Бауманцы. Жигули. Дубай. Лучший сериал о том, как увидеть такой разный мир из окна старой девятки - Петр Дмитриевич Кулик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказавшись в албанской пробке, я впервые за поездку взял в руки уже начатый «Шантарам» и заново стал вникать в мир книги, которую начал читать в апреле. Пробка двигалась медленно, мы пытались всячески шутить и раскрашивать свое пребывание в ней, но опасения от слухов про недружелюбность албанцев несколько ограничивали жесткость наших шуток. Ко всему прочему, в «Шантараме» я как раз читал про то, как главного героя избили и ограбили, поэтому тревожность у меня поднялась до уровня «выходить на заправке из машины, трястись и подозревать каждого албанца в том, что он сейчас меня ограбит» – мрачноватое ощущение, to be honest[36].
Руль в руках Пети вращался не самым убедительным образом, поэтому я искренне переживал во время преодоления узких серпантинов, а именно они сопровождали нас по дороге к морю. В какой-то момент мы вырулили на достаточно высокую точку, которая позволила нам окинуть взором крайне удивительную обстановку: самый ало-красный закат, который кто-либо из нас видел в своей жизни, бескрайнюю зеленую долину, кучу недостроенных, но уже жилых домов с заготовленными арматурами под еще один этаж и одинокие мотоциклы с местными жителями, опаздывающими на намаз. Мы остановились на холме, чтобы вкусить это все настолько, насколько возможно, и, рассевшись по своим местам, снова начали проглатывать повороты. Я, сидя на переднем, все еще искренне переживал за вождение Пети, потому что временами нам попадались ямы и опасные участки дороги, на которых далеко не каждый профессионал мог себя спокойно чувствовать, не говоря о Кулике. Петя же пытался убедить нас, что все нормально, и постоянно говорил: «Парни, мне та-а-ак нравится тут вести машину! Да ладно, Димон, все же нормально, я так кайфую, хочу сам проехать этот участок».
Спустя еще несколько отмерших нервных клеток, полчаса блужданий и поисков бесплатного выезда к морю мы нашли наш заветный пляж.
Вода закипела, решение о ночи на деревянном настиле согласовалось, а шум моря внес свою лепту в мое душевное спокойствие. Петян быстро распределил кипяток по чашкам, и мы расселись, оперевшись спинами на деревянные столбики. Я с Федькой доедал печенье с шоколадом, которое находилось сбоку от нас, – Федя сидел с обратной от меня стороны столба, и мы не видели друг друга, Петян же сидел напротив меня и опустошал свою путешественническую кружку без закуски. Осознание того, что я буду впервые ночевать на пляже у моря, вводило меня в дикий восторг – уже были крыши, парки, острова, но морского берега еще не было.
Последняя пресная вода оказалась внутри, мы расстелили пенки и залезли в свои спальники. Девятка стояла плотно к деревянной конструкции, в нескольких сантиметрах от моей левой руки, в то время как по другую сторону уже засыпали Петя и Федя. Я перевел свой режим восторга в режим созерцания и успокаивал воспаленный разум шумом набегающих волн.
Прошло около часа, но я все еще не мог заснуть – мое лицо и кисти адски чесались. Я думал: неужели мы настолько грязные, что я начал чесаться от этого? Или это какие-то странные комары, которые вроде как есть, но я не могу их ни прихлопнуть, ни увидеть? Мое тело чувствовало себя максимально странно, я пытался спрятать лицо в спальник, дабы не испытывать чувство, будто по нему непрерывно ползет слой песка, который невозможно стряхнуть, но в спальнике была другая проблема – там душно. Смотрю направо – парни вроде спят и будить их, чтобы поставить палатку, пока казалось недостаточно уважительно. Я несколько раз привставал на локти, пытаясь принять какое-то решение, но в итоге постарался еще раз расслабиться и не обращать внимание на странные ощущения.
Вдох. Задержка дыхания. Выдох. Отпускаю все лишние мысли и стараюсь погрузится в сон. Выстрел! Выстрел! Выстрел! Время замерло.
– Это конец, – видимо, байки про опасность Албании – совсем не байки и стрельба началась прямо рядом с нами. Вполне адекватные мысли для данной ситуации.
Я будто бы подлетел над землей, приземлился обратно на свою пенку и начал оценивать ситуацию – парни сидят с такими же, как у меня, пятирублевыми зрачками, и мы вместе наблюдаем метрах в трехстах от нас яркие вспышки салюта на черном небосводе.
Я никогда не испытывал такого облегчения – первые доли секунд было реально страшно. Я ведь еще начитался самой подходящей для данной ситуации литературы и к моменту выстрелов уже полдня был как на измене. Поэтому следующие секунды мое тело реально расслабило и под нереальной красоты фейерверк завязался следующий диалог:
– Вы спали все это время?
– Нет, меня ни на секунду не оставляли комары.
– И меня.
– Я был в сомнениях, неужели я настолько грязный, что мое лицо так сильно чешется, или же все-таки это невидимые засранцы?
– Не-не, это точно комары, Димон, – с профессиональной уверенностью сказал Федя.
– Прекрасно, тогда самое время достать сетку и загрузить в нее наши покалеченные тела.
Так, собственно, и произошло. Сетка от палатки растянулась на песке, и три покалеченных комарами тела укомплектовались привычным образом. На этот раз заснуть оказалось гораздо проще.
Наступило утро Х для Фединого гипса – по плану мы должны были его снять сегодня. Я надел плавки и устроил утреннюю пробежку вдоль дикого пляжа. Берег Адриатики, чистейшая вода и никого вокруг – просто рай. Я добежал до труднопреодолимой преграды в виде отвесной скалы в пару этажей и решил провести свое утро именно у нее: я сделал привычные утренние упражнения и первый раз за поездку сел немного помедитировать. Надо признать, что мыслей уже накопилось немало и нужно было снять градус тревожности. Я
