Враг в зеркале - Михаил Соколов

Я поборол нерешительность пышной дамы-директрисы видом решительным и властным. А когда я позволил не стесняться в средствах (это было приятно!), слабо упирающуюся Таню немедленно и шумно утащили. Вслед я шепнул на ушко черноволосой хозяйке зала некоторые пожелания... В общем, полковник Сергеев Петр Леонидович дожидался нас ещё сорок минут; ответственность я брал на себя.

Пока я ждал Таню, Костя успел куда-то смотаться. Он отсутствовал минут двадцать.

- Еще не вышла? - удивленно спросил он. - Что они там с ней делают? Мерку снимают? Нас же полковник сожрет.

- Перебьется, - ухмыльнулся я. - Есть дела и поважней.

- Ну, как знаешь. А я пока съезжу предупрежу полковника, что вы задерживаетесь. Если не вернусь, приезжайте прямо к нему. О'кей?

- Ладно.

Когда он уехал, я вытащил пачку сигарет и некоторое время сидел в машине, уставившись невидящим взором в лобовой проем, совсем недавно прикрытый стеклом. Черт! Стекло надо поставить. Закурил сигарету. Дела идут просто великолепно, подумал я. За эти несколько дней меня успели отравить наркотиком, несколько раз избить, даже заживо похоронить! А вот теперь ещё и покушение со стрельбой. И это все, чего я достиг. Впрочем, одно было ясно: теперь я знал, что меня, несомненно, боятся, следовательно, я приобрел статус важной персоны. Судя по всему, для многих я являюсь настолько неприятной фигурой, что меня нужно либо заставить убраться из города, либо просто убить. Причем было совершенно ясно, что вначале предпочитали первое. Я не мог понять, почему со мной так долго носились, прежде чем решились убрать физически? Почему попытки убить меня стали предприниматься только в последние сутки?

Зачем понадобилось отстреливать ребят из моей дивной детской команды, ежели в наше время столько народа согласны были бы их заменить. Еще понятно, если бы это сделал конкурент или конкуренты - группа, захотевшая стать единственным сбытчиком наркоты. Но откуда тогда этот классный киллер? Я не мог поверить и в возможность появления самородка на здешнем дне: слишком мала вероятность появления такого бриллианта, оказавшегося незамеченным для глаз больших и малых боссов, которые бы не пожелали немедленно приобрести его.

Я вошел в магазин. Полупустой зал. Когда же?..

Тут она вышла...

Когда Таня вышла ко мне... Ах ты, Боже мой! Что делают с нами хорошие шмотки! Особенно, если есть что украшать. А у Тани было это "что" - вне всякого сомнения.

- Крошка! - невольно воскликнул я, и девчонки продавщицы весело переглянулись: Таня была явно выше всех присутствующих дам.

- Крошка! Я потрясен! Но как ты все-таки влезла в эту штуку? поинтересовался я, разглядывая её платье, которое, казалось, должно треснуть по швам, если до него дотронешься.

- Ах! - сказала она, и я понял, что служебная её половина стечением обстоятельств уже окончательно побеждена.

Во всяком случае, в данный момент.

Однако, несмотря ни на что, надо было ехать. Полковник заждался.

Таня, счастливо и сомнамбулически улыбаясь, взялась за ручку дверцы, но вдруг вспомнила:

- Надо же расплатиться! - сказала она испуганно.

Я повернулся к полнокровной Венере-директрисе, уже ожидавшей меня с чеком на семьсот пятьдесят условных единиц. Что ж, подумал я со вздохом, красота требует жертв. А управительница (тонкий психолог) правильно истолковав мой вздох, злорадно усмехнулась:

- Заходите еще. Мы вас очень любим (имелось в виду - покупателей).

Добрались на сей раз без происшествий. Я въехал во дворик и припарковал машину возле синеньких "Жигулей" Ловкача. Подхватив Таню под руку, я повел её к двери. Отворив тяжелую дверь, мы вошли в фойе. Контролер - бедный лейтенант - засмотрелся на мою спутницу, видимо, спутав её с собственными караульными грезами. В последний момент, однако, преградил путь:

- Предъявите пропуск. Вы к кому?

- Начальство надо в лицо знать, малыш, - сказал я, нагло натянул ему фуражку на нос и потянул Таню за собой.

Впрочем, зная горячий норов ребят из конторы, все же оглянулся.

- Позвони Сергееву. Петр Леонидович нас ждет.

Мои слова его остановили, а наглость, сногсшибательный вид Татьяны, а также всякие новые времена в здешних провинциях, вынудили его позвонить, и нам позволили беспрепятственно подняться на второй этаж сквозь знакомые мне по первому посещению и по годам службы казарменные затхлые запахи военучреждения.

Полковник и Ловкач одновременно повернули головы, когда мы без стука вошли. На лице начальника угадывался вопрос: как мы смогли войти без доклада? Ответ был проще простого: когда подошли к его двери, нас встретил пустой стол дежурного. Сам денщик, видимо, отлучился мыть руки.

Словом, полный бардак.

Сергеев пригласил нас сесть и некоторое время молча рассматривал. Не люблю, когда кто-то за мой счет выдерживает паузу.

- Я так понимаю, нам есть что обсудить, - нарушил я общее молчание.

- Еще бы, - охотно подхватил полковник, - два новых трупа, чем не повод.

Я озадаченно взглянул на него. Хотя что-то немедленно забрезжило в сознании.

- Лом? - предположил я. - И тут же пояснил. - Никодимов Олег?

- Откуда вы знаете? - с новым проснувшимся интересом спросил Сергеев.

- Приснилось, - честно признался я, но, понимая, что для сугубого практика это не ответ, пояснил. - Чингиз... Марат Карамазов не чета усопшим. Если кому ещё суждено погибнуть, я думаю, он будет последним.

- Ну, ну, - сказал полковник и было не понятно, принимает ли он мои объяснения, или нет.

- А второй? Надеюсь, все-таки, это не Марат? - спросил я.

Сергеев переглянулся с Ловкачом и затем оба уставились на меня. Ловкач был бесстрастен, просто смотрел, а у полковника в ехидном удивлении поползли вверх брови.

- Второго-то вы точно должны помнить, - сказал Сергеев и тут же добавил: - Впрочем, все забываю, что для вас случившееся могло быть незначительным эпизодом.

- Итак, - сказал он, извлекая из папки и кладя перед собой машинописный листок и вчитываясь в него, - итак, погибший - Лукьянов Михаил Федорович, пятьдесят пятого года рождения, русский. Смерть наступила в результате перелома седьмого шейного позвонка, предположительно из-за сильного удара головой о твердый предмет, возможно, стену. Труп найден по адресу: улица Дмитрия Ульянова, дом семь, квартира сорок три.

Черт! Это же тот самый костлявый подонок, оставленный после похищения Тани переговоры со мной переговаривать. Надо же! Я не думал, что он сдохнет.

- Это же у меня дома! - воскликнула Таня.

- Да, у вас дома, - подтвердил Сергеев.

Таня в недоумении посмотрела на меня.

- Ну не сдержался, - с досадой подтвердил я. - Он стал мне условия ставить по поводу тебя. Вот я его об стену и шарахнул. А потом напрочь забыл.

- Ладно, это мы замнем, - сказал полковник. И продолжал, просматривая листок. - Здесь описание второго трупа. Никодимов Олег Витальевич, семьдесят первого года рождения. Смерть наступила в результате проникающего ранения в мозг через глазные впадины. Нож типа финки принадлежал покойному и найден рядом с трупом. Отпечатков пальцев не обнаружено. Удары нанесены с большой силой, мягкие ткани лица в области глазных впадин разбиты упорами на ноже, когда лезвие входило в мозг.

Сергеев посмотрел на нас, поочередно переводя взгляд с одного на другого, взглянул в окно и задумчиво добавил:

- Судя по всему, это не просто убийство. Если бы не было предыдущих смертей, я бы решил, что здесь, как говорится, ритуальное убийство. А так... ничего не понятно.

- А теперь, - изменил он тон, - теперь вернемся к вам. Доложите, что произошло за прошедшее с нашей последней встречи время. Начнем с вас, кивнул он мне.

И я рассказал. Рассказ мой занял семнадцать минут, потому что, опуская нюансы, рассказывал суть. Впрочем, и этого было достаточно. Даже Таня, уже слышавшая от меня первую версию, вновь сопереживала - я видел.

Свои криминально-мистические сны я, конечно, опустил. Если и касался сведений о партнерско-конкурентных группах Семенова и Макарова, то при этом делал многозначительное лицо и замечал: "по неподтвержденным данным".

- Да, - вздохнул Сергеев, когда я закончил, и тут же задвигался Константин. - Да, приключеньице.

- Это все? - спросил Сергеев.

- Вроде бы все.

- Может, что упустили?

- Да нет, не думаю, Петр Леонидович.

Я, не спрашивая разрешения (привилегия свободы!), достал пачку сигарет, предложил присутствующим. Петр Леонидович отказался, а Константин поколебался, но быстро взглянув на Сергеева, махнул мне рукой - не надо, мол. Я закурил один. Пододвинул к себе девственно чистую пепельницу и курил, пока Таня рассказывала о своих мытарствах.

- Я думаю, можно подвести итоги, - сказал я, когда Таня закончила свой рассказ и выпустил в сторону от сидящих струйку дыма. - Но лучше вы, - я кивнул полковнику. - Со стороны виднее.

Полковник Сергеев наклонил голову в знак согласия и вытащил-таки свою пачку "Мальборо". Ловкач на этот раз не отказался от предложенной сигареты. Мы дымили все трое. Лейтенант Соколова, конечно же, не испытывала неудобств.