Сумерки Бизнесонии - Александр Винник

— Вы его постоянный врач?

— Да.

Райс взглянул на Улисса так, как смотрит капитан на нового матроса, с которым предстоит далекое и трудное плавание: сурово, изучающе. Но это продолжалось только миг. Глаза его снова стали приветливыми.

— Вы, конечно, не хуже меня понимаете, что наблюдения врача, постоянно общающегося с больным, важнее любых анализов, — сказал он. — Особенно в таком случае, когда речь идет о заболевании нервной системы.

— Вы считаете, что летаргия вызвана расстройством нервной системы?

— Вероятно. Мальчик часто выступал в концертах, усиленно занимался. Можно предполагать нервное переутомление. На чрезмерное раздражение мозг ответил торможением, чтобы дать нервным центрам отдохнуть. Это своего рода защитный сонный рефлекс.

— Вы и здесь прибегаете к теории рефлексов? — заметил Улисс.

— У вас есть другое объяснение?

— Я предполагал, что мы имеем здесь дело с какой-то инфекцией.

— Но анализы не подтвердили это.

— Может случиться, что это объясняется несовершенством лабораторной аппаратуры и… наших знаний.

— Мне не хотелось бы сейчас вступать в научный спор, — осторожно прервал его Райс. — Если вы можете представить какие-нибудь доказательства, готов их выслушать. Вероятнее всего, сон наступил вследствие непосильной нагрузки, вызвавшей резкое ослабление высших отделов головного мозга. Не замечали ли вы раньше каких-нибудь симптомов нервной перегрузки: нервозности, рассеянности, не жаловался ли ребенок на головные боли?

— Да, замечал, — ответил Улисс. Ему стало стыдно, что он раньше не придавал значения очевидным фактам, которые должны были насторожить врача. — Люо в последнее время стал раздражителен, рассеян. Я относил это за счет его сосредоточенности на музыке. Он был так поглощен музыкой, что делал иногда невероятные вещи. Однажды за обедом, например, он по рассеянности начал вместо пищи жевать салфетку.

— Да, сосредоточенность в музыке отвлекала мальчика от всего остального. Возбуждение одних участков мозга вызвало торможение других.

— У мальчика были звуковые галлюцинации. Ему все время слышались шумы, звук пара, вырывающегося из узкого горлышка, и прочее. У него ведь такой острый слух!

Райс задумался. Он мял в руках уголок скатерти, точно пробуя ее качество.

— Я был на концерте Люо. Вы знаете, о чем я думал? — спросил он.

— О чем?

— Нельзя было разрешать ребенку каждый день выступать.

— Но миллионы людей хотят его слушать. Как можно лишать их этого удовольствия? Со всех концов земного шара идут телеграммы: Люо приглашают на гастроли.

— Вы думаете, дело только в этом?

Взглянув в открытые, доверчивые глаза Райса, Хент сказал:

— Вы правы. Главную роль играли деньги. Хозяева не хотели терять доходов. Я возражал, но… к сожалению, оказался бессильным.

Райс вздохнул.

— Простите, что я заговорил о таких вещах, вы, по-видимому, не этого ждали от моего визита.

— И этого тоже, — решительно сказал Улисс. — Раньше мне казалось важным поразить людей искусством трехлетнего мальчика, делающего то, что по силам не каждому взрослому. Теперь я понимаю, что ошибся. Надо было заботиться о сохранении таланта… о развитии его.

Райс взял со столика фотографию Люо, снятого у дирижерского пульта в день первого концерта. Он несколько минут молча рассматривал снимок.

— Вы думали в тот вечер о будущем Люо?

— Конечно, думал, — живо ответил Улисс. — Я сидел в первом ряду и не сводил глаз с мальчика. Аплодисменты были такие, что зал дрожал. И мне в ту минуту показалось…

Он умолк, смущенно глядя на Райса.

— Я понимаю вас, — мягко сказал Райс. — В такие минуты все кажется хорошим и достижимым. Но как часто лестница обрывается прежде, чем человек достигнет вершины… Люо хорош, как вундеркинд, но что будет с ним, когда он станет взрослым? Талантливых музыкантов в двадцать, тридцать, сорок лет много. Люо в эти годы перестанет быть исключительностью.

Улисс внимательно слушал Райса, но одна мысль тяготела над всем: «Мальчика загнали концертами. Нельзя было разрешать ему так часто выступать».

— Вы убеждены, что его переутомили концертами? — спросил Улисс взволнованно.

— Не могу достоверно говорить, так как не знаю всего, что следовало бы знать о ребенке. Но мне кажется, что мозг его устал и требовал отдыха. Этого… простите, не заметили. И мозг ответил защитной реакцией.

Райс прошелся по комнате.

— Коль скоро мы заговорили с вами о научных проблемах, я хотел бы сказать еще вот что: природа помогает людям, когда они делают то, что соответствует ее законам. И природа мстит людям, когда они идут против нее напролом.

— Но как же тогда понимать борьбу человека с природой?

Райс подумал.

— Мы, конечно, не должны подчиняться капризам природы. Но бороться с ней надо, используя ее же законы. Для этого их надо изучать.

Он снова взял в руки фотографию Люо и, точно обращаясь к ней, продолжал:

— Способности — достояние всех людей. Некоторые ученые говорят об исключительности таланта, способностей. А мы говорим, что бездарность — редкая вещь. Это патология, когда дети рождаются круглыми идиотами. За очень малым исключением люди от рождения одарены определенными задатками. И если создать условия для развития этих задатков, способности человека расцветают.

Улисс колебался: спросить или не спрашивать. Не вызовет ли это подозрение? Наконец он решился:

— А как вы относитесь к препаратам, которые могли бы возбуждать воображение, творческие возможности человека?

— Вам известны такие препараты? — быстро спросил Райс.

— Не-ет, — смущаясь, ответил Улисс. — Меня это интересует теоретически.

Райс снова изучающе взглянул на Улисса.

— А я вам отвечу языком практика. У меня в лаборатории разработан ряд новых препаратов. Они повышают тонус организма. Мы применяем их тогда, когда человек устал, для борьбы со старческим угасанием умственной деятельности… Но не для возбуждения таланта. Надо, конечно, искать препараты, которые усиливали бы тонус организма, делали человека более жизнерадостным, работоспособным, активным, обостряли его творческое воображение. Но не в ущерб здоровью, а для укрепления его. И… не на это надо делать основную ставку. Главное — это условия, в которых живет человек. Условия, дающие человеку возможность гармонически, всесторонне развиваться… Но мы увлеклись… Сейчас о Люо.

— Такое состояние может долго продолжаться?

— Это зависит прежде всего от того, какая сила воздействовала на нервную систему и от степени ослабления ее.