Голубой вальс - Линда Ли

– Нет.

– Тогда что же там творится?

– Это я и собираюсь выяснить, – ответил Стивен. Поднялся, бросил салфетку на стол и поспешил к двери.

Адам бросился за ним, как был: в халате поверх белья и домашних шлепанцах.

Они выбежали через парадную дверь, спустились с крыльца и кинулись к парадной двери вдовы Брэкстон. «Скоро от этих бесконечных хождений в тротуаре дорожка протрется!» – с раздражением подумал Стивен.

На их стук никто не ответил, и Стивен схватился за ручку двери, которая оказалась незапертой.

– Неужели эта женщина никогда не слышала о грабителях?

Адам захохотал:

– Я думаю, что Белл не только не обижается на людей, которые причиняют ей, зло, но думает о них вдвое лучше.

Стивен ничего не ответил. Вспомнив о ее искалеченной ноге, он сильно усомнился в правоте Адама.

В вестибюле не было ни души, хотя даже самый тугоухий мул мог оглохнуть от стоявшего там шума, раздававшегося наверху. Братья поднялись по лестнице на второй этаж.

Там, к своему величайшему изумлению, они нашли Белл в окружении дюжих каменщиков, которые крушили кувалдами внутреннюю стену.

Вся мебель была убрана. Занавески свернуты. Ковров нигде не было видно. Посреди комнаты возвышалась большая груда штукатурки и планок, словно наметенная могучим торнадо. В стене была уже пробита большая брешь, которая вела в соседнюю комнату.

– Что вы делаете? – напрягая голос, прокричал Стивен.

Рабочие сразу же прекратили работу. Повернувшись, Белл посмотрела на них изумленными глазами:

– Стивен! Адам!

Когда она увидела, как одет Адам, ее изумление сменилось участием:

– Я разбудила вас?

Прежде чем Адам успел раскрыть рот, Стивен резко воскликнул:

– От такого шума проснулись бы и мертвые! Что вы тут затеяли, черт возьми?

Переминаясь с ноги на ногу, каменщики поглядывали то на Белл, то на Стивена. Белл была сконфужена.

– Я сношу стену, – просто ответила она. – Вернее, они сносят стену.

Стивен издал звук, подозрительно похожий на рык:

– Это я вижу и сам. Вопрос в том, миссис Брэкстон, зачем они ее сносят?

– Чтобы построить здесь танцевальный зал, как мне посоветовал Адам.

Под пронизывающим взглядом Стивена Адам изобразил комичную гримасу. Белл как будто ничего не заметила. Она отвернулась, обняв плечи руками.

– Танцевальный зал! – почти выкрикнул Стивен, глядя на брата. – Ты посоветовал ей построить танцевальный зал?

Адам робко пожал плечами:

– Ты же слышал.

– Да, – шепнула Белл с каким-то особым выражением, – танцевальный зал. Прекрасный, большой зал!..

Только тон, которым она это произнесла, заставил разгневанного Стивена опомниться. Впечатление было такое, будто она убеждает себя в том, во что сама не верит. Белл сделала несколько неловких шагов через обломки.

– Зал будет с паркетным полом, с панельной обшивкой. А вон там, – она подняла глаза вверх, на потолок, – я повешу большую хрустальную люстру. – Белл взглянула на Стивена. – Точно такую же, как у вас. – Она сделала еще несколько шагов, на этот раз в сторону камина. – А вот здесь…

– Вы не можете построить танцевальный зал! – проревел Стивен.

Выпрямившись, Белл медленно повернулась и посмотрела ему в глаза. И все остальные тоже уставились на него.

– Почему это, хотела бы я знать? – озабоченно спросила она.

Выражение ее глаз удручающим образом подействовало на Стивена. Всего несколько минут назад ее лицо светилось от восторга, от мысли о том, что у нее будет свой танцевальный зал. «Но зачем ей танцевальный зал? – озадаченно подумал Стивен. – Она с трудом ходит, а уж сложные фигуры танцев и подавно не для нее!» Что-что, а танцевальный зал ей никак не нужен. Ему он тем более не нужен, а ведь скоро он вернет себе этот дом! Не зря же он сказал Адаму, что нет такого контракта, который нельзя было бы расторгнуть.

И все же его сильно удручало выражение ее глаз.

– Отвечайте же, мистер Сент-Джеймс!

Белл перешла на сухой, официальный тон. Таким тоном – без всякой связи с происходящим, – подумал Стивен, она разговаривала с Бертраном в ресторане. Он чуть не улыбнулся.

– Так почему я не могу построить танцевальный зал? Я получила все необходимые разрешения, архитектор составил план, наняты квалифицированные рабочие. Скажите, чего мне не хватает для начала перестройки?

Забыв об остальных, они смотрели друг на друга. Он должен был сказать ей, что скоро получит свой дом обратно, а у нее будет другой, лучше этого. Но слова не шли с языка.

– Бумаги еще не выправлены надлежащим образом, – уклончиво ответил Стивен. – Будет лучше, если вы подождете… – В комнате воцарилось леденящее молчание.

– Это мой дом, мистер Сент-Джеймс. И я могу делать с ним все, что захочу! – упрямо настаивала Белл. – А теперь, простите, мы должны продолжать работу.

Стивен поймал на себе суровые, вопрошающие взгляды брата и рабочих. Он не смог сообщить Белл, что скоро дом, который она считает своим, перейдет к нему. Собственная слабость и огорчала, и бесила его. Пробормотав проклятие, он повернулся и вышел из дома. На улице его встретило зимнее утро. В пронизывающем холоде было что-то успокаивающее.

Шли дни. Стук кувалд оставался единственным признаком существования Белл. Стивен несколько раз пытался повидать ее, но всякий раз дворецкий останавливал его, сообщая, что хозяйки нет дома. Разумеется, Стивен ни на миг не верил. Просто, как и прежде, она не желает его принимать.

Странно, но это огорчало его. И еще сильнее огорчала собственная заинтересованность. Сколько раз твердил он себе, что все это его совершенно не касается, что она самая неподходящая для него женщина. На роль жены со своим непредсказуемым характером она не годится, и что-то мешало Стивену представить ее в роли любовницы. А кем еще она могла для него стать?

И все же Стивен каждый день подходил к ее голубым дверям, которые слуги неизменно захлопывали перед его носом. Заводить граммофон, прибегая к методу Адама, было бесполезно, потому что шум, доносившийся с той стороны стены, можно было заглушить, лишь сломав пару стен у себя в доме. Поэтому Стивен терялся в догадках, как повидать Белл, хотя и хорошо знал, что делать этого не следует.

Подобные мысли доводили его до головокружения. Он преисполнился решимости увидеться с ней, хотя и очень туманно представлял себе, с какой, целью.

К концу недели Стивен постучал в дверь Белл, чтобы узнать, будут ли вестись работы в субботу и воскресенье. На этот счет существовало официальное запрещение, но Гастингс был неумолим, только обещал, что передаст его послание.

Раздосадованный, Стивен повернулся и тут вдруг увидел возвращающуюся домой Белл.