Танец страсти - Джулия Лонг

Молниеносно, но, насколько это было возможно, деликатно Том схватил Сильвию за свободную руку. Разгневанная девушка сопротивлялась, но ей ничего не оставалось, как отступить за широкую спину Тома.

– В какое место вы желаете получить это, мистер Белстоу? – Голос Тома прозвучал вкрадчиво, но напряженно. Обманчиво вежливо.

Белстоу оглянулся, вздрогнул и застыл от удивления. Его рука, занесенная то ли для того, чтобы снова ударить Молли, то ли чтобы защититься от нападения на него Сильвии, словно повисла в воздухе.

– Это? – Уже в следующее мгновение на его лице появилось выражение растерянности и безнадежности.

– Нож, – спокойно пояснил Том. Сомневаться в том, что он не шутит, не приходилось. – В живот, в глотку, может быть… – Том жестом показал на собственное горло и небрежно слегка распахнул сюртук.

Все, кто был в комнате, увидели нож в чехле на поясе его штанов.

Белстоу немного пришел в себя. В его взгляде промелькнуло недоверие.

– Вы не посмеете, Шонесси. Я застал эту маленькую шлюху с другим…

Том схватил Белстоу за ворот рубашки и галстук и приподнял над полом. Лицо Белстоу, вынужденного привстать на цыпочки, оказалось в нескольких дюймах от лица Тома.

– Испытай меня. – Том произнес это бесстрастным тоном, словно ничто в жизни его не утомляло так, как приплясывающий на цыпочках мужчина.

Том с минуту удерживал Белстоу в таком положении, чтобы послание, которое было в его взгляде, полностью дошло до Белстоу.

Когда лицо Белстоу стало пепельного цвета, Том понял, что добился своего. Он отпустил Белстоу.

Белстоу рухнул на колени, ощутив такую слабость в ногах, что они его не выдержали. Он неуклюже барахтался и пытался встать на ноги, но никто не бросился ему помогать. С трудом поднявшись на ноги, Белстоу сдавленно прошипел:

– Когда мой отец узнает об этом, Шонесси…

– Я знаю вашего отца, мистер Белстоу. Уверяю вас, когда я расскажу ему, что вы здесь сделали, вы пожалеете о том, что я не выпотрошил вас. Хотел бы я знать, одобрит ли ваш отец то, что вы ударили женщину?

Том блефовал. Он не был знаком с мистером Белстоу-старшим. Он видел его пару раз в театре. Но отец этого негодяя производил впечатление человека добропорядочного. Том не думал, что ошибается. Обычно с ним это случалось редко.

Белстоу побледнел. И это понятно: как правило, молодые люди боятся родителей.

– Думаю, излишне напоминать о том, что отныне дорога сюда для вас закрыта. – Том говорил нарочито вежливо. Представьте себе, что будет с вами, если вы все же рискнете появиться в «Белой лилии». Я прошу вас покинуть мой театр, мистер Белстоу. Вам нужна помощь? – Том явно издевался.

Белстоу бросил на Тома яростный взгляд. Том в упор смотрел на Белстоу.

Не выдержав этого, Белстоу опустил глаза и направился к выходу, не проронив ни слова.

Том ногой захлопнул за ним дверь. Немного успокоившись, он повернулся к Молли:

– Подойди, покажи мне лицо.

Молли подняла голову, продолжая прикрывать ладонью глаз. Она дрожала. Том осторожно отвел ее руку. Глаз покраснел. Скорее всего синяк под ним еще не раз поменяет цвет. Том видел довольно много, даже слишком много подбитых глаз. Как у мужчин, так и у женщин.

– Я… я хочу работать, мистер Шонесси.

Голос Молли дрожал. Для ее волнения были веские причины. Молли знала, что Том не выпускает на сцену девушек с синяками, поскольку публика желает лицезреть исключительно ухоженных красавиц. Заменить Молли на сцене так же легко, как свечу в подсвечнике. Добрая дюжина хорошеньких девиц ежедневно осаждает Тома Шонесси, чтобы получить место в «Белой лилии». Работа в этом театре хорошо оплачивается, гарантирует комнату и наряды, а также состоятельных поклонников.

Том сочувственно посмотрел на Молли. Увещевая Белстоу, он с большим трудом сдерживал ярость. Тому приходилось держать себя в руках, поскольку именно это было разумно. Белстоу – состоятельный человек, а значит, имеет обширные связи. Значимость и опасность подобных связей Том знал хорошо.

И все же гораздо сильнее осторожности было презрение к трусам, смеющим поднять руку на женщину. Он не раз наблюдал нечто подобное, живя в трущобах. Но Том понимал, что там правят не честь и достоинство, а джин и безнадежность.

А Белстоу – человек богатый и влиятельный.

Непроизвольно руки Тома сжимались в кулаки.

– Как он пробрался сюда? Где Джек? Почему он не охраняет вход?

Ответом тому была напряженная тишина.

Вероятно, Джек оставил свой пост ради того, чтобы раздобыть еще джина. Том хорошо знал эту слабость охранника.

Том избегал смотреть на Генерала. Он и так понимал, что в произошедшем есть большая доля его вины. Тому не хотелось прочесть это еще в глазах Генерала.

Том отнял руку от лица Молли и прошелся по комнате. Пауза затягивалась. Все выжидающе смотрели на хозяина – он должен что-то предпринять.

Вдруг по какому-то наитию ему пришла неожиданная мысль:

– Ладно, все не так уж плохо, Молли. На следующей неделе мы решили ввести в представление пиратскую тему. Генерал построит корабль. На этом корабле вы будете танцевать и исполните пару песен. Если синяк все еще будет заметен, сделаем тебе пиратскую повязку через глаз. Спорю, из тебя получится очаровательная пиратка.

Молли фыркнула и неуверенно хихикнула. Похоже, она немного успокоилась, уловив в словах Тома нотки флирта. Том заметил, как и остальные девушки расправили плечи, вероятно, убедившись в очередной раз, что хозяин умеет навести привычный порядок.

А Том… он в это время уже думал об абордажных саблях и женщинах-пиратках.

Честно говоря, Тома Шонесси посетила гениальная мысль. Пока идет грандиозная работа над спектаклем с прекрасной Венерой, непременно требуется нечто подобное. Публика не должна потерять интерес к представлениям в «Белой лилии».

Придя к такому выводу, Том рискнул посмотрел на Генерала.

Генерал метал на него испепеляющие взгляды.

– С-спасибо, мистер Шонесси, – благодарно пробормотала Молли. Она чувствовала себя намного спокойнее.

Том снова взглянул на Сильвию. Как и прежде, она сжимала в руках острый обломок палочки, верхняя часть которой со звездочкой сиротливо валялась возле ее ног. Сильвия, как и другие девушки, была бледна, но на ее щеках полыхали розовые пятна, а глаза сверкали, словно алмазы.

Было очевидно, что она только что пережила состояние глубочайшей ярости.

– Как часто я вижу в ваших руках что-нибудь острое. – Шутка, которую позволил себе Том, непременно должна была смягчить гнев Сильвии.

И девушка действительно слегка улыбнулась.

– Вы ударили его? – Том старался говорить как можно мягче.