Личное счастье - Любовь Воронкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полина Аркадьевна и ребятишки спустились к самой воде.
– Тише, – прошептала Полина Аркадьевна. – Будто бы нас нет.
Все затихли и стали смотреть в бочажок. Переливчато журчала речка, солнечные отблески волн бежали по ветвям склонившихся над водой ветел, трепетали слюдяными крыльями синие стрекозы, похожие на маленькие вертолеты…
Палочки на дне лежали неподвижно.
Очень трудно было так долго молчать.
– И ничего они не полз… – начала было Лена.
Но ее сразу дернули за рукав: одна из палочек тихонько пошевелилась и переменила положение.
– Ой! Шевелится!
– Живая, живая палочка!
– Да ничего не живая, это ее водой шевелит!
– Тише, тише, – снова прошептала Полина Аркадьевна. – Будто нас нет…
Тихо, тихо над рекой, никто не шумит, никто не шепчется. Только много внимательных глаз не отрываясь глядит в бочажок.
И – глядите, глядите! – сначала две палочки тронулись с места и еле заметно поползли по мягкому песчаному дну. А вот и третья направилась куда-то… И тут все увидели, что у нее есть ножки.
Дальше молчать было невозможно.
– Я вижу ножки! У них есть ножки!
– А что я говорила? Я говорю, а они…
– А почему у них ножки?
– А почему, которые на дереве, – без ножек?
Полина Аркадьевна засучила рукав и достала из бочажка ползающую палочку. Ребятишки опасливо глядели на нее.
Черный разбухший обломок ветки неподвижно лежал на ладони. Это снова был самый обыкновенный обломок, и никаких ножек у него не было.
– Я говорю, нету… – начала было Лена.
Но ее сейчас же запальчиво перебило несколько голосов:
– А ползала! И ножки были! Мы же видели!
Полина Аркадьевна дождалась, когда они умолкли.
– Это не палочка ползает. Вот, смотрите!
Она разломила ветку, там оказался червяк, довольно противный, белый, с белыми ножками.
– Видите, кто ползает? Это прудовик. Он нежный, без панциря, его может любая рыбка съесть. Вот он и делает себе домик из веточки и сидит в середке. А когда нужно, высунет ножки и ползет. Вот и все!
Полине Аркадьевне с трудом удалось увести ребят от реки. Это была сказка, которая оживала на глазах.
Милые веселые песенки оживали тоже. Изюмка видела ту самую елочку, которая родилась в лесу и в лесу росла. Она видела ту самую букашку, которая тащится с ношей, и пчелу, летящую за медком. Однажды, заслышав где-то в вершинах сосен глухой стук, Изюмка разглядела птицу в красной шапочке, которая стучала клювом по стволу, и красная шапочка ее так и мелькала. Полина Аркадьевна сказала, что это дятел – «дятел носом тук да тук».
А та история, которая приключилась с Изюмкой недавно, началась с кротовой норы.
– Дырка в земле! – закричала Изюмка. – Смотрите, дырка в земле!
– Это кто-нибудь проткнул палкой, – сказала Лена.
– Нет, кто-то рыл землю. Видишь, земля?
– Нет, это палкой.
– А кто же тогда насыпал землю?
– Кто-то проткнул дырку палкой.
– Нет, не палкой, не палкой!
– Нет, палкой, палкой!
Пришлось позвать Полину Аркадьевну.
– Эту норку вырыл крот, – сказала она.
– Какой крот?
– Тот самый, который ходил в бархатной шубке и хотел жениться на Дюймовочке.
У Изюмки загорелись глаза. Тот самый? Значит, кроты и правда на свете бывают?
– А где он? В норке?
– В норке. Спит, наверное.
– А если вылезет, я его увижу?
– Он при людях не вылезет, побоится.
– А если я буду тихо-тихо, будто меня нет?
– Ну тогда, может, и вылезет. Только ведь надо сидеть очень долго, а нас уже обедать зовут!
Изюмка опустилась на колени возле норки и не отрываясь глядела в нее. Ей так хотелось увидеть этого крота, который ходит в бархатной шубке! Полине Аркадьевне пришлось взять Изюмку за руку и увести домой.
Дорогой Изюмка спросила:
– А значит, Дюймовочка тоже здесь живет?
Полина Аркадьевна махнула рукой:
– Да нет же, она улетела в дальние страны. К эльфам.
– А эльфы во всех цветах живут?
– Должно быть. А где же им еще жить? – И, тут же забыв об этом мимолетном разговоре, Полина Аркадьевна закричала: – Дети, живей мыть руки! Обед уже готов – мыть руки и за стол!
После отдыха няня Наташа, вздремнувшая в холодке цветущей липы, тихонько позевывая, вошла в столовую. Наступал славный послеполуденный час, когда солнце глядит уже смягченно и ласково и тени на траве становятся гуще и бархатистее, а запах цветов слышнее. Это был час вечернего чая.
Няня Наташа взяла поднос с горкой розовых булочек, чтобы разложить их по столам. Окинув глазами столовую, она остановилась: что-то было не так, чего-то не хватало. Няня Наташа поморгала светлыми ресницами, словно сгоняя остатки дремы. Что такое?
У окна на тумбочке еще с воскресенья стоял букет темно-красных роз. Эти розы, огромные, полыхающие в лучах солнца бархатным кармином, с густо-зелеными листьями, украшали всю столовую.
Сейчас вместо роз торчали одни зеленые стебли и листья, а бархатистые, уже чуть привядшие лепестки красным венком лежали вокруг синей фаянсовой вазы. Случилось что-то непонятное – розы вдруг все сразу осыпались.
Вошли ребятишки, и столовая наполнилась щебетом, будто влетела целая стая воробьев. Они разбежались по своим местам, уселись на свои маленькие стулья. Чайные ложки зазвенели о края кружек, тонко запахло свежезаваренным чаем…
– Полина Аркадьевна, – у няни Наташи было недоумевающее лицо, – смотрите, розы-то… Ветром, что ли?
Полина Аркадьевна подошла к букету:
– Нет, не ветром. Кто-то оборвал.
Она стояла и пожимала плечами. Ну кому понадобилось погубить такой букет?
– Это я оборвала, – угрюмо сказала Изюмка.
Полина Аркадьевна не слышала, как она подошла.
– Ты?
– Я оборвала.
У Полины Аркадьевны широко раскрылись глаза от недоумения.
– Но зачем же ты это сделала, Катюша? – Она наклонилась к девочке, и сейчас же из ее волос упали сразу две шпильки. – Зачем же? Что за фантазия пришла тебе в голову? А?
– А эльфов там не было, – так же угрюмо ответила Изюмка, – а почему?
Она требовательно посмотрела на Полину Аркадьевну. Полина Аркадьевна отвернулась. Ей хотелось рассмеяться, ей хотелось просто залиться смехом, но можно ли вести себя так легкомысленно, когда на нее смотрят такие серьезные, такие огорченные глаза!
– Их не было?.. – Полина Аркадьевна озабоченно сдвинула свои тонкие коричневые брови. – Почему же их не было?
Она медлила. Она не знала, как быть. Сказать, что эльфов вообще нет на свете?.. Нужно ли это? Разве так долго длятся годы раннего детства, когда человека окружает сказка, когда сказка встречается ему на каждом шагу и ежедневно вмешивается в его жизнь?.. Надо ли торопиться с разоблачениями?
– А знаешь, Изюмка, почему? Это, наверное, потому, что розы были срезанные, без корней. Ведь Дюймовочка выросла в цветке, у которого были корни!
– Да. – У Изюмки сразу посветлели глаза. – Женщина посадила цветок в землю, и у него были корни!
– Ну вот видишь, ты просто ошиблась! А теперь – оставим это. Беги в сад, к ребятам, – сказала Полина Аркадьевна и принялась собирать в кучку нежные темно-красные лепестки.
Не прошло и часа, как случился новый скандал. Ребятишки с криком прибежали к Полине Аркадьевне:
– Катя-Изюмка цветы на клумбе рвет!
– Она их все обрывает!
– И даже с корнями выдергивает!
Полина Аркадьевна всплеснула руками и бросилась в сад. Там няня Наташа отчитывала Изюмку.
– Ты что ж это делаешь, а? Что это с тобой сегодня? Ну прямо сладу с ней нет! – Круглые голубые глаза няни Наташи беспомощно смотрели на Полину Аркадьевну. – Всю клумбу испортила! Что с ней такое, а?
– Я знаю, я знаю что, – торопливо сказала Полина Аркадьевна, – я сама поговорю…
Изюмка стояла около клумбы. Руки у нее были испачканы землей. Несколько кустиков белого левкоя валялось на траве. На клумбе среди оставшихся левкоев торчали пустые стебли махрового мака. Красные маковые лепестки, развеянные ветром, словно угольки, пылали на зеленом газоне.
Изюмка, надувшись, стояла и глядела на оборванные цветы. Полина Аркадьевна положила руку на ее склоненную голову, на ее теплые кудряшки.
– Изюмка, ты их опять ищешь?
– А их нету, – со слезами в голосе ответила Изюмка. – Цветы с корнями. Я посмотрела – они все с корнями. А никаких эльфов нету!
Полина Аркадьевна задумалась. Что же делать теперь? Как быть дальше?
Да. Действительность скоро вытеснит сказку, все это придет само собой. И человек, доросший до первого класса, скажет:
«А когда я был маленький, я думал, что по облакам можно ходить».
Или:
«А когда я был маленький, я думал, что деревья разговаривают».
Так же, смеясь, расскажет и Изюмка о том, что она «когда была маленькой, искала в цветах эльфов»…
