Виолетта. Белый единорог - Алина Багазова

Повинуясь Учителю, даже те, кто не испытывал голода, машинально потянулись к фруктам и в мгновение смели их с блюда.

Через пять минут все были в полной готовности следовать за наставником.

Мы некоторое время молча петляли по Лесу. В ответ на расспросы, Стефан с таинственной улыбкой отмахивался, фыркал, чтоб имели терпение, многозначительно ухмылялся. Мы шли уже столько времени, что я начала изумляться, насколько огромен Тёмный Лес. Он никак не кончался, всё тянулся и тянулся. Наверное, прошли уже пару километров, не меньше. Мы уже переговаривались вовсю, строя предположения относительно цели похода…

И вдруг Учитель неожиданно остановился и сделал жест, призывающий к молчанию.

Вмиг воцарилась тишина, все замерли, недоумённо закрутили головами по сторонам, не понимая, что происходит. И расслышали тихий-тихий, едва уловимый, шелест. Он доносился откуда-то неподалёку, мы дружно повернули туда головы и… Взгляды упёрлись в пещеру! Самая настоящая пещера, вход в которую был образован переплетением ветвей деревьев, вросших уже самими этими ветвями в землю огромного холма. Трудно было разобрать — земляной он или каменный, ассоциации преобладали в пользу второго, но к камню, как известно, не приросли бы ветви, даже к замшелому.

— Ух… — выдохнула Лиска, сияя глазами.

Её восторг можно было понять — настолько всё это выглядело сказочно-таинственно.

Как вход в другую реальность или даже в сказку. У Ахмета загорелись глаза — он подумал о своём, уже предвкушая свидание здесь с кем-нибудь. Правда, далековато от Школы… Но он не будет колебаться, если подвернётся возможность.

А я больше прислушивалась к звуку, идущему из недр пещеры… Шелест. Похожий на шум струящейся воды. Я посмотрела на Стефана и поймала его взгляд. Он кивнул.

— Ну что ж, вперед! — весело скомандовал, указывая на вход.

Артур вдруг рванулся первым, но у самого входа был пригвождён ледяным голосом Учителя:

— Куда поперёк батьки в пекло рвёшься?!

— В пекло?.. — пересохшим вмиг голосом спросила Жанна и отступила на шаг.

Но я-то знала, почему так возмутился Учитель. Я-то помню, что Артур теперь остался без Хранителя и помощи Целителей в этой реальности. И малейшая опасность может его погубить… А она, видимо, есть, раз Стефан остановил парня. Учитель, несмотря на своё кажущееся безразличие, заботится о нас, больше, чем о себе.

Артур послушно отошёл в сторону без единого слова, чему все немало удивились, но никто вслух удивления не высказал. А Стефан подошёл ко входу, шагнул внутрь, сделав нам жест не двигаться с места. На секунду он скрылся в недрах пещеры из поля нашей видимости. А затем оттуда донёсся гортанный крик. Я вздрогнула от неожиданности, по всей видимости, не только я. Но в следующий миг Стефан, уже выглянув наружу, махал нам:

— А теперь все сюда! Кто последний, тот дурак!

Словно гора с плеч упала. И я рванулась следом за всеми. Правда всё равно оказалась последней. Учитель глянул на меня хитро и рассмеялся:

— Неет, Вилка, ты не дура! Далеко не дура, — и потрепал меня по подбородку.

Я покраснела. Остальные гнусно захихикали.

— Вперёд! — приказал Стефан.

И мы двинулись по извилистому ходу. Стены пещеры уходили вверх примерно ещё на полтора наших роста (арка самого входа была намного ниже) и были всё-таки земляными. Гладкими, словно отполированными, на первый взгляд, но на ощупь в некоторых местах слегка шершавыми. Вокруг сухо, тепло — и совершенно никакого ощущения опасности. Может ещё и оттого, что здесь было светлее, чем снаружи Источника света не было видно. Но если у самого входа освещение было тусклым, то чем дальше мы продвигались вслед за Учителем, почти не переговариваясь, тем светлее становилось. Казалось, пройди ещё немного — и начнёт ослеплять. А ещё — усиливался шум.

— Вода, — шепнула Жанна, сжимая мою руку.

Я посмотрела на неё — глаза испуганные. Ободряюще пожала её руку. Мало ли какие у нас случаются фобии…Всё-таки, эта — не самая у неё главная. Иначе бы она не прошла «испытания» — своеобразного экзамена на доступ в Школу, на Воинский факультет. Оно заключается в том, что ты лицом к лицу сталкиваешься со своим самым главным, самым потаённым страхом. И должен победить его. Выстоять.

Встретить с улыбкой и спокойствием. Это возможно при определённой силе духа и осознании себя в реальности, куда тебя выбросит «испытание». Это очень нелегко.

Потому что всё происходящее вполне материально и не менее опасно, чем в реальной жизни. Однако, ровно до тех пор, пока ты не перестаёшь бояться. И тогда кошмар просто рассеивается. Я поняла это на втором разе, со второй попытки я прошла испытание. Может потому, что моим кошмаром была умалишённая женщина, преследующая меня с целью убить? Мне было почти легко потому, что она очень напомнила мне мою маму… А к маминым выходкам я уже привыкла. А вот что было у Жанны — не знаю. Мы как-то не делились никогда подробностями. Произошедшее было глубоко личным переживанием каждого.

Шум усиливался с каждым шагом, Жанна всё плотнее прижималась ко мне, словно стараясь спрятаться. Мы с ней шли в хвосте, а потому раньше, чем увидели, услышали возгласы ребят. Восхищённые, изумлённые, потрясённые. Я заторопилась за поворот.

И обомлела.

Огромный грот: настолько высокий потолок, что очертания с трудом угадывались.

Выход в него из коридора казался лишь малюсенькой дырочкой, царапинкой, на теле этой гигантской пещеры. А прямо перед нами находился, собственно, источник шума.

Три огромных водопада с грохотом обрушивались в совсем небольшое озерцо, лежащее у ног. Брызги почти долетали до нас. Я посмотрела вверх, разыскивая истоки — казалось, водопады извергаются прямо из стены… Но не это было самым потрясающим.

Цвет воды! Искрящаяся серебром, она словно состояла из сияющих блёсток, переливающихся в воздухе, текущих потоком. Тремя потоками!

Это было настолько красиво и так завораживало, что я на время лишилась дара речи. Жанна потрясёно отпустила мою руку. Видно, её страх прошёл. Да тут и впрямь нечего было бояться.

Водопады внушали ощущение Мощи, Силы, но не опасности или тревоги. Хотелось склонить голову в почтении… Оглянувшись, я увидела, что Стефан делает именно это. Он торжественно кланялся потокам. Тогда и я сделала это, реализуя жгучую потребность. А вслед за нами — и все остальные. Водопады словно получали закономерную дань своему царственному величию.

Именно они и являлись источниками света, который вёл нас по коридорам. Словно живые: пульсировали, дышали, переливались. Так о какой опасности говорил Стефан?