Жизнь длиною в обойму - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Телефон отозвался мелодичным звонком. Есть. Он на месте…
Томаш Корбан оставил эту вонючую развалюху, которую ему предоставила местная станция, – пусть в огне сгинет эта таратайка со стиком[42] и еле держащими тормозами – и вышел на обочину.
Да… наверное, здесь. Справа – фермерское поле, и вдалеке огнями светится какая-то нищая румынская деревушка…
Он пинком закрыл дверь, повесил на плечо сумку, в которой были все его вещи и ноутбук, включил фонарик на телефоне в режим маяка – был у этого телефона такой режим. Дальше – наклеил поверх специальную пленку, которая почти убирала видимую часть света, но оставляла те лучи, что видны были в прибор ночного видения. И, высоко подняв руку с зажатым в ней телефоном, отправился по полю в направлении деревушки…
Поле, кстати, было засажено рапсом. Отличная штука для изготовления биотоплива, сейчас пол-Европы этим засажено. А немецкие фермеры уже ничего не сажают – они покупают с субсидией китайские фотоэлементы, выставляют на полях целые солнечные поля и подают в сеть полученную таким образом энергию, получая от федерального правительства еще одну субсидию – за экологически чистую энергию. И все – чтобы снизить зависимость от российского газа, ха-ха-ха… Идиоты. Скоро начнутся поставки газовозами дорогого катарского и американского сланцевого газа – они и его будут покупать, удорожая свою конечную продукцию из-за дороговизны энергоносителей. И только чтобы снизить зависимость от российского газа – по политическим причинам. Идиоты. Это надо уметь, кстати, заставить потребителя купить более дорогой товар. Но они – ЦРУ – сделали это. И потратили всего пять миллиардов на Украине.
Да… на дурака не нужен нож, ему немного подпоешь – и делай с ним что хошь…
Странное то ли гудение, то ли жужжание оторвало Томаша Корбана от его мыслей, он остановился и начал описывать рукой с телефоном широкие круги над головой. Ветерок, гулявший по полю, превратился сначала в сильный ветер, а потом – почти что в ураган. Рядом с Корбаном опустился странного вида вертолет, привлекающий внимание острыми, прямыми гранями кабины. Это и был так называемый «СтелсХок», машина с максимальным вариантом модернизации[43], та самая, на которой американский спецназ доставили в Абботабад, где он разобрался с Усамой бен Ладеном.
Люди из группы прикрытия заняли позиции, один из спецназовцев ВВС подбежал к ЦРУшнику.
– Сэр, как ваше имя?
– Звездочет. – Корбан назвал один из своих псевдонимов.
– Мистер Звездочет, прошу на борт. Вам помочь?
– Спасибо, я сам…
Американские спецназовцы все-таки помогли ему взобраться на борт и пристегнуться. Этот вертолет был спроектирован для максимально дальних рейдов, поэтому в нем все было максимально облегчено. Даже основа сидений была из титана…
– Груз на борту.
Один из спецназовцев захлопнул широченный, с изломом посередине люк.
– Десант на борту!
– Взлетаем!
Шум турбин немного изменился, вертолет оторвался от земли. Летать на нем было менее приятно, чем на обычном «БлекХоке», – из-за необычного фюзеляжа и иной массы он был менее стабилен в воздухе.
– Есть отрыв! Идем домой.
Один из спецназовцев посветил фонарем.
– Сэр, все в порядке? Будет немного болтать. Здесь горы, как в Афгане.
Корбан показал большой палец.
– Леденец хотите? У нас тут есть обслуживание в полете.
– Нет. Над Россией уже летали, ребята?
– Никак нет, сэр. Но над Украиной постоянно летаем, отрабатываем прорыв ПВО. Ждем не дождемся, когда окажемся над Россией.
Корбан кивнул.
– Думаю, это будет скоро.
За час до рассвета американский вертолет специального назначения совершил посадку в закрытом секторе базы Бондстил. Вертолет – он был совершенно секретным – загнали в ангар, а Томаш Корбан отправился в домик для командного состава и проспал ровно три часа – его организму этого обычно хватало. Проснувшись, он отправился в закрытый сектор базы, туда, где бал правило ЦРУ.
Там его встретили коммандер Сикерд, который представлял здесь штаб USSOCOM, и еще несколько человек, которые были «трудоустроены» в SAD[44], ударный отряд ЦРУ, равного которому не было со времен Вьетнама.
Предстоял брифинг по ситуации.
– Начинайте… – махнул рукой Корбан, усаживаясь на дешевый пластиковый стул.
– Джентльмены… – начал доклад Морис Сенкевич, поляк и координатор операции на месте, – для начала вкратце напомню общий замысел операции. Наша главная цель на сегодняшний день – оказать албанцам помощь в создании Великой Албании, полноценного мусульманского государства, достаточно крупного, чтобы вести самостоятельную политику, и достаточно радикального, чтобы быть своего рода мостом, по которому в обе стороны мог бы осуществляться транзит радикальных европейских мусульман на Ближний Восток для участия в боевых действиях и обратно.
На сегодняшний день в составе Македонии и Сербии существуют спорные территории, этнический состав которых не соответствует их политической принадлежности, и кроме того, этнический состав Боснии и Герцеговины изменился достаточно сильно, чтобы говорить о необходимости пересмотра Дейтонских договоренностей и полной исламизации Боснии и Герцеговины с формированием более действенного единого правительства этнического и религиозного большинства…
Корбан слушал это, можно сказать, вполуха, его не слишком сильно интересовали эти детали. Его присутствие здесь было в большей степени формальным – на местах знают лучше, что делать. Он сказал короткую формальную речь, когда об этом попросили, а после брифинга подошел к Сикерду.
– Удалось найти что-то по той группе в лесу?
– Нет, сэр.
– А искал?
…
– Думаешь, я не знаю, как ты с Иштваном поделил пол-лимона, выделенных на вооружение, а оружие взял из изъятого полицией и провел как новое?
…
– Какие же вы все придурки. Завтра ж… й на скамью трибунала сядете, но все равно будете хапать и хапать…
…
– Короче, проект сворачивается из-за непредвиденных рисков. Теперь нужно убедить в этом албанцев.
– Они не пойдут на это. Они не отступят. Для них это вопрос самоуважения. А мы можем потерять позиции здесь.
– Пойдут. Должны пойти. Теперь по трупам. Их надо вывезти оттуда и уничтожить. Они не должны нигде всплыть. Чего бы это ни стоило.
– Я звонил Бойко. Он обещал сделать.
– Вот я и посмотрю, сделал или нет. Он такой же козел, как и ты, только тебе дядя Сэм еще жалованье вынужден платить. Хотя, по-моему, такие, как ты, еще и приплачивать должны…
…
– Подготовь вертолет. Вечером вылетаем.
Македония, Скопье
28 апреля 2015 года
Если вам надо встретиться с кем-то в стране, которую вы не знаете и вы опасаетесь этой встречи, то одним из лучших мест для встречи будет крупный банк.
Во-первых, в банк приходят клиенты и там им рады. Во-вторых, там не будет полиции, потому что у банков есть собственная охрана и видеонаблюдение. В-третьих, по этой же причине практически исключены любые насильственные действия в отношении вас. Ни один преступник, кроме самых отмороженных, не осмелится действовать в банке, потому что это почти что ограбление банка. А банки к этому готовы.
К счастью, все мои были на месте. Абаль тоже. У нас были деньги, которые мы получили от Абаль, и еще деньги, которые мы получили от Салема за спасение его дочери. И все эти деньги были при нас в отделении ПроКредитБанка в Скопье, в столице Македонии.
Первым делом надо было решить с деньгами…
Умение обращаться с деньгами – одно из умений, обязательных для современного наемника: никто не ходит по улицам с пачкой денег, это исключено. Я умел обращаться с деньгами сам и научил этому и морпехов. Прежде всего, я предложил делить на шестерых, то есть включить Абаль в список, и это возражений не вызвало… видимо, она уже успела понравиться, несмотря на несколько нетрадиционную сексуальную ориентацию. Потом каждый из нас, кроме Абаль, открыл депозитный счет в ПроКредитБанке, положил на него, кто сколько (я – двадцать тысяч евро под три с половиной процента годовых), и получил банковскую карточку с лимитом в тысячу евро в сутки. Затем мы, уже как клиенты банка, попросили разрешения воспользоваться услугами Вестерн Юнион и получили его. Вестерн Юнион – одна из сетей международных переводов, самая известная и распространенная в мире, ее отделения есть везде и всюду, а черно-желтый логотип известен даже в Африке. Через эту систему мы послали максимально возможную сумму перевода на свое имя – то есть на свое легальное имя. Получить можно будет в любой точке мира, и отследить перевод будет почти невозможно. Потом мы подмигнули кассиру и послали еще несколько переводов, пока деньги не исчерпались. Общение нам облегчал тот факт, что македонский язык кириллический, а многие слова похожи на русские, только смешные. Но понять можно без труда. Например, физическое лицо – физичко лицо, кредитная карточка – кредитна картичка, а международные переводы – мегународны плаканьа. Какую-то сумму оставили при себе наличными… мало ли зачем понадобится. Я оставил пять тысяч евро крупными и разменял на мелкие еще две тысячи евро.
