Слонодёмия - Илья Панкратов

Огородное хозяйство находится слева от тропинки, ведущей во двор перед домиком. Справа от этой дорожки разбит дивный сад. Вишнёвые и сливовые деревья восхитительны весной, когда их усеивают белые цветочки. Летом они выглядят ещё лучше. Цветы превращаются в кисловатые вишни и чуть вяжущие сливы. Ветви так и сгибаются под их тяжестью. Из двора можно пойти направо — к волейбольной площадке. На двух берёзовых столбах натянута сетка. Многие тыквенцы собираются здесь после полдника в погожие деньки. Кто поиграть, кто поболеть, а кто и просто поболтать.

Попасть в Хомодом не очень просто. Сначала придётся преодолеть Входное Колесо. Оно установлено на двух опорах в виде букв «П». Между ножками каждой буквы — крыльцо. Гость поднимается по ступенькам, открывает дверь в Колесо и шагает внутрь. Затем нужно идти, чтобы Колесо вращалось, приводя в движение генератор, установленный на чердаке Хомодома. Вырабатывается электроэнергия, и заряжаются аккумуляторы, находящиеся в подвале. После двух кругов в Колесе открывается дверь с другой стороны, и можно спускаться к входу в дом. Папашу Хома невозможно застать врасплох. У него всегда есть время подготовиться к встрече гостей. Входной аттракцион особенно нравится посетителям помоложе. Они с удовольствием бегают в Колесе, даже когда вторая дверь открывается. Старшие обычно ворчат: «Вечно этот Хом что-нибудь придумает!»

В прихожей стоял полусонный Тямба. Долговязый, взъерошенный, похожий на измочаленную зубную щётку. Через плечо перекинуто лазурное полотенце, на лапах синие тапки.

— Привет! У вас душ работает? — спросил Бутям.

— Бес‑по-доб‑но работает! — протянул Тямба и закатил глаза. — Папа вчера удлинил сливную трубу, вывел её подальше от дома, в большую дренажную канаву. Ужасно гордится этой работой. Сейчас проводит «ПИП» и «ПИБИП».

— ПИП?! ПИБИП?!

— «Полное Испытание Практикой» и «Практическое Использование Большой Инженерной Постройки». Вы же знаете, как он любит длинные названия! На самом деле — просто пошёл помыться. Слышите — поёт. А я жду, когда ванная освободится.

— Что-то он замолчал на полуслове. Наверное, уже закончил. Иди теперь ты, — сказал Дёма.

— А у нас… — начал Бутям.

— Душ сломался, — перебил его рогатый малыш. — Иди быстрее! Мы после тебя, если всё так бес‑по-доб‑но работает.

— Так иди сам! Я не очень-то люблю умываться. Пойду тапочки поищу, — зевнул Тямба.

— Э-эй! Ты стоишь в тапках! Папаша Хом разозлится. Он не любит, когда задерживаются.

— Хорошо-хорошо. Вот пристали! Свой душ чините, — проворчал Тямба и, шаркая, поплёлся в ванную комнату.

— Ты чего радуешься? — Бутям посмотрел на хихикающего Дёму.

— Пойдём! — Дёма указал хвостом на дверь.

— Куда это?

— К дренажной канаве!

— Зачем?

— Поздороваемся с папашей Хомом.

— Он же здесь был, в доме.

— Был да сплыл! Пойдём к канаве, говорю!

Папашу Хома друзья заметили издалека. Точнее, услышали. Конечно! Так возмущаться и ругаться может только он!

— Ах ты, Тямба-Растямба! Слишком большую трубу взял. Тебя послушал! — выговаривал он Тямбе.

Тыквин-младший сидел в канаве, весь мокрый и почему-то в тапочках.

— А я-то что?

— Ты говорил — поставь трубу побольше, чтобы вода быстрее сливалась. Вот! Пожалуйста! Да через эту трубу хомяка целиком пропустить можно! — кипятился Хом-сантехник. — Хм, однако с виду не такая уж и большая, — пожал он плечами. — Странно! А-а-а, это вы! — Старший Тыквин заметил подошедших друзей. — Может, из-за вас такая катавасия?

— Кот Вася нам незнаком, — как ни в чём не бывало улыбнулся Дёма. — Может, лучше позавтракаем?

Папаша Хом колдовал над чаем. Только он может добиться поистине волшебного вкуса. Остальным не хватает терпения правильно исполнить ритуал. Чтобы вода, которой заливают чайные листья, дольше не остывала, нагревается заварочный чайник. Старый хомяк опускает его на минуту в кастрюльку с кипятком. Воду для чая тоже следует подготовить. Важно не упустить момент, когда вода забурлит множеством маленьких пузырьков, — это называется «кипеть белым ключом». Тогда в горячий чайник насыпается заварка, и он на треть заполняется водой. Затем его накрывают льняной салфеткой, чтобы напиток дольше сохранял температуру, но не задыхался. Через три минуты нужно залить воду доверху. Ещё три минуты — и можно отведать ароматного чёрного чая, закусив лимонным и апельсиновым мармеладом, который очень любят в доме Тыквиных.

Папаша Хом поручил Тямбе предложить гостям чай и размешать сахар, чтобы растворился. Тямба нехотя приступил к работе. Расставил подстаканники, в них — стаканы, в стаканы — сахар и чай. Даже ложки по стаканам разложил. А тут Дёма пристал с вопросом об утреннем умывании. Тямба уверен: умывание — бездарная трата времени. Отменить бы эту устаревшую традицию! Но Бутяма ему убедить не удалось. Полемика затянулась. Когда Тямба опять занялся чаем, он аж крякнул от удивления. Хомячок точно помнил, что в каждом стакане имелась ложка. Теперь не было ни одной. «Куда они могли подеваться? Ладно, достану-ка другие». Снова разложил ложки по стаканам. Странно, а сахар-то совсем не растворился. Обычно хотя бы часть кусочка тает в горячей воде.

— Ребята, какие-то чудеса в чашке. Пропадают ложки.

— Глупости! Сочиняешь, как всегда, — фыркнул Дёма и направился к младшему Тыквину, чтобы проверить.

Он тоже любил придумать что-то невероятное, но такого неисправимого фантазёра, как Тямба, не встречал. Бутяма же больше занимали свежие рогалики с шоколадным кремом.

— Давай ещё одну ложку бросим, — услышал Бутям.

— Давай!

— Ого! А ещё одну?

— Давай ещё одну!

— Ой!

Бутям решил взглянуть, что всё-таки происходит, и подошёл к друзьям.

— Смотри, бросаем ложку — и она пропадает! — сказал Тямба.

— Ну-ну, — протянул Бутям. — Чего ещё расскажешь?

Ложка и не думала исчезать. Ложки вообще не умеют думать, как, впрочем, и исчезать.

— Но все остальные ложки пропали!

Вернулся папаша Хом:

— Что тут у вас происходит? Где все ложки, я не пойму, а?!

Пришлось обо всём ему подробно доложить. Хорошо, что папаша Хом позавтракал и был в прекрасном расположении духа, несмотря на умывальные приключения.

— Хм, конечно, странно. А ну-ка, притащи сюда другой стакан.

Тямба выполнил его просьбу. Но видимо, не вполне точно.

— Да не пустой! Чай туда налей! Попробую повторить ваш трюк.

Тыквин-старший опустил в чай оставшуюся ложку, и та исчезла.

— Теперь понятно. Опять из-за нашего рогатого друга происходят чудеса.

Папаша Хом объяснил: когда сахар растворяется, его не видно. Молекулы сахара смешиваются с молекулами воды. Если воду вылить из чашки, то сахар выплеснется вместе с ней. Утром оба Тыквина, старший и младший, тоже растворились, когда мылись в душе, и утекли в канаву по сливной трубе. Теперь все ложки исчезли в этом стакане. Но размешать сколько угодно ложек в одной посудине нельзя. Если положить в чай очень много сахара, растворится только часть. Остаток будет на дне, что бы вы ни делали. Такой раствор называется «насыщенный».

В стакане, который папаша Хом держит в лапах, насыщенный раствор ложек. Если положить туда ещё одну, она не сможет раствориться.

— Как нам быть без ложек? — спросил Тямба.

— Очень просто! — ответил старый хомяк. — Эй, ты, лоботряс!

— Что?!

— Надо же, все трое откликнулись! Хотя обращался я в основном к Дёме, — не слишком дружелюбно произнёс папаша Хом. — Надеюсь, ты успел позавтракать и сможешь спокойно отправиться гулять. А я тем временем и помоюсь, и ложки верну. Все фокусы закончатся, когда ты отойдёшь подальше! Правда?

— Да-да, конечно, папаша Хом! Не будем вам мешать! Спасибо за угощение! — С этими словами Дёма и Бутям покинули дом Тыквиных.

«Не так уж сложно быть вежливым, — думал Дёма, откланиваясь. — Особенно когда боишься кого-нибудь разозлить».

Через минуту выбежал и Тямба:

— Раз помыться не удалось, значит сегодня неудачный день для мытья.

— Точно, — поддержал Дёма.

— Дёма, пойдём! Тямба — ты тоже! Двинем к Быстрореку, там отличная поляна, — предложил Бутям. — Большие лужи, наверное, высохли.

— Опасаюсь я зубастого типа. Вдруг он туда зайдёт? — промямлил Тямба.

— Нам не страшен серый волк! — заявил Дёма. — Я точно знаю: его там не будет.

Хомячки недоверчиво покосились на рогатого малыша, но промолчали.

Разношёрстная троица отправилась в путь. Тот, кто видел их вместе, подтвердит: шерсть и правда у всех разная. Дёма — рыжий, Бутям — серо-коричневый, Тямба — серый (возможно, из-за того, что не любит мыться). По росту тоже все отличаются. Долговязый Тямба забавно смотрелся рядом с упитанным Бутямом и коротышкой Дёмой.