Гулы - Сергей Кириенко

В считанные секунды Доминик прошел десять метров, обогнул угол банка и на мгновение замер, глядя на то, что находилось за ним: в пятнадцати метрах от перекрестка виднелся затор — больше семи легковушек, превращенных в груду железа, замерли посреди улицы, полностью закрывая проезд, за искореженными машинами стоял грузовик — двигатель его не был заглушен, и именно он производил рокочущий звук.

Доминик ощутил, как прохладный ветер ворвался под халат и мгновенно высушил пот. Долю секунды он смотрел на машины, замершие посреди улицы, но словно не видел их, потому что остановиться его заставили не они, а двигавшийся слева от них человек, одетый в белую футболку и шорты… В тот момент, когда Доминик вышел из-за угла, незнакомец стоял спиной к перекрестку, поэтому Доминик не увидел его лица, однако в глаза ему бросились длинные волосы и он тут же подумал, что это и есть конечная цель его сна — он должен был встретиться с убившей его парней тварью, и вот они встретились.

Оттолкнувшись от стены банка, Доминик сошел с тротуара и двинулся к незнакомцу.

Теперь каждый шаг отдавался уколом в плече, но Доминик не обращал на это внимание — с поразительной ясностью он понимал, что должен дойти до длинноволосого и заглянуть в его пустые глаза — тогда прервется нить сна, и он очнется в палате.

Прижав правую руку к бедру, Доминик шел по улице, но человек, стоящий возле машин, все еще не видел его. В тот момент, когда Доминик отошел от стены, длинноволосый находился возле синей «тойоты». В первый миг Пальоли не понял, что делает незнакомец — на его взгляд, это было не важно,— но когда оставил позади несколько метров, вдруг осознал, что длинноволосый пытается оттащить машину от белого кабриолета, с которым та сцепилась крылом. Когда он сделал еще пару шагов, впереди раздался скрежет металла. Доминик разглядел, как вздрогнул кабриолет, а в следующий миг длинноволосый легко поднял правую часть полуторатонной машины. Через секунду «тойота» перевернулась на бок, на мгновение замерла, а затем с грохотом рухнула на тротуар. Доминик бросил взгляд на противоположную сторону улицы — привалившись капотом к стене, там замер «фиат»,— и неожиданно понял, что делает длинноволосый: пытается расчистить затор — для того, чтобы по улице мог проехать грузовик.

На какой-то миг он ощутил беспокойство, вызванное этим открытием — последнее означало, что длинноволосый находится здесь вовсе не для того, чтобы завершить его сон, а просто занят своими делами,— но не успел осознать, что из этого следует, потому что в этот момент незнакомец повернулся лицом к перекрестку и заметил идущего к нему Доминика.

В следующую секунду время словно застыло, а потом сорвалось с места, и события понеслись вскачь: прежде всего Доминик разглядел лицо человека, но не узнал его и понял, что это не тот, кого он допрашивал ночью на складе, незнакомец же сунул руку в карман и вытащил из него пистолет. Почти одновременно лязгнул затвор и Доминик увидел дуло оружия. Однако выстрела не последовало. В тот момент, когда длинноволосый начал поднимать пистолет, за спиной Доминика что-то взревело, он вывернул голову и увидел машину. Через секунду взвизгнули тормоза, белый седан, пролетев мимо Пальоли, развернулся и встал поперек улицы. Через мгновение Доминик заметил водителя, длинноволосый тоже увидел его, но это было последнее, что он успел сделать — как только машина остановилась, сидевший в ней человек высунул в окно что-то длинное, и над улицей раздался грохот в сопровождении ослепительной вспышки. Вместе со вспышкой длинноволосого отбросило на капот желтого «каприса», его рука с пистолетом полетела к земле…

Стоя перед витриной, Андрей осматривал улицу. С того места, где стоял он, видна была синяя «ланча», на которой они спустились с горы,— металлическая краска на ее крыльях блестела сквозь пыль. Сильный ветер раскачивал вывеску булочной и, пожалуй, это было единственное, что привлекало внимание, кроме пары машин, на обозримом участке улицы ничего не было — не только живых людей, но и трупов.

Мысль о последнем заставила его ощутить горечь — он снова вспомнил выезд из города и картины, виденные ими с полудня. До сегодняшнего утра он считал, что повидал в жизни многое, но то, что он увидел после обеда, перевесило весь его жизненный опыт. Никогда прежде не доводилось ему видеть картину столь массовой гибели — даже в Пешаваре, три года назад, когда суккумские боевики взорвали бомбу на одной из площадей города. Воспоминание о Пешаваре вызвало в его памяти картину хмурого утра, когда он проснулся в гостиничном номере от звона стекла. Тогда он выскочил из кровати и принялся одеваться, а через пару минут уже мчался с толпою на расположенную в километре от гостиницы площадь. Огромная улица была завалена щебнем рухнувших зданий, стволами деревьев и трупами, которые были повсюду — окровавленные, засыпанные мусором, изуродованные… В последние годы он много раз вспоминал эту картину, но попытавшись сравнить ее сейчас с происшедшим в Террено, не сумел этого сделать, потому что сравнить это было нельзя — трагедия Пешавара ограничилась одной площадью и несколькими десятками убитых, в Террено их было в тысячу раз больше, к тому же то, что в Пешаваре было открытым свидетельством трагедии — кровь и куски человеческих тел,— здесь было словно закамуфлировано и отдалено от реальности: люди просто лежали на улицах, будто устали и опустились на мостовую, решив отдохнуть. Он вспомнил, как пару минут назад они проехали переулок, в котором лежала дюжина мертвецов. Тишина — неестественная и зловещая — вот что отличало картину гибели здесь от криков и стонов Пешавара.

Попытавшись отвлечься от картин прошлого, Андрей еще раз оглядел улицу и, не заметив на ней ничего подозрительного, перевел взгляд на Паолу — девушка стояла возле него, прижавшись к груди. На мгновение он подумал: «Каково ей сейчас?», поднял руку и погладил девушку по волосам.

— Паола, мне нужно сказать пару слов комиссару. Посмотришь за улицей?

Подняв ее голову, Андрей заглянул ей в глаза. Мгновение Паола напоминала восковой манекен, потом едва заметно кивнула.

Обернувшись, Андрей посмотрел в глубину магазина — над полками продолжали мелькать плечи и голова комиссара, составляющего в рюкзак бутылки с горючим. Подхватив с пола бутылку с бензином, демонолог двинулся к Гольди.

Через короткое время, пройдя по сквозному проходу от витрины до противоположной стены, он оказался за спиной комиссара, секунду смотрел, как тот снимает с полок бутылки, и наконец произнес:

— Вы собираетесь унести с этих полок все, что здесь есть, комиссар?