Рука для босса (СИ) - "Воль"

***

— О-о, — охали сотрудники в количестве тридцати человек, согласившихся прийти по просьбе бабы Светы, наслышанные о ее таланте да и невиданной щедрости руководства.

Ресторан был действительно превосходен. Выполнен в корейском стиле; гостям даже пришлось сесть на подушки и оказаться на полу. Они уселись за несколько низеньких столиков. Многие были незнакомы с культурой Азии, а потому Оксана вызвалась объяснять, как готовится самгепсаль, как жарится мясо, правильно заворачивается в овощи и макается в необычных на вкус европейца соусах.

Она была бы рада очутиться в Сеуле, в стране Утренней Свежести. Она скучала по Азии и хотела бы провести пару дней там: подышать тем зловонным воздухом, который вдыхала во время учебы и работы, покрутиться у небоскребов, поесть в аутентичных местах и встретиться с состоявшимися одногруппниками. Жизнь разъединила их. Все или в Европе, или в Азии, только она одна в Москве, одинокая, без друзей и знакомых. И как было бы ей горько, если бы в жизни ни появился Аркадий. Она думала о нем даже на мероприятии, когда хвалила сотрудников за службу, напоминала принципы работы их центра, представляла новеньких, узнавала и запоминала имена людей, их лица, повадки. Да, такие вечера были важны для начальников — нужно знать своих, чтобы правильно вести бизнес. В неформальной обстановке многое можно понять: каков человек, есть ли у него семья, как учился, как ведет себя с коллегами и насколько сдержан, чтобы не напиться и не блевануть.

Лились разговоры на профессиональные и бытовые темы. Группа разбивалась на группки, знакомились друг с другом, симпатизировали или недолюбливали, но главной звездой вечера являлась баба Света, ведущая о секретах супружеской жизни, о воспитании детей, о том, как прекрасно быть не одному. Стреляла глазками, находила пары, крутилась, хохотала, иногда выражалась скверно, но — душа компании. Яркая, незабываемая мадам, ценящая каждое мгновение жизни. От ее шуток алели уши, от ее голоса, грудного, слегка скрипучего, все обрывалось, а от мудрости — просто сносило крышу. Молодые барышни записывали советы, парни держали свой пах подальше. Монолог женщины до того понравился замужним и несчастным, семейным и разведенкам, что те в один голос всхлипывали.

Говорила, как на духу. Выговорилась. И в какой-то момент замолкла.

— Вы потрясающая, — говорила Оксана ей в изумлении, а та глядела стеклянными глазами на лицо директора, вздыхала… — С вами все хорошо?

— Спасибо, милочка. Ты будешь счастлива. И детки-то твои будут счастливы. Внуки будут доставлять хлопот, но и они Людьми станут. Держись за Аркашу, и все будет ладно-о, — наставляла она начальницу и после попросила заказать у той такси. Дома ее ждали пять некормленых кошек. С тревогой отпускала старуху Оксана. Чтобы после не жалеть, попросила одного из сотрудника, живущего недалеко от бабы Светы, сопроводить мадам.

— Что-то меня волнует баба Света, — подошла к ней директор по продажам. — Сдает старушка.

— Да… я ее взяла в центр, чтобы на переходе не сидела, жаль ее стало, а она работала, бегала…

— Так бывает. Пожилым не хватает общения, может, поэтому за парней цеплялась… Вспомнила себя молодухой.

— Наверное. Взбодрилась хоть.

— И то верно, — выдохнула женщина и пошла на улицу скурить волнения и остатки монолога бабы Светы.

— Оксана Викторовна, — обратился сотрудник по ВИП-обслуживанию и сообщил, что берет декрет. — Вам нужно найти мне замену.

Женщина неплохо справлялась на своей должности. Ходила поводырем перед богатыми людьми, принимала представителей компаний, новых акционеров, следила за порядком и чистотой в отношении к особым людям, способных изменить «Молли».

— И кто отец ребенка?

— Я встретила его еще зимой. Он арендует помещение и член сообщества дизайнеров России.

— Значит, из новых брендов. Совет да любовь, но до этого присмотри нового сотрудника. Получше тебя, — улыбнулась Оксана. Начиналась текучка кадров: рождались, женились, умирали, переезжали. За время работы уволилось двадцать человек, сорок были наняты. Открывались новые отделы, переформировывались старые, мобилизовалась.

Женщина оплатила счет и покинула пиршество, не забыв попрощаться. Аркадий все еще не отвечал на сообщение, что волновало ее. Она думала о многом и в нервах хотела поехать к нему домой.

Глава 27

Глава 27

— Прости, — раздалось на другом конце провода. Стоило сесть в метро, как мужчина позвонил. — Парни напились, а я теперь за извозчика.

— А сам?

— Ни рюмки. Не переживай. Возьму такси и приеду. Завтра буду свеж и прекрасен. Видел твое фото. Время даром не теряешь.

— Решила устроить корпоратив. Баба Света была звездой вечера.

— Не сомневаюсь. Жаль, не было с вами, с тобой, — прошептал последнюю фразу и отключился. Подъезжал ко двору Василька.

***

— Прекрати. Только не на работе, — а все началось с того, как за обедом Аркадий начал рассказывать о том, как провел время. Как они сначала поработали на славу, а после поели вкуснейший шашлык. Ему оставалось только вдыхать ароматы чудеснейшей самогонки, которой мужики оставили совсем немного имениннику, чтобы полностью не лишать удовольствие. Затем о своем дне рассказала Оксана, говорила про монологи бабы Светы. Семья, любовь, страсть, регулярный секс — эти слова завели Аркадия. Он закрыл свой кабинет, захлопнул дверь директора и навис над ним.

Женщина смотрела на него снизу-вверх и не изъявляла никакого желания раздвинуть ножки прямо сейчас, о чем сразу и сказала, но это мужчина не расслышал. Горячие разгоряченные губы накрыли губки Оксаны; он опускался вниз, садился сам и, крепко сжимая любимую, чтобы она не смогла встать, присосался к внутренней стороне бедра.

— Что… хватит… Аркадий Павлович, это… неправильно.

— Как же обожаю лето, — потому как на женщине не было колготок. Только выбритые ножки, только синие одноцветные трусики, который скрывали прелестную щелочку. Трусики уже намокали. Что бы ни говорила Оксана, но она уже возбудилась. Разводила по зову природу ножки, звала господа.

Впервые ему хотелось приласкать женщину там влажным языком, чтобы свело ноги. Он чувствовал себя извращенцем, не знающий, как жить без Оксаны. Он словно властелин поднимал ноги женщины, открывая так доступ к набухшему клитору, отчаянно желавший ласки. Трусики уже находились на полу, чему была недовольна Оксана, но уже через минуту она постанывала, двигалась навстречу языку, теребила его волосы, тянула здоровую руку к вагине, чтобы потеребить клитор самой и остановить внезапный секс на рабочем месте. Но куда там? Офис действовал на них диким афродизиаком. Быстро, слегка жестоковато.

— Какие сочненькие половые губки, — обсасывал алую бусинку, проводил языком по складкам, вводил один за одним пальцы и жестко надрачивал несколькими, заведя руки за подлокотники. Оксана стала безвольной наблюдательницей, как ее тело само по себе плавит мозг и достигает апогея для всего живого существа.

— Кончу… Кончу. Нет! — пыталась соскочить, прекратить сладостную пытку, а поцелуи, а пальцы, двигающиеся внутри влагалища, а язык сводили с ума, требовали дрожью что-нибудь помощнее в охвате.

— Кончи, — взглянул прямо в глаза любимой Аркадий, смачно облизывая губы, которые недавно были у женской промежности. Но прямой взор не останавливал мужчину резво вводить пальцы, а свободной рукой держать за плечо падающую и стыдящуюся Оксану.

— А если?.. Прекрати! — бедра неосознано начали сводиться. Оксана засквиртила прямиком в мусорное ведерко, вовремя подставленное заботливым и страстным Аркадием.

— Я продуманный.

— Ты… похотливый монстр. О боже, — вновь вошел пальцем во влажное сокращающееся лоно. Женщина смолкла, замлела от грубых толчков, от того, как мял через рубашку грудь Аркадий. — Доставай член. Выеби меня наконец, но без криков. И иди — РАБОТАТЬ, — грозно прошипела, вставая с кресла.

Мужчина радостно расстегнул ширинку, достал член и плюхнулся на сидение. И женщина оседлала жеребца, упав прямиком на набухший пенис, заполнивший всю ее, раздвинувший стенки до блаженного состояния. Уже на кресле сидел Аркадий, поднимал ее просторные юбки до щиколотки, сминал ягодицы, впиваясь пальцами в мягкие полушария, оставляя малозаметные следы обладания. Женщина сдерживалась, кусала губы, сжимала мышцами член. Стонала сквозь зубы и ощущала, как же ей хорошо. Ей все больше нравился жесткий необузданный секс, от которого глаза сами закатываются. Пару минут и ее мужчина выстрелил прямиком в вагину со счастливым стоном.