Неравный бой 2 - Александр Баренберг

Итак, в столицу Коммуны Ленинск прибыли к вечеру пятого дня с начала путешествия, поэтому особо рассмотреть город я не смог. Да и нечего тут сильно рассматривать: с высоты верхушек деревьев заметна была большая проплешина в лесу, усеянная многочисленными остатками сгоревших зданий. Последствия многолетних бомбардировок, надо полагать. Уже вон, вдоль с трудом угадываемых очертаний бывших улиц и площадей, пробиваются молодые деревца.

А город ушел под землю либо в рассредоточенные по большой площади и замаскированные в лесу строения. Так что, пронёсшись на всех парах через черную проплешину, направились в сторону торчащих в полукилометре отсюда холмиков. Во время этого обзорного пролёта я чуть не выпал из кабины от созерцания возникшей на несколько секунд перед глазами сюрреалистичной картины: на бывшей центральной площади возвышался десятиметровый, примерно, почти не пострадавший от огня, в отличие от окружающих строений, памятник. Бессмертному вождю пролетариата, разумеется, кому же еще? Ильич стоял в характерной позе, символично указывая протянутой рукой на запад, в сторону Метрополии. Последним мазком оказался небольшой птеродактиль, беспечно восседавший на лысине исторического деятеля, расставив в стороны перепончатые крылья. Свалившись на дно корзинки, я залился неудержимым истеричным смехом, вызвав этим озабоченные взгляды сопровождающих. Даже занятый релаксацией после трудного дня птеродактиль повернул, кажется, зубастую пасть в моем направлении. Кстати, чего это он здесь так беззаботно отдыхает? Ведь, судя по рассказам товарищей, вокруг города регулярно уничтожаются гнезда всех опасных хищников, благодаря чему в пределах городской черты можно достаточно спокойно разгуливать под открытым небом. Хотя наличие оружия для защиты от иногда проникающего сюда наземного зверья всегда приветствуется. Не считают данный экземпляр опасным? Да, он маловат, однако покусать может не хуже земного волка. Или, из-за войны, не хватает сил для полноценного контроля местности? Скоро проясним этот вопрос.

Спустились на землю на небольшой, едва заметной с высоты полянке, неподалеку от холмов. Я вылез из бессильно опавшей на траву подвесной корзинки, разминая ноги. Лес как лес вокруг, а где же город? Мы точно туда прилетели? Тут из-за толстых стволов показалась группа людей в длинных, раскрашенных зеленой и коричневой краской рубахах навыпуск и такого же цвета штанах. Двое из них держали в руках трофейные карабины, еще пятеро были вооружены мощными самострелами и массивными копьями, похожими на старинный протазан – основным оружием сил самообороны Коммуны, уже знакомым мне ранее. Это, видимо, охрана входа в административный центр города.

Так и оказалось. Мы тоже представились им, не вызвав ожидаемого ажиотажа известием о моем возвращении. Видимо, весть об этом с помощью налаженной сети посыльных, уже разнеслась среди союзников. Нас вежливо пригласили проследовать за встречающими. Только шестерых, без «ангелов». Те, попрощавшись, взлетели, направившись в другое место. Наверное, в греческое посольство. Сопровождающие недоуменно воззрились на моих верных спутниц с их попугаями, явно не представляя, что с ними делать, видимо, «конюшен» для этих существ в русской столице предусмотрено не было. Разведчицы решили этот вопрос, просто оставив своих «коней» на полянке. Они дрессированные, без приказа не улетят, если, конечно, не забыть принести им жрачки, а опасных ящеров над столицей нет.

Углубившись на пару десятков метров в лес, неожиданно оказались возле прекрасно замаскированного буйно разросшимся плющом каменного здания. Толстые, почти метровые стены, массивная железная дверь свидетельствовали о продуманной системе защиты городских помещений от штурма и бомбежек. Уроки, преподанные немцами при первых попытках штурма, не прошли зря – в последнее десятилетие, судя по всему, тут возник совершенно другой город взамен уничтоженного бомбежками.

В самом здании ничего, кроме поста охраны, не оказалось. Пришлось спуститься в подземелье при помощи так же прикрытых массивной дверью ступеней в центре помещения. Проследовав узким извилистым коридором, преодолели еще несколько постов и дверей, оказавшись, наконец, в широком тоннеле, слабо освещенном развешанными по стенам на большом удалении друг от друга масляными лампами. Светильники давали ровно столько света, чтобы не наступить на ногу идущим рядом товарищам, ни на люмен больше. Экономия, видать.

Повинуясь указаниям сопровождающих, повернули налево. Воздух в туннеле был на удивление свеж, система вентиляции у строителей явно получилась удачной. Интересно, предусмотрена ли тут возможность полной герметизации? Ведь у противника недавно появилось химическое оружие! Надо бы прояснить…

Идти пришлось не так уж и далеко – метров сто пятьдесят. Там, на развилке, отходил в сторону коридор вдвое меньшей ширины. Если в главном туннеле были предусмотрены отдельные дорожки для чего-то колесного, скорее всего – небольших ручных тележек, то здесь с трудом можно разминуться со встречным пешеходом. Издержки суровой подземной жизни, ничего не поделаешь! Впрочем, ответвление было достаточно коротким – не более сотни метров, так что все необходимые грузы можно донести и руками. Тем более, что предназначение помещений, находящихся за деревянными дверьми, расположенными через равные промежутки по обе стороны коридора, сомнений не вызывало. Это явно жилой комплекс.

Так и оказалось. Нам выделили три комнаты. Почему три? Одну в мое единоличное пользование – видимо, по статусу положено, вторую обеим разведчицам, третью – на троих моих товарищей по лагерю. Наверное, со свободными помещениями в подземелье тоже была напряженка. Так как солнце уже давно зашло, довольно скромный ужин принесли нам прямо в комнаты. Пожелав спокойного сна, сообщили мне, что завтра с утра меня примет Председатель Совета Коммуны Валентин Крапинский. Вот и хорошо, сейчас у меня не осталось сил для долгого разговора. После ужина Анаэль, естественно, переместилась ко мне. Закрывая за ней дверь, я случайно заметил в коридоре, возле двери в комнату моих товарищей, пост охраны из четырех вооруженных карабинами бойцов. Раньше его точно не было. Что это значит? Даже ко мне охрану не приставили, а к ним – да? Или… Этот пост охраняет не их, а наоборот? Странно, я думал, контрразведка отсутствует здесь как явление. И даже собрался завтра намекнуть, чтобы в местном Комиссариате Обороны проверили биографии моих спутников. Не то что у меня имелись какие-то основания для подозрений, однако, береженого – бог бережет, как известно. Инструкции особого отдела крепко въелись в меня еще со времен училища. Однако, видимо, и местные не лыком шиты, без подсказки догадались!

Глава 13

Валентин Крапинский принял меня в своем кабинете, расположенном в одном из соседних коридоров, так же, как и «гостиничный», отходившему в сторону от основного туннеля. И явно построенному по тому же самому чертежу. Единственное отличие – дополнительный пост охраны на входе. Так как, судя по всему, здесь находилась вся исполнительная ветвь Совета Коммуны, это – вполне разумный шаг. Я бы даже добавил охраны. Уж если немцам удалось внедрить своих агентов внутрь Храма совершенно чуждых им по культуре и внешнему виду «эльфов», то сюда – сам бог велел! Учитывая вчерашнее взятие под контроль комнаты моих спутников – местным данная мысль тоже пришла в голову.

Председатель Совета Коммуны оказался благообразным седовласым, с аккуратными залысинами, дядей среднего возраста и средней же комплекции. Несмотря на явно обозначенный «начальственный» животик, в гордой осанке заметно было его военное прошлое. Хотя «вживую» встречаться нам пока не приходилось, я знал, еще со времен "до налета", краткую биографию Крапинского. В общем, местный стандарт начальственной карьеры: боец разведроты, затем, после курсов, командирствовал там же, начиная от взводного и до комбата. Потом отставка, учеба в университете, руководящие должности в Совете Коммуны. Вплоть до наивысшей. Бывшие политические зэки, многие из которых имели серьезную теоретическую подготовку, создали тут достаточно интересную систему карьерного роста, с перекрестными экзаменами и тестами при назначении на начальственные (и не только) должности. Пока мне приходилось близко общаться только с военными, и среди них недостаточно компетентных для занимаемой должности не наблюдалось. Интересно теперь будет взглянуть на политиков.

Валентин встал из-за стола, искусно выполненного из установленной на ребра и часть тазовой кости какого-то ящера полированной доски, вышел мне навстречу и крепко пожал руку. После чего усадил за стол, придвинул стакан из мутноватого стекла, наполненный непонятного цвета напитком: