Бедствие века. Коммунизм, нацизм и уникальность Катастрофы - Ален Безансон

7. Забвение коммунизма толкает к сверхпамяти о нацизме и наоборот, хотя простой, верной памяти хватил бы, чтобы осудить и тот и другой. Тут многовековая черта западной нечистой совести: очаг абсолютного зла должен обретаться на Западе. Мнения о его географическом полой и менялись. Очагом зла считались Южная Африка и апартеид, США и война во Вьетнаме. Но его сейсмическим центром всегда была нацистская Германия. Россия, Корея, Китай, Куба или ощущались как внешние, или выталкивались вовне, поскольку на них предпочитали закрывать глаза. Сопровождавшие этот процесс безотчетные угрызения совести компенсировались непримиримой бдительностью, неотступным вниманием ко всему, что хоть как-то было связано с нацизмом, прежде всего к вишистскому правлению во Франции или ныне — к тем порочным идеям, что гноятся в некоторых ячейках крайне правых европейских сил.

XX веку свойственна не только история, полная ужасов уничтожения человека человеком, но и то, что историческое сознание с большим трудом выбирало правильное направление. Одно объясняет другое. Орвелл заметал, что многие стали нацистами из оправданного ужаса перед большевизмом или коммунистами — из столь же оправданного ужаса перед нацизмом. Это предупреждает нас об опасности исторических фальсификаций. На наших глазах формируется одна из таких фальсификаций, было бы прискорбно оставлять в наследство следующему веку фальсифицированную историю.

Закончу надеждой. Потребовались годы, чтобы полностью осознать нацизм, ибо он превосходил все казавшееся возможным и человеческий разум не в силах был постичь его. То же может произойти с коммунизмом, дела которого раскрыли столь же глубокую пропасть и, подобно Освенциму до 1945-го, были скрыты своим неправдоподобием, своей невероятностью, своей немыслимостью. Время, в функции которого входит вскрытие истины, может быть, и тут сделает свое дело.

Примечания

1

Из речи, произнесенной в Институте Франции в октябре 1997 г. Читатель книги найдет ее текст в приложении. Речь была одновременно напечатана в парижском журнале «Коммантер» (№ 80, 1997–1998) и в журнале «Комментерн» (январь 1998), который ходит в Нью-Йорке под эгидой Американского еврейского комитета. В следующих номерах обоих журналов были напечатаны отклики читателей.

2

Автор употребляет принятый во Франции ивритский термин «Шоа» который на протяжении десятилетий во всех русскоязычных израильских изданиях переводится как «Катастрофа». Дословно «Шoa», как и принявшееся вначале в Америке и Европе, а теперь и в России слово Holocaust (лат. holocaustum на основе аналогичного греческого) означает «всесожжение» (так оно переводится в русской Библии — Пер).

3

Это молчание не было абсолютным. В своем радиопослании на Рождество 1942 г. Пий XII заявил: «Этим пожеланием (возвратить общество к нерушимому центру тяжести Божественного закона на службе человеческой личности и общины, облагороженной Богом. — А.Б.) человечество обязано сотням тысяч людей, которые без всякой вины, а иногда лишь в силу своей национальности и расы были преданы на смерть и постепенное истребление» 2 июня 1943 г., выступая в Святой коллегии, он сказал: «Любое наше слово, адресованное по этому поводу компетентным властям, любой публичный намек должны быть серьезно взвешены — в интересах тех, кто страдает, для того чтобы не сделать невольно их положение тяжким и невыносимым» Это намек на протест голландского епископата против преследований евреев в июле 1942 г., за которым последовала облава на евреев и расправа с крещеными евреями. Пана прибавляет, что «викарий Христа, хотя он просил всего лишь сострадания и искреннего возврата к элементарным законам права и человечности, зачастую оказывался перед дверями, которые не открывались никаким ключом»