Имею топор – готов путешествовать! - Евгений Шепельский

– Маленькое кровопускание, плюс немножко сломал обе ноги. Опасно злить варваров, Элидор!

Он спешно захлопнул дверь, тряся подбородками.

Улица была пуста, Олник еще не подсуетился с экипажем. Мы немного подождали. Потом еще немного. Эльфийка на моем плече размеренно дышала и иногда шмыгала носиком. Наконец у меня стали сдавать нервы, а эльф в изнеможении прислонился к стене. Внезапно из-за ближайшего поворота раздался нарастающий грохот, и оттуда выкатилась деревянная двуосная тачка с ободранными бортами. В качестве тягловой силы использовался один знакомый мне гном, он гнал тачку перед собой в ритме галопа, так, что она подскакивала на булыжниках. Он до того ее разогнал, что с трудом затормозил возле нас, ухватив за ручки.

– Только тачка, эркешш! Никаких упряжек в округе! Все как вымерли, может, у лошадей сап, у кучеров бубонная чума, а сами экипажи сожрали древоточцы. Ну, чего смотришь, клади их в тачку и понеслись!

– Надеюсь, это не тележка золотаря.

– Увел у зеленщика Гекко, ну, у того хмыря, что отказался дать нам кредит. Сбил молотком замок и пошло оно все! Ну, ты спишь, Фатик?

Ад и пламя! Ну и что мне оставалось делать? Я уложил обоих эльфов в тачку, спрятал между ними клинки, обмотав их куском ткани. Девушка была без сознания, эльф – в полуобморочном состоянии.

– Достал выпивку?

– Только бутылочку уракамбаса. Оказывается, я вчера подарил ее Элидору. Убей меня, не помню. Он еще сказал, что я плакал и лез к нему обниматься. Тьфу, тьфу! Можно, я отхлебну глоточек?

Опять гномий самогон. Меня передернуло. С другой стороны, дух от него такой, что медведь окосеет. Это хорошо.

– Погоди. – Я отобрал бутылку, ножом сковырнул пробку и щедро обрызгал страдальцев-эльфов, прижав горлышко пальцем. – Не кричать! От вас должно нести выпивкой. – Надеюсь, меня услышали. Я плеснул себе на воротник, хорошенько сполоснул горло и выплюнул горькую отраву на мостовую. Больше никогда не буду пить, до самого вторника. – Держи, Ол. Нет, ты сперва полей себе на голову, остальным прополощи рот, чтобы запах впитался, а уж потом глотай, если охота. Мы загулявшие горожане, ясно? Двоих совсем ноги не держат. Олник, если покажется стража, начинай выделывать кренделя и горланить кабацкие песни.

– "Моя милка загуляла и от эльфа понесла" сойдет?

– Кхм. Лучше выбери что-то без участия эльфов.

Олник насупился:

– Как скажешь. А если стража нас все-таки остановит?

– Ну мало ли… Скажем, что пришибли двух чащобных эльфов и везем их домой, э-э, чтобы съесть. Гритт! – Я звякнул кошельками в кармане. – Да ладно, просто откупимся. В первый раз, что ли.

Я затенил эльфийские лица парой трофейных шляп, и мы покатили. Только представьте себе: глубокий вечер, полная луна, редкие огни фонарей выблескивают на мокрых булыжниках, местами стелется туман, ничего так картина. Но только на этом полотне не должно быть никакого варвара, везущего двух провонявших бормотухой эльфов на подло украденной тачке!

Пожалуй, на этом месте я дам занавес.

10

Утро, да-да. Здесь полагается написать что-то про то, как я проснулся, почесался, оделся, прошелся по комнатам виллы Бренка, разглядывая интерьер, может, поел, и вспомнил остаток вчерашнего вечера.

Вчера все прошло без сучка, без задоринки. Мы не встретили на нашем пути ни Охотников, ни стражи. Даже незаметно миновали частную охрану Холмов (прошел маленький дождь, и охранники, как надлежит всяким халтурщикам, попрятались в норки) – должен добавить, что охрана набиралась по большей части из отставников Ночной Гильдии. Таким образом, обитатели Холмов платили Гильдии за то, чтобы молодые зубастые воры обходили их владения стороной, а Гильдия обеспечивала потерявших квалификацию собратьев достойной заменой пенсии.

Мне пришлось растолкать эльфа, чтобы он указал путь к вилле, потом я растолкал его еще раз, чтобы он назвался и позволил челяди нас впустить. У Бренка прислуживали коротышки. Видели бы вы их глаза, когда я ввез новых хозяев на тачке! Их глаза еще больше расширились, когда они учуяли аромат гномьей сивухи. Даже поджарые псы, ночные охранники виллы, и те, скуля, попятились от тачки, не дожидаясь окрика "Свои!".

– Господа загуляли, – сообщил я, толкая тачку по широкой аллее, обсаженной кустами розмарина. – Что делает с приезжими наш распутный город!

Виллу окружал обширный парк, во тьме ночной выделялся треугольный подсвеченный фронтон с массой лепных фигур. Я кое-как подтащил тележку к портику, под свет огромных ламп на треножниках, затем с помощью Олника перенес обоих эльфов в их апартаменты на втором этаже. К этому времени я уже вымотался как зараза, так что соображал не очень хорошо, однако запомнил, что эльфы спали в разных комнатах. Впрочем, это ни о чем не говорило, может, таковы эльфийские обычаи – даже в браке не спать в одной постели, чтобы меньше мозолить друг другу глаза и вообще не портить нервы – все-таки вечный брак, это не шутки, тут, рано или поздно, у опостылевших супругов может возникнуть желание прирезать друг друга.

Внутренняя прислуга тоже состояла из карликов. Дворецкий был пожилой, он не задавал лишних вопросов, только от вида гнома его слегка перекосило. По его знаку (и по моей просьбе) слуги принесли все медикаменты, которые нашлись в доме. Я умею перевязывать раны, я умею их даже зашивать, так что эльфы… Но это не те подробности, которые стоит предавать огласке. Да, в одно из мгновений из меня выполз самый настоящий варвар. Гритт! У эльфийки были ровные, обворожительно красивые ножки! И… боги, Олник не ошибся – у нее таки был второй размер!

Забудем. Слышите? Забудьте то, что я только что наплел! По крайней мере, постарайтесь забыть. Вы ничего не слышали, а я ничего не видел, лады?

Пульс у обоих нормальный, жар как будто не намечается, так что я счел свою работу на сегодня выполненной.

– Пусть кто-нибудь дежурит под дверями, – сказал я. – Воды принести, или еще что…

Дворецкий давал уклончивые ответы, но даже по его умолчаниям я понял, что в доме нет других эльфов. Тем лучше. Я попросил принести что-то пожевать (Олник уже давно самостоятельно шарил на кухне, громогласно сообщив, что он гость и близкий друг хозяев), и заснул в прихожей на диване, с куском фруктового пирога в руке.

Утром я проснулся поздно, уже одетым, чесаться не стал, ибо не чесалось, по вилле почти не бродил, ибо повсюду за мной следовали вежливые надзиратели из прислуги. На второй этаж мне и вовсе запретили заходить, а на вопрос: "Все в порядке у хозяев?" карлики только пожимали плечами. Старый генерал Бренк хорошо вымуштровал прислугу. Клинки Гхашш, правда, никто не отобрал, тем не менее, я вновь ощутил себя марионеткой. Как-то там поживает полукровка со стройными ножками? Раны ее поверхностны, уверен, с ней все в порядке. А вот братцу ее – или все-таки мужу? – тому, конечно, досталось, и если он сумеет сегодня разглядеть сквозь заплывшие веки хоть что-то, это будет чудом.