Мой муж – чудовище - Даниэль Брэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Книгу нужно было вернуть, пока лорд Вейтворт не обнаружил пропажу. Больше не задумываясь, что я скажу ему в свое оправдание, я вышла из комнаты и отправилась в кабинет.
В коридоре зажгли свечи. День был короток, ночь светла, и в этом крылась ее опасность. Я слышала тихое, едва различимое пение – над телом несчастной Летисии пела упокойные молитвы Джеральдина, прося Ясных отпустить умершей вольные и невольные грехи. Летисия говорила, что чем прекрасней голос того, кто отмаливает ушедшую душу, тем охотнее Ясные принимают ее в свой чертог…
Я распахнула дверь в кабинет, и решимость покинула меня на пороге. Мне казалось, что там никого не должно быть, но я оказалась неосмотрительной, положившись на отсутствие полоски света под дверью. Лампа, горевшая на столе, освещала лишь небольшой круг под собой и книгу – какую, я, конечно, не видела, но это, возможно, для меня не имело абсолютно никакого значения.
Я могла трусливо сбежать или сделать то, что хотела, но я устала бегать за эти два дня. Мое бегство спасло мне жизнь, но не принесло в нее ничего хорошего.
Под внимательным взглядом сидящего я прошла к шкафу и поставила том на место, благодаря Ясных за то, что света в кабинете оказалось недостаточно для того, чтобы кто-то еще мог рассмотреть, какая именно книга у меня в руках. Впрочем, мне тоже недоставало света, чтобы сообразить, не задерживаясь у полок, что за книга лежит сейчас на столе.
– Вы бесконечно удивили меня, миледи. Мы осмотрели ваш экипаж, как вы и просили. Хотите узнать, что же мы там нашли?
Глава пятнадцатая
Доктор остался для меня безымянным. Впрочем, этикет предписывал обращаться к нему именно так – доктор, и меня это вполне устраивало.
Я кивнула, умело пряча заинтересованность.
– Вы были правы, миледи… отчасти. – Он улыбнулся и развел руками. – В карете много пятен крови, мы поняли, что Летисия – простите, миледи, – потеряла сознание очень быстро и лежала без движения, пока ее не нашел ваш муж. Но в самом деле нет ничего, обо что она могла бы так пораниться. И это странно.
Не для меня, потому что у меня имелось объяснение. Машинально я коснулась рукой книг на полке – будто убеждалась, что моя версия имеет под собой основание.
– Тогда откуда эта рана, доктор?
– Может быть, она вышла из экипажа? Зачем-то? Но даже если мы вернемся на то место, где вы остановились, – а Филипп должен его отыскать без особых проблем, – скорее всего, дикие звери уже слизали пятна крови. И в любом случае там все занесло снегом.
– Королевская армия, – сказала я, и доктор вопросительно вскинул на меня глаза. – Они скоро приедут, ведь так?
– Если до них дошли эти вести, миледи. Майор Паддингтон опасается, что человек, которого он отправил, еще не успел добраться до расположения. Зимы суровы и непредсказуемы.
– Майор… – Я вспомнила все, что он подсказал мне сделать. Отправить дозоры, сообщить крестьянам, чтобы они были настороже. – Он дал мне много ценных советов, но теперь все легло на плечи моего мужа… я хотела сказать, что лорд Вейтворт, несомненно, знает, что делать, но делает ли?
– Почему бы вам не спросить у него самого?
Я подавила испуганный нервный смешок и подумала, что доктор не имел в виду ничего дурного, вероятно, пошутил неудачно – или осторожно прощупал почву, насколько мы с мужем близки.
– У него много дел, а я беспокоюсь за людей и в то же время не хочу отвлекать его.
Доктор указал мне на стул деликатно, но при этом настойчиво, и не менял положение руки, пока я не села. Я не думала, что он собирается что-то скрывать: в отличие от меня он явно находился в кабинете с разрешения его хозяина.
– Майор, – продолжил доктор, – захочет осмотреть ваш экипаж. Надеюсь, вы не будете против?
– Разумеется. – От этого вопроса я растерялась. – Только зачем? Если Летисия поранилась где-то еще?
– Таковы правила, – ответил доктор, избегая вдаваться в подробности. – Есть определенные процедуры, которым он обязан следовать. Исключить, что Летисия получила раны в вашем экипаже, потому что в противном случае это что-то может представлять опасность и для вас.
– А тряпка? Вы ведь нашли то, что она приложила к ране?
– Нет. Не нашли. Сиденье, возможно, послужило причиной сепсиса, да мало ли что. Даже тот предмет, о который она поранилась и который мы не нашли. Когда-нибудь, миледи, ученые научатся отвечать на такие вопросы, но пройдет не один десяток лет…
– А раны крестьянина? Того, который погиб там, в лесу? Вы не ответили мне, когда я спросила вас первый раз.
Я тут же пожалела об этом. Доктор нахмурился, и мне показалось, что он приложит все усилия, чтобы завершить разговор немедленно, но он этого делать не стал. Я допускала – он не хотел оставлять меня в неведении и одновременно не стремился быть со мной откровенным как в присутствии лорда Вейтворта, так и без него.
– Они и похожи, и не похожи, миледи. И ее рана была сильно воспалена.
Да, именно мой муж перебил доктора и не дал ему рассказать все сразу.
– Это не нож, не пуля, не дробь, но это не укус. Воспаление не позволяет сказать, идентичны ли раны. Наверное, это все.
«Не спрашивайте меня больше об этом», – прочитала я в его глазах и кивнула. Доктор и так переступил какую-то черту, может быть, с риском для себя самого.
– Армия пока не прибудет, снег не перестает идти, мы отрезаны от мира, в лесу бродит опасная тварь, возможно, у нас уже две ее жертвы, – перечислила я. – У нас достаточно припасов, усадьба огорожена… однако в доме нашли следы крови. Вы знаете об этом?
– Да.
– Вы видели эти пятна?
– Да, видел. Выглядят на первый взгляд так, как будто кто-то раненый ходил по дому и кровь капала через повязку. Следов мало для естественного кровотечения. Или, говоря откровенно, миледи, смотрятся эти пятна, будто кто-то хотел напугать всех, кто живет здесь. И цели своей он не достиг.
– Оборотень, зашедший в дом добровольно, – быстро добавила я. – Который ходил и искал обидчика и не убил его.
Доктор опустил голову и сделал вид, что что-то читает в книге. Он постучал пальцами по столу, пригладил волосы, несколько раз вздохнул. Я вытянула шею – бесполезно: я все равно не
