Номер для рыжей и фехтовальщика (СИ) - Медич Майя

Об этом Рут как-то не думала. Не поехать в институт она не могла, но ведь это означало долгую разлуку с Аланом. Даже еще более долгую, нежели сейчас.

— Вот мы попали… — подытожила она собственные мысли. — Ты на соревнованиях, я в учебе… Будет трудно.

— Да… — Алан на время взял из рук девушки бумагу, положил ее на кровать, а ладони Рут оставил в своих. Он смотрел ей прямо в глаза. — Но мы справимся. У нас все получится. Я верю в нас. А ты?

— Я тоже верю…

Она не выдержала, встала на носочки, притянула Алана к себе и поцеловала. Он в долгу не остался. Несмотря на всю его мужественность и физическую силу, он умел быть нежным. Настолько нежным, что Рут буквально растворялась в его объятиях. Теперь, зная, что такие объятия не повторятся еще какое-то время, она наслаждалась ими вдвойне, стараясь не обращать внимания на привкус горечи от предстоящего расставания.

— Я волнуюсь за тебя, — чуть погодя сказала Рут. — Мне и в голову не приходило, что твой отец занимается рукоприкладством. Вдруг он ударит тебя снова?

— Это был первый и, я надеюсь, последний раз, когда отец позволил себе такое, — ответил мужчина. Он выглядел задумчивым, но старался взбодриться. — Он… Он очень разозлился на меня, когда я рассказал ему все… Впервые в жизни кто-то посмел спорить с ним на такие серьезные темы… Кричать отец не мог, так он поднял бы на уши весь отель, поэтому… он решил высказаться при помощи кулака. Но ничего страшного… В случае его попыток повторить подобное, я найду, что ответить.

— Будь осторожен… — попросила Рут. — Я не хочу, чтобы кто-то причинял тебе вред. Мне об этом даже думать страшно…

— Я буду очень осторожен, — успокоил ее мужчина.

— А что по поводу твоего первенства в фехтовании? — не унималась девушка. Алан не женится на другой. Свадьба сорвалась. Это, безусловно, радовало, но некоторые вопросы оставались открытыми.

— Не все сразу, — неопределенно ответил Алан и вздохнул. — Пока что мы разобрались в том, что я волен делать со своей личной жизнью, что хочу. Следующий разговор будет уже о том, что я свободен и в своей спортивной жизни.

— А я узнаю, чем кончится этот ваш разговор?

— Я буду писать тебе, — сказал Алан. — Очень часто. Хоть каждый день. Мне кажется, у меня просто не получится не писать… Я правда не такой уж мастер слова…

— Ты — мастер всего на свете, — улыбнулась Рут и еще раз заключила Алана в крепкие объятия. — Я уже по тебе скучаю…

— Я по тебе тоже… — Алан силой заставил себя отступить, вернул Рут бумагу и пошел к двери. — А теперь беги. Мы и так слишком рискуем. Прежде всего, тобой.

Рут грустно направилась к выходу. Алан открыл дверь и печально посмотрел на девушку, с которой совсем не хотел прощаться.

— Я сделаю все, чтобы вернуться к тебе как можно быстрее, — пообещал он и еще раз напоследок поцеловал Рут.

Никогда в жизни Рут еще не чувствовала себя одновременно так хорошо и так плохо. По дороге домой у нее на глаза то и дело наворачивались слезы. Ей хотелось вернуться обратно, просто убежать вместе с Аланом, следовать за ним везде, заботиться о нем, быть рядом, но у жизни были свои планы. Это было несправедливо, и Рут раздражала такая несправедливость. Она и Алан через многое прошли, но им предстояло пройти еще через многое.

Пожелание Алана Рут выполнила быстро. Бумаги она упаковала в прочную коробку и в ближайший выходной выбралась за пределы города. Найти ту самую симпатичную полянку, где она когда-то фехтовала с Аланом, не составило большого труда. Рут выкопала небольшое углубление в земле, положила в него коробку и засыпала ее землей. Если Орс-старший однажды решит найти доказательства своего неподобающего поведения, его шансы на успех будут равны нулю. Он может даже обыскать дом Рут или перевернуть с ног на голову всю гостиницу. Он ничего не найдет.

А Алан держал свое слово. Письма от него приходили каждый день. Он был прав. В вопросах написания писем он не был мастером, но от этого он не перестал нравиться Рут ни на мгновение. Она сразу же писала ему ответы. Вся переписка была полна нежности и тоски друг по другу. Рут скучала по Алану каждую секунду, он писал, что скучает по ней также сильно. Они еще не признались друг другу в любви, но в глубине души Рут считала, что это лучше сделать не в письмах. Лучше сказать заветные слова, глядя друг другу в глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В одном из писем Алан сообщил, что ему предстоит поединок с отцом. Поединок этот носил исключительно показательный характер, о борьбе за титулы речь не шла, но все же многие люди проявляли к такому событию большой интерес. Рут удалось попасть на прямую магическую трансляцию в одном из пабов неподалеку от отеля. Как жаль, что ей по-прежнему нельзя было пить алкоголь. В такие минуты девушке отчаянно не хватало чего-то горячительного.

Поединок начался строго по расписанию. Рут было так странно видеть Алана не перед собой, а в виде проекции. Это был он, но в тоже время не он. К этому пришлось привыкнуть, и на привыкание у девушки ушло время. К счастью, времени было много.

Все началось вполне обыденно. Фехтовальщики примерялись и разминались. Сразу бросаться в бой с головою никто не собирался.

— Давайте уже! — нетерпеливо крикнул кто-то из посетителей паба. — Давайте настоящий бой! Хватит этой детскости!

Дальше паба этого мужчину никто не слышал, разумеется. Рут оглянулась на кричащего и улыбнулась. Мужчинам вечно хочется перейти сразу к делу. А вот сидящие рядом девушки не спешили требовать боя.

— Какой же красавец… — сказала одна. Вряд ли она говорила об Орсе-старшем. Тот, хоть и не был лишен очарования, все же на внимание со стороны юных женщин рассчитывать не мог.

Рут сразу же вспомнила Илсу и ее непристойное поведение, включающее одурманивание зельем и попытки соблазнить фехтовальщика. От этого Рут стало как-то не по себе.

— Не забывай, что ты замужем, — напомнила ярой поклоннице Алана ее подруга.

— Да помню я… — отмахнулась та. — Но помечтать иногда невредно.

Помечтать действительно невредно. Рут даже забавлял тот факт, что какие-то посторонние женщины мечтают о мужчине, кто был предан ей. Рут верила, что Алан не изменял ей, что он ждал встречи не меньше, чем она. Никакого недоверия между ними больше не было.

А поединок был в самом разгаре. С новым жизненным опытом Рут теперь видела то, чего раньше в трансляциях не замечала. Девушка четко осознавала, что Алан поддавался своему отцу. Это было не просто желание думать, что Алан лучше. Это был факт. Рут помнила все, что Алан показывал и рассказывал ей, помнила, как он умеет атаковать и защищаться. Нет… То, что видела перед собой девушка, было только половиной, если не меньше, от настоящего Алана. Он снова помогал отцу сохранять лидерство, а отец без каких-либо признаков угрызения совести пользовался этим.

— Далеко еще этому пареньку до настоящего мастера… — ехидно сказал кто-то. — Он, конечно, молодец, но… Ему еще учиться и учиться.

Едва не рассмеявшись, Рут сделала глоток морса и отвела взгляд от трансляции. Она не понимала, почему Алан тянет с расстановкой всех точек, но ему было виднее. Возможно, он снова пошел на уступки или следовал какому-то плану.

Поединок кончился победой Орса-старшего, который, давая позднее интервью, сказал, что его сын прогрессирует на глазах.

А потом снова были письма, ответы на них, горечь разлуки и ожидание новой встречи. Прошел месяц, но двое так и не увиделись. Алан никак не мог вырваться из жесткого расписания, в которое сам и угодил. Не за горами была Лига королевских чемпионов. Алан когда-то говорил о ней, и интуиция подсказывала Рут, что после нее Алану удастся выбраться к ней. Только вот понятия о том, чем закончится эта самая Лига, девушка не имела. Алан ничего конкретного не писал. Кажется, он сам не испытывал уверенности в том, что случится на турнире.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Иногда мне хочется бросить все это, — писал Алан. — Пойти работать в какой-нибудь магазин сладостей или устроиться тренером в школу фехтования… Соревнования утомляют. Не только физически, но и морально. Людям кажется, что карьера — это вершина счастья, но на самом деле это пропасть, из которой очень трудно выбраться. Как бы я хотел сейчас не писать тебе это письмо, а сидеть с тобой рядом, держать тебя за руку и не думать ни о чем. Но мы скоро увидимся. Во что бы то ни стало. Совсем скоро все разрешится. Я обещаю».