Вела Сезон 1 - Ли Юн Ха

— Гамма, прием? — спросила Асала, перепроверяя частоту.

— Я здесь, Альфа, прием, — сказали Нико. — Только что получили глаза и уши. Добро на операцию. Дам тебе знать, когда мы будем готовы ко второй фазе. Сейчас Бета направляется на место, куда надо доставить посылку.

Расплывчатые коды, которыми они пользовались, были не самыми надежными, но иногда достаточно небольшого слоя секретности, чтобы размыть реальность и выиграть время. Их все равно никто не услышит. Нико обещали об этом позаботиться.

— Ладно. Посылка на месте. Теперь дело за моей магией. Первым делом ослепим их.

Это был сигнал для Асалы. Камеры по периметру отключатся только на короткое время. Две минуты. Достаточно, чтобы она вошла через служебную дверь в боковой коридор, но, как они надеялись, недостаточно, чтобы тюремный ИИ опознал закольцованное видео, которое Нико подсунули вместо прямой трансляции.

— И… пошла, — сказали Нико.

— Есть.

Асала сорвалась с места. Во многом Клейдария была такой же безлюдной, как шаттл-порт. Не нужно стараться сливаться с толпой. Вся охрана — внутри. Большая часть безопасности — компьютерная.

— Камеры вернутся через десять, девять, восемь... — начали отсчет Нико. За несколько метров до двери Асала чуть ускорилась, заставляя себя двигаться резче и быстрее. — Четыре, три, два...

Асала была у толстой тяжелой двери служебного коридора, но знала, что пока та еще закрыта. Нико могли войти только в одну систему за раз.

— С твоей девушкой, кстати, все в порядке, — сказали Нико. — Занимается своими делами, не вызывает подозрений. Сейчас проверяю систему, и, похоже, ИИ заметил аномалию из-за закольцованного видео на камерах и отправляет двух охранников осмотреть периметр.

— Скажи, что откроешь мне дверь раньше.

— Я стараюсь. — Голос Нико звенел от напряжения. Асала могла представить, как они яростно стучит по клавишам. — У каждой двери отдельный набор протоколов; это занимает больше времени, чем я думали, — сказали они. — Секундочку, дай-ка кое-что попробую… Так. Есть пароль. Еще парочку… и есть. Открыто.

Асала услышала, как отключаются магнитные замки, и проскользнула в дверь как раз тогда, когда услышала приближение патруля от главного входа.

— Вошла? — спросили Нико.

— Вошла.

Асала услышала, как Нико запирает за ней. На это уходит больше времени, но им приходится заметать следы по возможности мгновенно, поскольку ИИ регулярно проверял системы на нарушения. Быстро открытая и закрытая дверь означает, что входил охранник или технический работник. Оставшаяся незапертой дверь означает неприятности.

Асала шла по маршруту, который запомнила по чертежу, надеясь, что Нико обезвреживает биосканеры и камеры одну за другой, пока она пробирается по сложному лабиринту подвального уровня ко входу на верхние уровни, где держат Тика.

В наушнике раздался голос Нико.

— Ладно. Он в блоке F. Камера 104. У них еще полчаса до завтрака, когда двери их камер автоматически откроются и биоскан зарегистрирует их на день. Не думаю, что смогу отключить эту систему, потому что в нее нет ручного доступа, так что тебе придется выбраться раньше. Без вариантов.

Асала была в блоке А. Чтобы успеть в отведенное время, придется бежать, и бежать быстро.

— Буду пошевеливаться. С системой безопасности у тебя все схвачено?

— Буду отключать сканеры и камеры по мере твоего продвижения. По-другому не получается. Вперед, — сказали Нико.

Асала бросилась бежать изо всех сил, неслась по коридорам, сворачивала там, где надо. На ходу было непросто переводить линии и квадратики с чертежей в реальную жизнь, но это и не первое ее проникновение. С поворотами она не ошиблась ни разу.

В блоке F было темно и тихо, но Асала чувствовала, что большинство заключенных уже проснулись. Их дыхание не было спокойным, медленным и размеренным, как у спящих. Никаких всхрапов. Коридор осматривали глаза из камер, но голос никто не подавал.

Асала никогда раньше не бывала в такой тюрьме. Ни свиста. Ни ругани.

— Тик? — рискнула она, ступая тихо и твердо. У нее оставалось всего минут десять. — Тик ав Финтус? — повторила она уже уверенней. — Мне нужно поговорить с Тиком ав Финтусом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что?

Она направилась к камере 104. Тик уже стоял у двери.

— У нас мало времени. Мне нужны ответы. Не юли. Не тяни. Если не скажешь, что я хочу услышать, подозреваю, что хуже будет только тебе. Я-то могу выйти. Ты — в ловушке за дверью, — сказала Асала.

— Ненадолго, — хмыкнул Тик. Он был озлобленней, чем ожидала Асала. Без татуировок. Факт, эта тюрьма — не самое ласковое место. На нем сказались даже несколько недель.

— Хочешь рискнуть? — «Помни о миссии». Нико сказали, у нее совсем немного времени. Ей надо выйти раньше утреннего биоскана. — Подозреваю, ты знаешь, почему я здесь. Ты что-то потеряешь, если опустишь вранье и сразу расскажешь то, что мне надо знать?

В крыле поднимался шум: заключенные начали возиться и ходить по камерам.

— Можешь меня отсюда вытащить? — спросил Тик.

Не сказать, чтобы ей хотелось, но они с самого начала понимали, что торговаться им нечем и переговоры не обойдутся без обсуждения побега. Кроме того, его заперли в этой дыре всего лишь за продажу краденого топлива. Ее совесть будет чиста.

— Обсудим, если скажешь, что случилось на «Веле». Что произошло после того, как вы сели для починки? Вы были на Верфи? Где сейчас «Вела»?

— Слушай, — начал Тик. — Я и пара других охранников что-то заподозрили, когда капитан заявил, что кораблю нужен ремонт. Я имею в виду, «Велу» оснастили по полной, всё проверили по два раза. Наш полет проходил гладко. Я заметил, что пара беженцев вела себя мутно. Особенно одна — и по декларации я знал, что она какой-то знаменитый врач.

Он говорил об Узочи. Асала знала о ней по рассказам о ее матери Ване Рёте, но в последнее время лучше помнила по профилям беженцев, которые просматривала на «Альтаире».

Что там учудила Узочи Рёта и чего это стоило беженцам?

— Она же мозговитая, — сказал Тик. — Она легко могла специально устроить повреждения в системах корабля и двигателях, да? Не знаю, она вела себя подозрительно с первой же секунды, как поднялась на борт, будто ей что-то не нравилось. В смысле, конечно, мы были нагружены сверх вместимости. Факт, Экрем просчитался насчет того, сколько там человек. Но опасность кораблю не грозила. Он построен для куда больших грузов. В общем, когда мы готовились пристыковаться к орбитальному шаттл-порту на Гипатии, я прижал Узочи к стенке. Не знаю, вроде бы ничего такого не сделал. Но тут бац — нате вам полноценный хренов мятеж. Со всеми беженцами до единого. Охраны было всего несколько человек, понимаешь? Мы не ожидали, что нас потребуется больше. Мой отряд быстро смели. — Его лицо посуровело. — Нас отпустили слегка помятыми — или выперли, это как посмотреть. В правительстве на этой паршивой планетке бардак, и беженцы знали, что здесь всем будет на нас плевать. Перед тем как они снова взлетели, я решил сделать себе подарок и прихватил топливо. Подумал, раз я здесь застрял, мне не помешает способ подзаработать, чтобы оплатить перелет домой.

Асала покачала головой.

— Твою мать.

Беженцы направлялись к роскошной жизни на Хайяме. Политика хоть раз для разнообразия оказалась на их стороне. Так что не существовало ни единой причины для бунта против сопровождения, если только беженцы не задумали что-то еще. Что-то жестокое.

Ей нужно было выбираться — и нужно было немедленно связаться с президентом.

— Альфа, ты вышла?

— Черт, — сказала Асала.

— Только не говори, что ты еще в блоке!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Насколько все плохо?

— Ты попадешься в автобиоскан, и он поднимет тревогу. Я никак не могу его остановить. Устрою диверсию. Но... Альфа? Тебе надо бежать. Давай. Беги.

Асала хотя бы получила то, что искала. Она бросилась со всех ног, когда над головой пронзительно заревела тревога. Бежала не только она. Благодаря Нико в Клейдарии открылись все ворота и двери.