Невеста из Бостона - Линда Карпентер

Слезы подступили к глазам Сьюзен. Она опустилась перед щенком на колени и прошептала, всхлипывая:

— Прости меня, малыш!

Щенок жалобно посмотрел на нее своими янтарного цвета глазками и издал такой крик, от которого Сьюзен похолодела. «Ему, наверное, всего несколько недель от роду», — подумала она с горечью.

Сьюзен протянула к нему руку, и щенок, громко скуля, принялся лизать ей ладонь. Присмотревшись, Сьюзен обнаружила, что пуля попала ему в заднюю лапку.

Она ласково погладила малыша и осторожно взяла на руки. К ее изумлению, он не стал сопротивляться, только скулил и лизал пальцы. Положив щенка на перевязь, как в колыбельку, Сьюзен поспешила к лагерю. Она во что бы то ни стало должна выходить малыша.

У Сьюзен появилась странная смутная уверенность, что если звереныш погибнет, то и их с Чейзом тоже ждет смерть.

Когда Чейз проснулся, он увидел, что Сьюзен, завернув в нижнюю юбку маленького койота, ласково его баюкает, а детеныш кричит громко и жалостливо на всю пустыню.

— Зачем вы подобрали этого щенка? — спросил удивленный Чейз, зевая.

— Я хочу спасти ему жизнь, — ответила Сьюзен, не отрывая от малыша глаз.

— Но это же глупо! — закатил глаза Чейз. — Гораздо умнее было бы пристрелить его и избавить таким образом от мучений.

Сьюзен ответила ему взглядом, полным отвращения:

— Это я его ранила, и я помогу ему выжить.

— Никогда еще не слышал подобного вздора! — усмехнулся он.

Чейза чуть было удар не хватил, когда Сьюзен достала бутылочку с настойкой опия и налила несколько капель в пасть щенку.

— Черт подери! Что вы делаете? Зачем вы тратите драгоценное лекарство на какого-то зверька? Оно может еще понадобиться нам самим! — крикнул он.

Но Сьюзен никак не отреагировала, она продолжала заботливо убаюкивать малыша. После опия щенок очень быстро заснул, и Сьюзен легла рядом с ним.

Но вот она поднялась и подошла к Чейзу.

— Кажется, вам стало получше, но я не уверена… Впрочем, краснота постепенно спадает и опухоль тоже. Как вам — больно?

— Нет, приятно! — буркнул Чейз.

— Простите, я имела в виду — лучше вам или нет? — терпеливо переспросила Сьюзен.

Он передернул плечами, а Сьюзен принялась смазывать его рану соком кактуса.

Чейзу действительно стало легче, но он никак не хотел этого признавать. А вдруг она решит, что он уже выздоровел, и перестанет за ним ухаживать? Сам Чейз не мог сказать с уверенностью, что помогло ему выжить — молоко кактуса или ласка и забота Сьюзен. От одного ее взгляда ему хотелось жить — прыгать и бегать, плясать вокруг костра.

— …Да у вас, кажется, были галлюцинации после того, как я дала вам успокоительное…

Должно быть, Сьюзен сказала что-то еще и до этого, но Чейз не расслышал ни единого слова. Он поднял голову и с удивлением заметил, что щеки Сьюзен горят густым стыдливым румянцем, а глаза она прячет, точно не хочет встречаться с ним взглядом.

— Я, наверное, дала вам слишком много опия. Думаю, лучше нам с вами будет его экономить.

С этими словами Сьюзен оторвала еще одну полоску от нижней юбки, подошла к нему и перевязала рану, глядя куда-то в сторону. Что это с ней?

— Зачем? — усмехнулся Чейз. — Чтобы заботиться обо всех зверях, которых пристрелите? — сказал он и тут же сам пожалел о своих словах — ему вовсе не хотелось, чтобы Сьюзен обиделась и ушла.

Но Сьюзен и не ушла. Лишь нахмурилась и потупила взгляд. Чейз почувствовал себя неуютно:

— Простите, я совсем не это хотел сказать. Вы совершенно правы, мне не нужен больше опий.

Сьюзен ничего не ответила и уже поднялась, чтобы уйти.

— То, что вы делаете для звереныша, весьма похвально, — проговорил Чейз.

Черт подери, почему она шарахается от него, как от прокаженного? Он хотел крикнуть ей: «Не уходите! Останьтесь, поговорите со мной! О чем угодно поговорите, только не покидайте меня. Возьмите меня за руку, взгляните мне в глаза…»

Но вместо этого Чейз промямлил:

— Хотя он все равно умрет. Ему ведь всего несколько недель. Он не выживет один без матери.

— Почему один? — гордо возразила Сьюзен. — Я буду заботиться о нем. Я постараюсь заменить ему мать.

Чейз улыбнулся про себя, но не нашелся что ответить, а потом подумал с горечью: «Отныне она все время будет проводить со щенком, а не со мной. Еще один лишний рот — только этого нам не хватало!»

— Как только я встану на ноги, мы тотчас отправимся в путь. Что будет с ним тогда? — спокойно спросил он.

Идти действительно нужно было как можно скорее, ведь Перес мог нагрянуть в любую минуту.

— Наверняка я смогу ходить уже завтра, — добавил Чейз. — А из-за этого щенка, черт подери, придется тащиться еле-еле. Здесь оставаться нельзя: мы слишком хорошая мишень для мексиканских бандитов.

— Я его понесу на руках, сумку у меня украли… — тихо сказала Сьюзен.

— Но вы с вашим сломанным плечом не можете тащить одновременно и щенка, и чемодан!

Сьюзен взглянула на перевязь и пробормотала:

— Я не подумала об этом…

— Конечно же, вы не подумали! Боюсь, мне все же придется пристрелить его. По крайней мере, это будет более гуманно, нежели оставлять его здесь на растерзание хищникам!

В глазах Сьюзен вспыхнула ненависть.

— Нет! Вы его не тронете, Чейз Маккейн! И пальцем не тронете! Клянусь вам! — крикнула Сьюзен, потрясая кулаком: — Попробуйте только его обидеть, и я вас самого оставлю здесь на съедение грифам!

Чейз закрыл глаза. О, дьявол! Как может эта женщина так жалеть маленького койота и быть столь безразличной к раненому человеку?

— Хорошо, я сдаюсь. — Чейз поднял руку. — Но давайте все хорошенько обдумаем. Этот звереныш привык к материнскому молоку. Чем вы собираетесь его кормить? А?

Сьюзен развернулась и ушла, ничего не ответив. Может быть, поняла, что Чейз прав?

Кроличьего мяса осталось совсем чуть-чуть, да и щенок был так мал, что вряд ли мог бы его есть.

Подкралась ночь, и сразу же сделалось очень холодно — подул ледяной северный ветер. Сьюзен сидела, закутавшись в шаль, и с завистью смотрела, как мирно спит под одеялом Чейз. Костер разводить она боялась. Кто знает, может, именно по дыму костра нашли их в прошлый раз Перес и его люди? «Может, лечь спать рядом с Чейзом? — подумала наконец она. — Иначе я окоченею от холода».

С вечера Сьюзен дала ему все же немного опия и теперь была твердо уверена, что до утра он наверняка не проснется. Она легла рядом с ним под одеяло, чтобы встать завтра пораньше, еще до того, как Чейз проснется.

Чейз застонал, но не проснулся. Сьюзен свернулась подле него клубочком, положив руку ему на грудь, вздохнула с облегчением и тотчас погрузилась в глубокий сон.