Три седьмицы до костра - Ефимия Летова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Актеров было около восьми, трое из них исполняли главные роли и практически не уходили с импровизированный сцены, иногда быстро и практически незаметно умудряясь поменять какие-то из аксессуаров, а остальные представляли собой второстепенных героев, вереница которых — слуги, учителя, родственники — совершенно сбивала меня с толку. Только к середине действа я поняла, что серые одежды артистов вовсе не говорили о бедности их владельцев — дело было в том, что на темном одноцветном фоне ярче смотрелись мелкие детали.
История повествовала о молодой девушке из бедной и жестокой семьи, которую по случаю взяли служанкой в знатный дом, прислуживать молодой богатой наследнице. Спустя какое-то время девочки подружились, и работница стала получать подарки от своей обеспеченной приятельницы. Каждая из актрис по-своему была весьма хороша собой, тоненькая светловолосая наследница и яркая брюнетка-служанка, с такой точеной и в то же время пышной фигурой, что обмолвка Вилора про скандалы стала казаться совершенно понятной.
Спустя некоторое время в доме появился жених — привлекательный и рослый молодой человек, гримаса самолюбования на лице котором на миг невероятно напомнила мне Теддера Гойба, прежнего Теддера, отчего сердце болезненно сжалось. А потом еще раз и еще раз — уже не из-за собственных воспоминаний, а потому, что красавец, явно симпатизировавший светловолосой невесте, очевидно приглянулся обеим девушкам. Однако ни богатая и крайне наивная златовласка, ни ее будущий муж не замечали заведомо обреченных чувств бедной служанки. А чувства тем временем разгоралиь, принося их обладательнице немалые страдания, в результате чего бедная девушка возненавидила как свою былую подругу, так и ее законного возлюбленного. Не в силах справится с обуревавшими ее страстями темноволосая красавица отправилась к жуткой ведьме, которая жила на окраине ее родной деревни.
Собственно, я уже понимала, как закончится представление, одобренное самим Герихом Иститором. И от этого понимания внутри растекался влажный липкий холод, даже горячая крепкая рука Вилора, сжимающая меня, не могла отогреть.
Брюнетка пошла за помощью и советом, но ей нечем было заплатить старой ведьме. Ее жалование было достаточно скудным, хотя в доме подруги-хозяйки ей не было отказа ни во вкусной еде, ни в красивых нарядах. И тогда ведьма предложила страдающей от зависти и ревности девушке сделку — кровь, которой старуха собиралась кормить прислуживающих ей демонов, за месть и любовь. И она, поколебавшись, согласилась.
Герой, изображавший демона, очевидно, был не в ударе, и порождение тьмы в его исполнении получилось не очень-то убедительное — черная, развевающаяся во все стороны ткань и громкие завывания могли скорее рассмешить, нежели напугать (хотя кто-то из детей моментально уткнулся в материнские юбки). Но вот брюнетка играла более чем вдохновенно — ее сомнения, ее страхи — и сменяющая их отчаянная ярость пробирали меня до костей. Позволив чудовищу напиться собственной крови, она приказала безжалостно убить свою бывшую подругу-хозяйку и сделать так, чтобы сердце украденного жениха воспылало к ней непреодолимой страстью. Однако в момент внезапной смерти невесты, настигшей ее как раз во время обряда бракосочетания, жених впал в такое отчаяние, что моментально воткнул кинжал себе в грудь (из толпы благоговейно внимавших зрителей послышались вскрикивания и сдавленные рыдания). Проводивший обряд служитель заподозрил неладное и стал выяснять все обстоятельства произошедшего…
Последние две трети горсти представления я провела с закрытыми глазами. Если бы была возможность, закрыла бы еще и уши, и нос… Имитируя обряд сожжения потерявшей разум от злости и ненависти девушки актеры соорудили небольшую, но очень правдоподобную глиняную куклу. Я взглянула, как оплывают в пламени костерка ее лицо и ручки, как красавица-хозяйка и ее жених бредут по голубой материи, символизирующей небо, чьей частью они стали, и снова крепко зажмурила уставшие от непрерывывного смотрения глаза.
Публика бурно и громко благодарила притомившихся актеров, бросая на сцену цветы и монеты. Очевидно, уже знакомые с подобными развлечениями горожане испытывали явное удовольствие от театрального представления, но я…я чувствовала лишь опустошение и усталость. И даже спустя пару горстей прогулок с Вилором по нарядным улицам, покупки сладостей братьям, вкусного ужина в городском трактире, на котором почти силой настоял мой спутник, я все еще не могла в полной мере отойти от действия и непонятных, спутанных чувств, вызванных им.
— Тая, ты не против, если я зайду кое-куда на четверть горсти? Мне нужно кое-что забрать, все-таки в городе я бываю нечасто…
— Конечно, делай все, что нужно, я подожду, — кивнула я. Вообще-то я была не против остаться одной и на более долгий срок, привести в порядок всполошенное сознание, в любом случае, веселиться мне уже не хотелось. До заранее обговоренной встречи с Саней оставалось примерно двенадцать горстей, и мы с Вилором направились вниз по одной из улиц, названия которой я не знала, да и не стремилась узнать.
* * *
Довольно скоро мы вышли к богатому и внушительному особняку из благородного белого камня. Дом Саниной подруги уступал ему раза в два. Аккуратный сад, окружавший его, выглядел ухоженным даже сейчас, в морозь, высокий забор с каменными колоннами и тонкой металлической резьбой — скорее для красоты, нежели для защиты. Вилор спокойно подошел к воротам, нажал на какой-то невидимый моему глазу рычажок — и ворота открылись, неторопливо и без какого бы то ни было скрипа и шума. Мне было неудобно глазеть по сторонам, и я опустила взгляд на чистую дорожку, ведущую к дому, щедро посыпанную мелким белым гравием.
Краем глаза я углядела стоящую скамейку и решительно направилась к ней.
— Я подожду тебя здесь, если можно.
— Если ты не против… — Вилор откровенно смутился и заколебался. Вероятно, не хотел объяснять родне, кто эта бедно одетая девушка, пришедшая с ним без сопровождения. А и правда, кто?
— Конечно, не торопись. У тебя очень красивый дом.
— Это не мой дом, а моих… родственников. Я быстро.
Вилор скрылся за двустворчатыми дверями, а я, наконец-то, решилась осмотреть дом, правда, так и не вставая с места. Здесь несомненно жили обеспеченные и образованные люди, обладавшие хорошим вкусом и большим достатком. Странно, что Вилор, имея такую родню, служит в глухой деревне…
Прошло действительно совсем
