Разворошенный муравейник - Ричард Пратер

— Да, это мое любимое местечко. — Девушка улыбнулась. — Здесь можно встретить таких интересных людей!

Я огляделся:

— Да, верю.

За соседним столиком сидели, тесно прижавшись друг к другу, высокий блондин с остроконечной бородкой и черноволосый мужчина пониже. Низенький накрыл руку соседа своей рукой, нежно поглаживал ее и говорил что-то серьезное на ухо блондину. Казалось, блондин скучает. Коротышка наклонился и нежно поцеловал блондина в щеку.

Я повернулся к Саре. Она все это видела и наблюдала за мной со странной улыбкой на губах. Но на лбу у нее залегла морщинка.

— Везет же некоторым парням, — спокойно сказал я. Она откинула голову и громко засмеялась.

— Спасибо, Шелл, — благодушно заметила она, — я боялась, что ты можешь взбеситься.

— Нет, я выдержанный.

Она сморщила нос и, перегнувшись через стол, погладила мою руку.

— Теперь поцелуй меня в щеку, — шутливо скомандовал я.

Она на это ничего не ответила, просто оставила свою руку спокойно покоиться на моей и посмотрела на меня своими зелеными глазами. Ее сжатые губы вздрагивали.

— Ты странное, очень странное существо, Сара, — задумчиво проговорил я.

Девушка потупилась и стала рассматривать скатерть.

— Вероятно, да.

— Вчера вечером, например. Что ты думала, вонзая в мою шею свои красные коготки?

Ее лицо приняло неопределенное выражение.

— Просто мне так захотелось. — Никаких извинений. Просто констатация факта.

Я не заметил, как к нам подошел официант.

— Что вам, детки? — проревел он прямо мне в ухо.

— Что тебе, детка? — точно так же обратился я к Саре.

— Это будет либо бифштекс, либо креветки. Можно выбирать. Здесь больше ничего нет.

— И это все? Она кивнула.

— Тогда бифштекс, — распорядился я.

— Два бифштекса. Причем с кровью, — уточнила она. Нам подали красные, недожаренные бифштексы.

— Вернемся ко вчерашнему вечеру, Сара. Перед тем как меня впихнули в комнату, ты уже давно там была?

Сестра Дракона кивнула, продолжая жевать бифштекс.

— Ну и тебе не было противно?

— Не очень. Я присутствовала, когда все началось, и оставалась до самого конца. Мне это не понравилось, но и не вызвало отвращения. Понимаешь, Шелл, я не ангел, я плохая. Меня считают аморальной и злой, и, может быть, я действительно такая. Я не пытаюсь никого обманывать. — Она улыбнулась, как шаловливый ребенок, пойманный в момент, когда он потихоньку лакомился джемом. — Иногда я могу быть и очень забавной. — Понизив голос, Сара прошептала сквозь зубы:

— Очень забавной.

— Послушай, ты, сирена, — строго сказал я, — я ведь привез тебя сюда, чтобы допросить, понимаешь? Она надулась:

— Я знаю, что такое допрос. Мне очень жаль. Ладно. Допрашивай, Шелл. Но сначала я все же хочу доесть мой бифштекс, пока он не остыл.

Я наблюдал за ней, пока она расправлялась с куском мяса. И вдруг, глянув на меня исподлобья, она заявила:

— Я тебя из-под земли достану, мистер Шелдон Скотт. Это честное предупреждение.

Некоторое время мы болтали обо всем, кроме погоды. Когда же покончили с бифштексами и нам принесли высокие стаканы, я спросил:

— Тебе известно, какую игру вели против твоего брата Зеркл и Брукс? Она кивнула:

— Не думаю, что Зеркл что-либо утаил. Я все слышала.

— А что тебе известно, Сара, о несчастном случае с Джо?

— Это странно, вот и все, — пожала она плечами. — Я хотела бы узнать побольше. Джо мне немного нравился. Он был славный плутишка.

— Ты хорошо его знала?

— Он работал у Драка четыре или пять месяцев. Был у меня пару раз. — Девушка сжала зубы в своей странной улыбке. — Может, я его обворожила, как обворожила тебя?

— Конечно, — в тон ей проговорил я. — Я загипнотизирован. А Дракон допрашивал Зеркла об убийстве Джо?

Сара перегнулась через стол. Ее глаза весело блестели.

— Должна тебе сказать кое-что о Джо. Однажды он ударил меня по ноге. Очень высоко. Почти у бедра.

— Ты что, его тоже поцарапала? — понимающе улыбнулся я.

— Ага. И он ударил меня. Хочешь, покажу? Она встала и взялась за подол платья.

— Караул! — вскрикнул я. — Сядь, женщина. Ты хочешь нарушить общественный порядок? Она рассмеялась и села.

— Я вовсе и не собиралась этого делать. Просто хотела посмотреть, как ты прореагируешь Я покажу тебе позже, Шелл, ладно? Позже! — таинственно прошептала она.

Девушка откровенно развлекалась.

— Конечно, — терпеливо согласился я. — Позже. А то ты меня просто напугала. Ну а теперь отвечай на мои вопросы без стриптиза и всяких там фокусов. Дракон спрашивал Зеркла о том, как был убит Джо?

— Нет. — Она капризно надула губы. — А ты старый зануда.

— О'кей. Я зануда. Кроме того, я частный детектив. Не забывай, что ты получила взятку в виде бифштекса. Я хочу, чтобы ты отвечала на мои вопросы. Мне нужно выполнить мою работу, поэтому я сочетаю приятное с полезным. — Я посмотрел на нее с вожделением. — Если только это можно назвать удовольствием.

Брови ее взлетели.

— Не обманывай себя. — Лицо ее стало серьезным. — Это удовольствие, Шелл. Тебе нравится быть со мной, правда?

Я пристально посмотрел на нее:

— О'кей, ты, маленькая распутница, я получаю удовольствие. А теперь перестань меня совращать.

— Я больше не буду, — рассмеялась она.

— Еще вопрос, дорогая. Когда я спросил тебя о Джо, ты сказала, что это очень странное происшествие. Что именно тебе кажется странным? Что ты имела в виду?

— Просто странно. Во-первых, Джо никогда много не пил. Во всяком случае, так сильно не напивался, как, говорят, это было в тот раз. Во-вторых, что ему было делать на улице возле Елисейского парка? Особенно если он был настолько пьян. Все это странно.

— Отменная дедукция, мисс Дракон. Такая же, как моя.

— Не называй меня «мисс Дракон». Будь подушевнее.

— Хорошо, Сара. Ты сделала правильные выводы, но откуда ты знаешь, что он по горло накачался спиртным? Ответь мне на этот вопрос.

— Это что, перекрестный допрос? — Девушка холодно смерила меня взглядом. — Об этом писали в газетах, дурачок. Во всех газетах.

— Прости, я глупец. — Я сделал вид, что попал впросак.

— Нет, ты не глупенький. Ты славный, славный, Шелл. Сара сменила гнев на милость, глаза ее потеплели, длинные ресницы затрепетали. Это приводило в замешательство. Я сказал ей об этом.

— Замечательно! Это уже прогресс, — довольно воскликнула она. — Но ты еще не сказал, как тебе нравятся мои волосы.

— Мне нравятся твои волосы, — монотонно сказал я.

— А ты можешь сказать это более убедительно?

— Конечно, — спокойно сказал я. — Мне нравятся твои волосы, и я в этом убежден.

Она плотно сжала свои красные губы.

— Иногда мне кажется, что я просто убила бы тебя, Шелл Скотт. — Сара откинулась на стуле. — Вопросы закончены?

— Думаю, да. Хочешь, чтобы я отвез тебя домой?

— Хорошо. Только сначала ты должен потанцевать со мной. А потом уж мы поедем. Ты даже не пригласил меня потанцевать!

Я совсем забыл, что играл оркестр. Я обошел вокруг стола и подошел к ней:

— Могу я пригласить вас на танец, мисс Дракон, ой, то есть Сара?

Оркестр из пяти инструментов играл довольно хорошо. Он состоял из трех ударников, флейты и одной трубы. Они играли что-то очень ритмичное, соответствовавшее движению ног. Мне нравилось, как танцует Сара. Она тесно прижалась ко мне. Ее левая рука лежала на моем плече, и пальцы ласково теребили волосы на шее.

— Ты очень высокий, — прошептала она. — Нагнись немного.

— Осторожнее с ногтями! — предупредил я.

— Я буду осторожной. Ты боишься? — так же шепотом спросила она.

— Испуган до смерти. Никогда не знаешь, когда тебе вздумается поступить как Лиззи Борден.[3]

Она сняла руку с моего плеча и помахала перед моими глазами. Я заметил, что ее красные ногти были такими длинными, что начали даже загибаться.

— Зачем нужен топор?

— Заткнись! — пробурчал я и сосредоточился на танце.

Оркестрик исполнял «Лауру». В зале царил полумрак, певец, которого я до тех пор как-то не замечал, шептал слова песни. Было приятно.

Музыка смолкла. Сара, продолжала стоять, тесно прижимаясь ко мне и перебирая пальцами мелкие завитки на моей шее.

— О чем задумалась? — спросил я. — Музыка кончилась.

— Я просто расслабилась. Разве дело в музыке? Я сама буду напевать…

— Все. Бал окончен. Едем домой, девочка, — решительно сказал я.

Сара оставила меня у дверей, сказав:

— Одну минутку, Шелл, я зажгу свет.

Она не зажгла флюоресцентную лампу над головой, а пересекла комнату и включила светильник, прикрепленный к ее картине.

— Закрывай дверь и входи, — пригласила она.

Свет падал прямо на картину и, скользнув вниз, распространялся на распростертую под ней медвежью шкуру. Он мало проникал в углы комнаты и там сразу же поглощался черным ковром и диваном.