Дикий. Прирученный. Твой (СИ) - Арская Яна

– Скорее техник, – не к месту поправила я, благодарно сжимая его теплую мозолистую ладонь. Мы все еще чувствовали друг друга. Ни творящийся вокруг хаос, ни все беды мира, ни Рохан не смогли этого изменить.

Тут Маркус зарделся, будто увидел что-то неприличное, и резко отвернул голову.

– Что с тобой?

В детский сад, где еще не улеглась пыль, вбежала иссиня-черная волчица. Она была меньше и изящнее прочих, зато отличалась скоростью. Один миг – и на пороге стояла нагая Лейла с яростно сверкающими глазами-аметистами. Ее появление никого не удивило. Разве что мне подумалось, что реакция Маркуса на голую женщину слегка… опередила события? Но спрашивать было некогда.

– Все целы? – рявкнула Лейла, не замечая протягиваемую ей накидку. Запасную одежду оборотни хранили везде, где только можно.

– Вроде бы. Только испугались слегка, но уже приходим в себя – правда, дети?.. А что случилось?

Я подошла, взяла из рук старенькой оборотницы-сиделки ткань и сама закутала подругу, стараясь не смотреть при этом на шикарную высокую грудь. Да, тут было из-за чего краснеть или завидовать до посинения... в любом случае цвет сменишь.

Лейла с облегчением выдохнула, покосилась через меня на приближающегося следом Маркуса.

– Докладывай: где произошел взрыв и каков масштаб последствий?

– И я рада, что ты цел, милый, – усмехнулась она. – Эй, ничего страшного не случилось! Слышите? Рванули трубы в самом фундаменте, мы думаем, это что-то бытовое, не связанное с действиями заговорщиков. Но я бы хотела – и Ангмар с этим согласен – чтобы ты, новичок, спустился вниз и сам все проверил. Говорят, у тебя есть опыт работы сантехником.

Чегось? Неожиданная новость. Вот и Маркус непонимающе поднял брови, явно сдерживая желание высказаться об умственных способностях Лейлы.

– Так говорят, – с нажимом повторила она. – Ты ведь родом из семьи высших аристократов, где часто случаются проблемы ссантехникой. Иди вниз. Жи-во!

Ясно.

Дело нечисто, но оборотни не хотят пугать подробностями самок и детей, им и так сейчас несладко. Мысль, что место, где они обрели долгожданный покой и защиту, уязвимо, может разрушить хрупкую иллюзию. Никому не нужна паника.

– Ты не можешь мне приказывать, – ровным голосом ответил телохранитель. – У вас достаточно волков, чтобы разобраться с этой «проблемой» самостоятельно.

– Издеваешься?

– Я нужнее здесь.

Если отбросить эмоции, мне была понятна линия его поведения. Враги стаи не его враги. Скорее наоборот – все окружающие оборотни представляют угрозу, так как могут навредить мне или раскрыть тайну моей личности. Так зачем рисковать?

– Марк… – начала я, но Лейла меня опередила. С холодной улыбкой, от которой стало как-то неуютно, она тихо прошептала:

– С твоей хозяйкой ничего не случиться, пока я рядом. Да, ты правильно расслышал. А теперь иди и делай, что умеешь лучше всего – разберись с реальной угрозой, которая чуть не затронула Лану, кучу народу и лично тебя.

Ох, он ведь не знал про ее феноменальную интуицию. Совершенно вылетело из головы. Опасаясь, что ситуация накалиться еще больше, я быстро прижалась лбом к груди телохранителя со словами: «Потом все объясню. Прошу, сделай это». Он скрипнул зубами. Коснувшись моих волос, в которых еще лежали снежинки побелки, вышел, бросив напоследок:

– А с тобой, волчица, я поговорю позже. Не думай, что шантаж – удачный способ контролировать меня.

– Какой он у тебя дерзкий, – заметила Лейла, без всякого страха. Ее ловкие пальцы по-матерински ощупали сначала меня, потом поочередно всех остальных в зале. – Дерзкий, но… как бы сказать… ручной? Да, прирученный. Как волк, который подарил свою луну.

– Красиво. Что это значит?

– Образное выражение. Наши старики так говорили, когда хотели выразить зависимость от чего-либо. Он перестал был лесным одиночкой, подарив свою луну прекрасной незнакомке. Как поэтично! Ах!

– Скажешь тоже, – неожиданно я смутилась. Все вокруг считали, что у нас тройственные отношения, так еще и обычно чуткая к внешним переменам оборотница решила добавить топлива в костер сплетен.

– Хм, почему же? Ангмар ведет себя точно так же, когда мне грозит даже малейшая опасность. Помесь курицы-наседки с заряженным автоматом, стреляет при малейшем признаке угрозы.

– Это другое. Марк был обучен защищать и беречь меня. Обучен, понимаешь?

– Поняла, приняла, – с легкостью согласилась она. – Знаешь, старики много чего болтают. Без понятия, что из их болтовни правда, а что они додумывали, чтобы нам не было скучно сидеть в клетках. Не бери в голову.

– Тетя Лейла, а расскажи еще, – робко попросила Трисс, единственная девочка в группе, подходя к нам.

– Конечно, сокровище мое. Следуйте все за мной!

Я рассеянно следила, как волчата стекаются в соседнее помещение, где опасных на вид трещин было в разы меньше, а в голове крутились нелепые мысли. Да, Маркус остался рядом, хотя все психологические барьеры пали. Да, он все еще дорожил мной. Но разве это может быть чем-то большим, чем родственные чувства к той, что росла вместе с ним?

Я столько раз намекала ему на свою любовь. Тянулась всей душой…

Ответа не последовало.

Тогда что изменилось?

28

Маркус

К доставучему альфе, что так и норовил занять мое место, добавилась наглая шантажистка. Каким образом эта Лейла узнала о нашей связи, если мы трое хранили молчание? Что, вообще, творилось вокруг? Какие-то заговоры, недомолвки. В одно мгновение мир перевернулся вверх тормашками, и все начали сходить с ума.

Дом Патриотизма сейчас напоминал кукольный домик, на который сели задней точкой и основательно попрыгали вверх-вниз. Повсюду мусор и обломки дорогой отделки. Ноги запинались об вздувшийся паркет. Нехороший знак. И куда стая перенесет свой штаб, если здесь опасно оставаться?

Того и гляди, рухнут стены…

Физически было трудно оставить Лану одну. Все во мне кричало – вернись, ты должен защищать ее. Не этих недоавантюристов, решивших, что можно играть на человеческом поле, игнорируя существующие правила.

Плевать, что госпоже комфортно в кругу преступников. Ею руководило чувство долга вкупе с навязчивым идеализмом, обязывающим отвечать на малейшее добро сторицей. Я знал, о чем говорю.

– Ты пришел, – обрадовался Щенок, когда я спустился по шаткой лестнице на подземный этаж.

На меня уставилась почти сотня слабо светящихся зрачков. В полумраке они казались заблудившимися светлячками.

Нда, зрелище еще более печальное, чем представлялось. Это действительно были трубы – или точнее то, что от них осталось. В воздухе висела густая вонь. Гарь, расплавленный пластик, отдушка смутно знакомого вещества…

– Меня заставили. У вас, похоже, проблемы с кадрами, раз из всех завербованных людей необходимо дергать именно меня.

– Не умничай, парень. Тебя терпят только из-за поручительства Пятого, – Дейл, этот недружелюбный здоровяк из дружков Рохана, всегда смотрел с подозрением. Ему, как и многим здесь, не нравились породистые оборотни. Мы считались наиболее покорными, склонными к предательству. Вот же болван.

– Интересная интерпретация событий, гладиатор. Правда, ложная. Меня терпят, потому что я лучше разбираюсь во всем, что касается внешнего мира. Хотя… просто – во всем.

– Намекаешь, что мы дикари необразованные? – помрачнел Дейл, отодвигая мельтещащего между нами Щенка. Тот пытался успокоить старшего товарища.

– Намекаю? Нет, это не в моем стиле. Я говорю открыто – вы некомпетентны, поэтому должны молча уступить мне дорогу!

Стирх, веду себя как ребенок. Почему-то этот город и его обитатели вызывают навязчивое желание сорваться. Словно все здесь настроено таким образом, чтобы разлучить меня с Иеланой…

– Довольно. Нашли время, – отрывисто прикрикнул на нас Ангмар. Он оторвался от дыры в бетонном полу и вытер руку о платок, убирая следы чего-то маслянистого. – Знаю, Маркус, я обещал не трогать тебя сегодня, но, как видишь, планы слегка изменились.