских полков. Однако у десятка предшественников, включая члена – корреспондента Академии наук СССР Жилина П. А. указано, что в боевой рейд ходило 9 полков. Полагаю, ещё 1-й Башкирский и 4 сотни 1-го Тептярского полков, вдобавок к тем 7-ми донским. Народ не будет 200 лет хранить песню об участии башкир в Бородинском сражении, если этого не было на самом деле. Башкиры сохранили много народных песен об Отечественной войне 1812 года и последующем освобождении Европы: «Любизар», «Эскадрон», «Кахым-турэ», «Банк», «Кутузов», «Вторая армия» и баиты о русско-французской войне, о Кутузове и др.[211]. А народная песня также служит историческим источником. Отталкиваясь от народной песни, можно и нужно искать исторические документы. К тому же, в «Истории Башкортостана с древнейших времён до конца Х1Х века» 2004 года прямо указано: «В Бородинском сражении также участвовал 1-й Тептярский полк. Кроме того, в составе казачьего корпуса Платова, совершившего рейд в левый фланг и тыл французов во время этого сражения, действовал 1-й Башкирский полк»[212]. А 6,5 полков ходили рано-рано утром на разведку. Отсюда, наверное, и зародилась у Попова А. И. версия о семи полках. Ещё в качестве основного обоснования Рахимов Р. Н. приводит «отсутствие наградных документов, связанных с этим сражением». Специалистам известно, что Кутузов М. И. был сильно недоволен действиями сверх осторожного генерала Уварова и атамана Платова, бывшего «не в форме» в день Бородинского сражения, и поэтому даже они, заслуженные генералы от кавалерии Российской империи, не получили никаких наград. Из-за этого Платов даже не стал отправлять своё донесение о сражении с указанием отличившихся казаков Кутузову. Да и надо признать, что главными героями этого грандиозного сражения были простые русские солдаты-пехотинцы и пушкари. Их и надо было награждать за стойкость. А Рахимов Р. Н. вновь, но уже замаскировано, утверждает теперь в журнале «Ватандаш»: «Однако документы показывают, что в число участников этого рейда (на левый фланг и в тыл французской армии) 1-й Башкирский полк не входил». Опять подтасовка: пишет «документы показывают», а в сноске указана вся та же книжка современника Попова А. И. из Самары, по которому в этот диверсионный рейд ходило только 7 донских полков.

В 2011 году издательством «Наука» в Санкт-Петербурге издан капитальный труд «История башкирского народа» в семи томах. Но в четвёртом томе Рахимов Р. Н. опять повторил почти все свои выше разобранные инсинуации[213], чем снизил значимость и ценность этого масштабного исследования большого количества уважаемых учёных. Опять, но с новым изворотом, внушает: «Однако рапорт самого атамана М. И. Кутузову, в котором перечисляются полки, бывшие в рейде показывает, что в число его участников 1-й Башкирский полк не входил (Бородино…2004. С. 248).…25 августа, перед сражением, 1-й Башкирский полк был направлен на пикет, находившийся на крайнем правом фланге русской армии»[214]. Но хочет замаскировать своё авторство последней выдумкой и приписать её командиру 26-й дивизии генерал-майору Паскевичу И. Ф. Поэтому Рахимов Р. Н. ставит двоеточие и начинает кусочек отрезанной цитаты: «Влево от Уварова Платов с 9 казачьими (…)». В полном размере она написана Паскевичем так: «В резерве находились на правом фланге позади леса 1-й кавалерийский корпус генерала Уварова. Влево от него Платов с 9-ю казачьими полками»[215]. Влево, – значит ближе к центру русской армии. И нет ни слова о 1-м Башкирском полку. Действительно, после двух предложений Паскевича о казаках, есть третье: «Остальные 5 полков казаков стояли при соединении рек Колочи и Москвы, наблюдая по их течению». Это совсем не говорит о том, что и 1-й Башкирский полк стоял там. Башкир в разделе «Бородино», Паскевич не затрагивает вообще никоим образом. А Платов, на рапорт которого ссылается перед этим госп. Рахимов, вначале прямо пишет, кого он отправил на крайний правый фланг: «отправил вправо вёрст за пятнадцать отряд под командою полковника Балабина 2-го, из пяти сотен полка Атаманского, для наблюдения за неприятельским движением, дабы он не мог зайти за фланг наш. Подполковнику Власову 3-му с полком его имени, приказал, имея наблюдение за неприятельскими движениями, связываться постами с полковником Балабиным, и в случае надобности подкреплять оного Балабина»[216]. То есть, не Башкирский, не Тептярский полки посланы. Но эту часть рапорта Рахимов Р. Н. вообще не упоминает, так как она мешает его инсинуации. И предпочитает пересказать рапорт своими словами, потому – что там есть ещё одна очень важная деталь: время выступления: «Сам с полками: Иловайского 5-го, Грекова 18-го, Харитонова 7-го, Денисова 7-го, Жирова, частию полка Атаманского и Симферопольским конно-татарским, в 7 часов утра 26 числа выступил из лагерного расположения и следовал на левый фланг неприятельской армии». То есть речь идёт о первой рекогносцировке тылов противника, потому – что приказ Кутузова на дивесию был отдан только 9-30 утра. Умалчивает Рахимов Р. Н. и о том, что составители сборника Валькович и Капитонов, как и положено добросовестным исследователям, честно предупреждают читателей в первой же сноске: «Рапорт этот находится при реляциях без номера и числа, а сверху на нём написано: «Оставлено, то и надо думать, что он не был отправлен к главнокомандующему. А.Е.П.» (Примеч. документа)». Как и о том, что это всего лишь копия, заверенная адъютантом – есаулом Поповым, которая требует тщательной перекрёстной проверки, потому – что по ней выходит, что Платовские казаки провели весь день Бородинского сражения в стычках с противником в его глубоком тылу. К тому же в рапорте упоминается, что некоторые полки, стоявшие просто в охранении, тоже участвовали в рейде: «После сильных поражений сих неприятель хотя и делал наступление, но был прогоняем неоднократно с пораженим, до самой ночи. Полковник Балабин, находясь со фланга даже частию и в тылу, тревожил неприятеля и поражал, довольно доставил пленных уже на другой день по присоединении ко мне. …Пользуясь данной ему властью, атаман Платов смог…произвести восемь урядников Атаманского полка в хорунжии. Они стали офицерами за проявленную доблесть»[217]. Нет у Рахимова Р. Н. никаких документально подтверждённых оснований для отрицания участия башкир в рейде.