Конан и карусель богов - Поль Уинлоу

С уст Конана сорвалось страшное богохульство. Подземная камера оказалась ловушкой. Из нее не было выхода. Он был заперт, погребен под немерянными толщами земли и камня; все было потеряно.

Киммериец стиснул зубы так, что они захрустели. Нет, он не сдастся так просто! Быть может, какие-нибудь отверстия отыщутся под потолком; быть может, есть продухи в стенах... Он обязан обшарить здесь каждый дюйм камня, каждую плиту - прежде чем бросится на собственный меч.

Конан работал, как одержимый. Подбрасывая камни, он определил высоту потолка - три его роста; это немного, и он сумеет подняться, было бы куда! А потом начал долгий обход - шаг, в стену швыряется камешек, стук удара, стук падения, шаг в сторону, новый бросок, новый удар, чуть выше или чуть ниже первого... И затем все повторяется снова.

Прошло довольно-таки много времени, и Конан вновь очутился возле входа в подземный зал-ловушку. Все его усилия были тщетны. Выхода не отыскалось.

Киммериец сидел, привалившись спиной к стене. В мыслях царила зияющая давящая тишина. Выхода не было. Не было, не было, не было...

Его окружало мертвое безмолвие. Безмолвие склепа; он был уже все равно что мертв. Он был мертв, и не вывел своих в безопасное место; не выполнил условий Крома. Что станет теперь с теми, кто шел в бой по первому слову Конана?

Волна накатившегося непереносимого стыда заставила киммерийца взвыть, подобно волку. Все, с этим нужно было кончать!

Однако он еще не успел сбросить шлем, как выяснилось, что долгое швыряние камней в стены разбудило и кое-кого еще из здешних обитателей. Во тьме галереи появились бесчисленные парные огоньки приближавшихся глаз.

Крысы. Пещерные крысы. Здоровенные твари, размером с добрую кошку; их челюсти настолько сильны, что разом прокусывают человеческую руку до кости. В Птауакане Конану уже пришлось иметь дело с подобными же тварями - только там было куда бежать, а потом очень кстати подвернулся подземный поток...

Здесь бежать было некуда. Ну что ж, он постарается захватить с собой побольше этих тварей; видно, Богам очень нравится именно этот спектакль, раз они решили вновь поглазеть на него - и это после столь короткого перерыва!

Киммериец вскочил на ноги. Здесь, в узкой галерее, он продержится дольше. Не было света, придется рубить на звук - да еще на блеск глаз. У птауаканских тварей глаза, насколько он помнил, не светились...

Бесчисленные лапы чуть слышно шелестели, ступая по камню. Вот твари оказались в пределах досягаемости - и клинок Конана взял с них первую дань.

Это и впрямь оказалось почти как в антильских подземельях. Некоторое время Конан вовсю рубил направо и налево, хорошие доспехи защищали от укусов - однако силы таяли очень быстро. "Ну что ж, - пришло холодное и твердое решение, - когда я почувствую, что приходит конец... думаю, я сумею попасть этим железом куда следует".

И он рубил. Рубил, чувствуя, как с каждым взмахом тяжелеют руки и немеют плечи, как непереносимой тяжестью наливается кольчуга, как давит на голову шлем... Твари бросались на него с редкостным упорством, словно их вела чья-то злая воля. Они не обращали никакого внимания на разрубленные тушки своих собратьев - их целью был только Конан.

И вот когда силы почти уже покинули киммерийца, и клинок уже выскальзывал из его потной ладони - тогда крысы внезапно, как по команде, отступили. Отступили, но не исчезли - красные глаза мрачно поглядывали на киммерийца из глубины галереи, точно ждали момента для следующей атаки.

- Они крепко потрепали тебя, Конан, - с легкой насмешкой произнес чей-то голос позади киммерийца. Старый воин обернулся - и в тот же момент подземелье осветилось. Мягкий лиловатый свет залил все вокруг; а из сгущения этого света в самом центре зала вышла невысокая, кривоватая фигура горбуна, облаченного в ярко-алый камзол; на поясе его болтался короткий меч в простых черных ножнах. Лицо горбуна не отличалось красотой; глаза смотрели с нескрываемым ехидством, длинный тонкогубый рот кривился в усмешке.

- Приветствую могучего Конана, владыку Аквилонии! - карлик поклонился с преувеличенной почтительностью. - Не желаешь ли поговорить?

- Кто ты? - только и спросил Конан. Ясно было, что его посетил не простой смертный.

- Кто я? - Имя мое тебе знать вовсе не обязательно, да... Тэ-экс, могу сообщить тебе - если, конечно, для тебя это важно, - что жительством своим имею я дворец в небесных пределах, средь звездных сфер, где строен хор светил... ну и так далее, как там положено у ваших поэтов. Одного очень способного ты, помнится, прикончил - он еще участвовал в каком-то дурацком заговоре против тебя, когда вы схватились с Тот-Амоном... А жаль! - горбун вздохнул. - Очень талантливый был парень. Ну да его уж теперь не воротишь. Так о чем бишь это я? Ах, обо мне. Так вот, прислали меня сюда те, кто... гм... может вытащить тебя из этого премилого и уютного садка с крысками, Конан. Как их зовут, где они обитают - поверь, для тебя это совершенно несущественно. У пославших меня есть намерение поручить тебе одну работенку. Как, возьмешься?

- Работенку? - прохрипел Конан. Ему начало казаться, что он сходит с ума. - Работенку? Где? Какую?

- Все узнаешь, все, - успокаивающе вытянул руки горбун. - Всему свое время. Я пришел предложить тебе сделку, не знаю, понравится ли она тебе... но иного шанса выбраться отсюда у тебя уже не будет. Как ты понимаешь, мне вообще наплевать на всякие там глупые условия, что поставил тебе этот напыщенный гордец Кром. Ему, видите ли, понадобилась твоя жизнь! - горбун возмущенно фыркнул. - Но у меня есть средства, чтобы помешать этому. Так вот, либо ты соглашаешься на мое предложение - либо, отказавшись от него, ты остаешься здесь. И тогда эти милые тварюшки очень скоро будут иметь удовольствие пообедать тобой, а вдобавок погибнут все твои люди. Вызванные же к жизни Белит и прочие... - тут он гнусно захихикал, - будут отправлены удовлетворять грубую похоть грязных демонов в одну из отдаленнейших преисподних, о которой хайборийские боги даже не подозревают. Мне стоило некоторого труда видоизменить простенькие чары этого слуги Крома, чтобы сюда явились твои былые подружки. Согласись, от этого вся история стала куда более забавной! О, да ты уже в бешенстве! - внезапно перебил сам себя горбун. - Твои кулаки сжаты, твои глаза налиты кровью, тобой овладевает жажда убийства... Очень хорошо. Я бы даже сказал - просто превосходно. То, что и требуется. Увы, я разочарую тебя, мой смертный друг, - меня тебе не сразить, несмотря даже на клинок из плоти демона, что лежит сейчас в твоей руке, так что умерь на краткое время свой гнев, киммериец. Потом тебе представится еще не одна возможность выместить свою злость на ком-либо. А сейчас я бы посоветовал тебе дослушать меня. Так вот, я вкратце обрисовал тебе одну возможность; но существует также и другая. Ты, конечно, силен, очень силен, очень крепок и очень вынослив для своих лет; и все же старость непобедима. Еще немного - и ее холодная костлявая рука сдавит твое горло, ты лишишься еще содержащейся в мускулах мощи, обратившись в жалкую развалину. Даже сейчас ты уже начал ощущать приближение конца. Если ты примешь мое предложение, подобные вопросы не станут волновать тебя: я предлагаю тебе не только свободу, киммериец. Я предлагаю тебе вторую молодость. Да, да, ты не ослышался, я предлагаю тебе прожить жизнь еще раз, сила и мощь двадцатипятилетнего Конана вновь вернутся к тебе, но при этом ты сохранишь всю память себя нынешнего. Подумай, чего ты тогда сможешь добиться! Мировое господство Аквилонии - это самое меньшее, на что ты сможешь рассчитывать. Все пираты с "Крылатого Дракона" будут спасены, а женщины, которых ты любил, вновь станут твоими. Я выведу их из Серых Земель через Врата Смерти. Подумай, Конан!