Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

      - Дело было так... - откидываюсь на кровать, чувствуя, как слабеют плечи, и закинув руки за голову, без интереса разглядываю потрескавшийся потолок.

      - И?

      Минут пять уходит на то, чтобы вкратце рассказать события последних дней. Специально не смотрю на Сета, не желая видеть его эмоции, но по учащенному дыханию и шелесту простыней в его пальцах могу предположить, что он злится.

      - И ты согласился? - подскакивая на ноги, орет так, что уши закладывает.

      - А ты как думаешь? - язвительности хоть отбавляй, а вот терпения ноль.

      Сет кидается на меня, я, увернувшись, кубарем скатываюсь с кровати, больно ударяясь локтем, и отползаю от рычащей опасности.

      - Ты совсем больной? Это же самоубийство! Никто после таких доставок деньги не платит, потому что платить их некому будет. Свидетелей всегда убирают первыми! - мне не понятна его бурная реакция, и это злит.

      - А у меня был выбор? Я мог отказаться? По твоей же милости, если ты не заметил, я в этом дерьме! - теперь ору я, мысленно умоляя себя заткнуться, взять себя в руки, но эмоции оказались сильнее.

      - Если ты дебил, не вини в этом других, - сразу стихает и, встав с кровати, идет ко мне.

Подскакиваю на ноги, будто у меня и не болит ничего, и несусь к входной двери. Моя попытка бегства обречена на провал резким рывком назад.

      Уверенно прижимает меня к себе, не позволяя вырваться, а меня затопляет животный ужас, когда чувствую его возбуждение и импульсы неконтролируемого бешенства, дрожью отдавшиеся на моей коже...

Сет

      Смотрю на него сверху вниз, все отчетливее понимая, что от этой невинной близости крыша моя поплыла окончательно, от самоконтроля осталось одно название и я вот-вот совершу ошибку, которую старался не допускать очень давно.

      - Пусти, придурок! - эти крики не хочется глушить. Хочется видеть его живые эмоции, вытягивать их одна за другой и впитывать в себя. Это безумное существо еще само не понимает, как сильно влияет на меня.

      Отшвыриваю его на кровать, перекрывая собой пути к бегству. Он, завалившись бесформенной кучей, тут же подскакивает на ноги, сжимает руки в кулаки, рычит и отчаянно старается не сболтнуть лишнего... Волчонок! Губы сами собой растягиваются в предвкушающей улыбке. Я слишком долго ждал... слишком. В его глазах упрек. Да, милый, ненавидь меня, вот только я буду последний, кто испоганил твою юную жизнь.

      Остановись, Сет, просто остановись! Но ноги упрямо идут вперед, медленно, словно подкрадываясь к бешеному псу. Он притягивает меня и я уже ничего не могу с этим поделать... А может не хочу?

      - Будешь орать и я тебя вырублю, - предупреждаю, стоит только подойти ближе и прочитать в его глазах решимость.

      Неуверенно закрывает рот, чтобы тут же начать вырываться, стоит только схватить его в охапку и завалить на кровать. Тело подо мной трепыхается, все еще пытаясь вырваться на свободу. Глупый. Затыкаю его поцелуем раньше, чем он успевает сделать вдох для крика. Поцелуй со вкусом отчаяния - горький, но такой необходимый для меня.

      Сжимает губы, в ужасе распахивает глаза, пытается оттолкнуть меня, ударить ногой. Надежно фиксирую его руки над головой, ощущая, что сдаваться он не намерен. И это распаляет еще сильнее. Возбуждение дикое, неконтролируемое, член болезненно пульсирует в штанах и истекает смазкой, пока он старается вырваться из моей железной хватки.

      Отстраняюсь, в глазах все те же страх и ненависть, разве что еще злоба и испуг разбавляют привычную картину. Надавив пальцами на подбородок заставляю приоткрыть рот и вновь припадаю к его губам. Целую жадно, дико, будто в последний раз. Пробую его на вкус, без конца терзая искусанные губы. Я подавляю его, но этого чертовски мало. Увлекшись эмоциями, расслабляюсь, чем Ян незамедлительно пользуется. Кусает меня за губу. Тварь клыкастая! Злюсь. Хочу его.

      Отстраняюсь, глядя перед собой пьяным взглядом, и не могу сдерживать тот поток желания - животного желания! - который бурлит во мне, стоит только увидеть один его взгляд, заполненный эмоциями до краев. Он обращен на меня, и уже не важно, что именно он испытывает, главное, что это настолько ярко, что дух захватывает.

      - Что-то не так? - уточняю, не теряя времени задираю на нем свитер вместе с водолазкой до самого горла, расстегиваю его ремень, скольжу жадным взглядом по втянувшемуся животу и, до боли в сжатых зубах, хочу вылизать его всего с головы до ног...

      - Тебе все перечислять? - голос хрипит, то ли от кашля, то ли от волнения, а я как ненормальный ловлю каждое сказанное им слово. Не суть сказанного, нет, эмоции, чувства...

      - Давай, - соглашаюсь, стягивая с него штаны вместе с бельем и, отпустив на пару мгновений руки, сдергиваю ненужные шмотки, предсказуемо получаю с ноги в челюсть и успеваю поймать дернувшегося Яна за талию, когда он уже почти слетает с кровати.

      Повалив его на живот, с силой шлепаю по упругой ягодице, наказывая за непослушание. Вырываю из его горла несдержанный вскрик и пережимаю себе член, дабы позорно не кончить раньше времени.

      - Сделаешь так еще раз и я грохну тебя прямо здесь, - предупреждаю на полном серьезе, ощущая как горит челюсть, скорее всего проступит синяк. Происходящее кажется нереальным, ненастоящим, слишком яркими. Я всерьез начинаю переживать за свою психику, так что его удар и та отвлекающая боль не дает мне потеряться в пространстве. Как бы извиняясь, глажу пострадавшее место, и не сдержавшись, сжимаю ягодицу пальцами.

      Он затихает, дышит через раз и перестает вырываться.

      - Зачем? - его вопрос ставит меня в тупик.

      - Я так хочу, - сидя на его бедрах разглядываю рельефную спину, поражаясь, откуда у беспризорника могут взяться мышцы. Одновременно скидываю с себя свитер и рубашку.

      - Ты педик? - вот что-что, а разговаривать я сейчас не намерен.

      - Нет. Просто хочу тебя... - он оборачивается, все так же продолжая лежать на животе, в зеленых глазах плещется ярость и затаенная агрессия. Он не верит. Глупый, неужели не чувствуешь моего возбуждения? Он опасен, очень опасен, но я все равно его сломаю, я так хочу...

      Удерживая его взгляд, расстегиваю на себе штаны, предусмотрительно достав из кармана презерватив; порвав зубами квадратик фольги, раскатываю латекс по извлеченному из белья члену, умиляясь его животному ужасу и, раздвинув коленом его одеревеневшие от напряжения ноги, сажусь между них.

      Ян резко отворачивается и я почти уверен, что сейчас из красивых глаз польются слезы. Почему он не вырывается? Все просто: он далеко не глупый и прекрасно понимает, что силы у нас неравны, а значит, я в любом случае получу желаемое. Он не сдался, нет, он выжидает момента, и это тонкое чувство опасности заставляет желание скакать внутри, то распаляя кожу, то кидая в холод. Делает вид, что ему все равно. И я бы в это поверил, если бы он так сильно не сжимал в пальцах застиранный плед, не дрожал всем телом, побуждая меня на безумные поступки, и не стискивал зубами угол подушки, желая поскорее покончить со всем этим.