Бауманцы. Жигули. Дубай. Лучший сериал о том, как увидеть такой разный мир из окна старой девятки - Петр Дмитриевич Кулик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка рассказала нам о лагере, о других подобных местах, некоторые из которых даже не сохранились из-за мародеров. Рассказала о дереве на другой стороне реки, которое даже на карте отмечено как 700 000 мертвых. На том дереве вешали людей.
В таких местах обычно некомфортно. Не могу точно сказать, что я испытываю, будь то страх или вину за то, что эти люди пережили. Да, моей вины здесь нет, но это как испанский стыд, только испанская вина. Понятно только одно: памятники должны стоять и напоминать о том, что люди способны на такое.
Еще я поймал себя на мысли, что ни один мемориал в России не вызывает у меня таких эмоций. Словно у нас это преподносится с целью что-то нам показать, что мы великая держава и что мы смогли победить и надо гордиться предками. Здесь же это просто скульптура. Она не имеет прямого смысла, и его и не понять, не зная его истории. И ощущается она не как призыв к гордости за своих предков, а как увековеченное напоминание, что так нельзя.
Перегоны, перегоны
ДИМА
Двухчасовая очередь на въезде в Боснию и Герцеговину значительно добавила красок в наш и без того непростой день. Сразу же после пересечения границы на протяжении нескольких километров стоял стойкий запах мусора и фекалий, первые заправки встретили нас кетчупом и сосисками на прилавках как в супермаркете, курящими мамашами с детьми и курящим на работе персоналом.
Буквально через 20–30 километров дороги мы уперлись в плотный ночной поток машин, который по указанию полицейских сворачивал с дороги в лес. Вереницей в несколько десятков автомобилей мы разрезали ночную тьму яркими фарами и пробирались через проселочные дороги. Навигатор показывал, что ехать еще около 300 километров и 6 часов. Вся предстоящая дорога – сплошной серпантин.
Мы вырулили на асфальт, где встретили одинокого полицейского, который не смог найти с нами общий язык в прямом смысле этого слова, и втопили вперед. Ночь. Машины встречаются раз в полчаса, чего не сказать о животных. Мы собрали полный зоопарк: собаки, кошки, лисы, ежи и что-то похожее на антилопу. Разные животные. Живые, например, и размазанные по асфальту. Наш экипаж сошелся на мнении, что столько сбитой животины никогда не видел на дорогах.
Петян всю дорогу спал, изредка врезаясь то в правую дверь ногами, то в левую головой, Федька грустил о своей ноге, а я наконец-то дорвался до прослушивания тяжелой музыки в дороге и разрывал тишину ночных серпантинов бласт-битами и ревом нашей ласточки.
Кстати, Саня из сервиса «G13» поставил нам какие-то нереальные светильники, которые светят в асфальт настолько сильно, что свет отражается в кронах деревьев, свешивающихся над дорогой. Получается, что мы освещали все, что было перед глазами. Дорога была очень тяжелой, и я поистине начал ценить каждую мелочь, которая способствовала хоть какому-то удобству.
Только что проснувшийся одинокий пограничник пропустил нас в Хорватию, и я выехал на побережную дорогу, которую знал уже много лет, – девятка приближалась к даче моей семьи в Макарске.
Ночная Босния получила в нашем рейтинге 3 сбитых собаки из 10, поэтому вся надежда на эту страну оставалась на светлое время суток.
Петя отсыпался на заднем сиденье с вероятностью того, что я устану по пути и ему придется доезжать маршрут за рулем. Поскольку я дотянул прямо до точки, было принято решение разыграть парня и сделать вид, будто нам необходимо проехать еще пару сотен километров. Мы выстроили маршрут в навигаторе, разбудили Петю и сделали вид, что ложимся спать. Парень самым невыспавшимся взглядом из возможных посмотрел в наши нечестные блестящие глаза, все равно ничего не понял, сел за руль и попытался куда-то поехать. Смеялись мы долго.
Отоспавшись впервые за дорогу по Европе в теплой и сухой постели, мы наконец-то получили возможность искупаться в море. Не все, правда, Федя ведь все еще был в гипсе. Поэтому мы с Петяном закупились на местном рынке овощами и яйцами для завтрака и побежали плавать. В целом Макарска напоминает цивилизованную Анапу и в сезон буквально кишит отдыхающими. А главное отличие нас от отдыхающих – это, во-первых, то, что мы, по сути, на работе (шутка), а во-вторых, если мы приехали к морю, значит, мы пойдем в него купаться вне зависимости от дождя. Как вы понимаете, купались мы в тот день вдвоем на всем побережье.
Отстиранные вещи распределились по рюкзакам, и девятка в очередной раз укомплектовалась инвентарем на двухмесячное путешествие. Вдруг Петя наткнулся на три маленьких флакончика с армянскими надписями, которые мама Пети дала нам на случай, если будет очень грустно. Она не сказала нам, что в них, да нас, собственно, не очень-то и волновало. Плюс добавился градус интриги от этих баночек.
Поскольку ни купаться, ни нормально гулять Федя еще не мог, он принял решение, что грустнее чем сейчас, ему не будет в этой поездке точно, поэтому опрокинул свой флакон и стал развлекать нас с самого утра.
На первых же километрах дороги в Боснию (естественно, мы ехали не по той же, что и вчера) я услышал странный хлопок и неожиданно для самого себя понял: это ведь улетела колбаса, которую мы забыли на крыше.
– Петь, тормози, колбаса улетела!
Не знаю почему, но этот эпизод поднял нам настроение еще больше, и мы просто закидывали машину шутками. Думаю, что если бы шутки были физическими предметами, то в тот день нам нужен был бы прицеп, чтобы увезти их все. Встретившись лицом к лицу с перекрытой трассой из-за ремонтных работ, Петя просто проигнорировал все дорожные знаки и ограждения и проехал сквозь стройплощадку с криками: «Ничто не может встать на пути к нашему Москантье!»
Вот тут вставочка сразу. Москантье – это город, в котором жили герои очень тупого и специфического фильма «Новые парни турбо», который мы очень культивируем в своем кругу.
Так мы влетели в Боснию и Герцеговину второй раз за сутки, получив
