Десять тысяч шагов - Анатолий Дементьев

Маленькими прыжками Длинноухий обследовал всю лужайку, на которой провел первые дни своей жизни, а затем отважился выбраться подальше.

Зайцы ходить не умеют. Так уж у них устроены ноги: передние короткие, а задние длинные. Потому и получается не шаг, а прыжок: зверек отталкивается задними лапами, а на передние только опирается. При быстром беге заяц заносит задние лапы вперед, сильно упирается ими в землю, и они, как пружины, подбрасывают его.

Первые прыжки Длинноухого были неуверенными. Но с каждым днем силы прибывали, приходили умение и ловкость, и очень скоро он уже мог пробегать значительное расстояние.

Мир, открывшийся Длинноухому, казался огромным. Оставив родную лужайку, зайчонок попал в густой осинник. В нем было мрачно и сыро. На ветру трепетали круглые, темно-зеленые листья, отчего все время слышался легкий шелестящий звук. Пахло прелой листвой и грибами. Длинноухий сделал несколько легких прыжков и остановился в замешательстве. Прямо перед собой он увидел крупную рыжеватую, в пестринках, птицу, за которой, тихо попискивая, бежало около десятка желто-серых птенцов.

Глухарка негромко заквохтала, подзывая отстающих.

Длинноухий погнался за одним из птенцов. Настичь его ничего не стоило. Забежав вперед, он остановился перед птенцом, намереваясь получше его разглядеть. Но тот припал к земле и… исчез. Озадаченный зайчонок протянул лапку к тому месту, где только что был птенец. В это время послышалось угрожающее квохтанье и на Длинноухого налетела разгневанная, с взъерошенными перьями мать-глухарка. Сильный удар жесткого крыла пришелся, к счастью, по кончику лапы, но все равно было больно. Зайчонок обиженно вскрикнул, тряхнул ушами и поскакал прочь от глухариного семейства. Вслед ему неслось сердитое квохтанье.

Осинник скоро кончился. За ним тянулся неглубокий извилистый овраг, по дну которого журча струился ручей с прозрачной водой. Длинноухий легко перепрыгнул ручей, выбрался из оврага и присел передохнуть. Впереди расстилалась прогалина с редкой травой, среди которой кое-где выглядывали синие и белые цветы, а дальше сплошной стеной вставали темно-зеленые хмурые ели.

Старые, покрытые седым мохом, деревья недружелюбно встретили смельчака. Опустив длинные колючие ветки к самой земле, они преградили ему путь. Прыгать среди них, выбирая просветы, было трудно, и зайчонок остановился. Вот тут-то он и увидел шустрого рыжего зверька. Подняв длинный пушистый хвост, тот прыгал почти так же, как и сам Длинноухий. Это была белка. Разворошив хвойную подстилку, она нашла там что-то съедобное и направилась к ближайшему дереву. Белка так спешила, что не заметила зайчонка и едва не налетела на него. Длинноухий не испугался, а привстав на задних лапках, замахал передними, приглашая белку поиграть с ним. Однако та не приняла приглашения, недовольно зацокала и стрелой взлетела по стволу на толстую ветку. Зайчонок хотел тоже взобраться на дерево, но упал на спину и некоторое время лежал, не понимая, почему у него это не получилось.

В ельнике было непривычно тихо и мрачно. Сюда не проникали солнечные лучи, здесь не слышалось щебетанья птиц, не попадались цветы и бабочки. Колючие ветки то и дело хватали зайчонка за лапы, за длинные уши, хлестали по бокам. Ему это не понравилось, и он повернул назад. На знакомой прогалине погонялся немного за стрекозами, пожевал сочной травы и попробовал воду в ручье. Она была очень холодной, даже в такой теплый день.

На берегу ручья произошла еще одна встреча. Толстый неуклюжий зверь с узкой мордой и маленькими глазами, от которых тянулись черные продольные полоски, неожиданно появился из темной норы на склоне оврага и громко фыркнул. Он был в несколько раз больше Длинноухого. Презрительно оглядев зайчонка, барсук повернулся к нему задом и принялся старательно выгребать из норы накопившийся мусор. Он приводил в порядок свое жилище, наверное, уже готовился к зиме, хотя до нее было еще далеко.

У всех лесных жителей находились какие-то дела, только Длинноухий не знал, чем заняться. Никто не хотел с ним бегать, играть, а ничего другого он пока не умел.

Шло время, Длинноухий подрастал. Каждый день он узнавал что-нибудь новое и запоминал. Зайчонок уже знал, что мелких птиц бояться не надо. Они сами его пугались. А вот тех, что покрупнее, лучше избегать. Однажды серая птица с большими крыльями погналась за лесным голубем, на лету сбила его и унесла в когтях. Только несколько перышек закружилось в воздухе и медленно опустилось на землю. Потом ястреб-перепелятник появлялся еще несколько раз и почти всегда убивал какую-нибудь неосторожную птицу. Но в один из дней, когда хищник облетал свой участок, вдруг раздался звук, похожий на удар грома, хотя на небе не было ни одной тучи. Пернатый разбойник перевернулся в воздухе и упал в траву. Зайчонка так напугал громкий звук, раскатившийся по лесу, что он, прижав к спине уши, со всех ног поскакал подальше от страшного места.

Однажды ночью Длинноухий выбежал на лужайку и не заметил, как с высокого дерева бесшумно снялась крупная птица и устремилась к нему. От мощных взмахов ее больших крыльев заколебался воздух. Что-то подсказало: берегись! Только проворство спасло зайчонка: он успел юркнуть под раскидистый колючий куст. Кривые когти ночного хищника лишь полоснули по уху. Злобно ухнув, филин покружил над кустом, в глубину которого забился зайчонок, и, поняв, что на этот раз добыча ускользнула, полетел дальше. В ту ночь в лесу часто раздавалось жуткое уханье, оно разносилось далеко вокруг, и Длинноухий каждый раз вздрагивал. Он просидел в своем убежище до рассвета. Разорванное ухо у него потом так и не срослось.

Белки, мыши и лягушки, завидя зайчонка, всегда уступали ему дорогу. Скоро он привык к этим безобидным обитателям леса и перестал ими интересоваться. Случалось ему встречать и других зайчат. Вместе они устраивали веселые игры: прыгали, кувыркались, гонялись друг за другом. Если кто-нибудь замечал опасность, он подавал сигнал тревоги, тогда все мигом разбегались или затаивались.

Лето близилось к концу. Днем Длинноухий обычно лежал где-нибудь в укромном месте, а когда закатывалось солнце и синие сумерки окутывали все вокруг, покидал свое укрытие. О еде зайчонок не заботился: ее вокруг было сколько угодно. После дождей снова дружно полезли грибы. На кустах черной смородины повисли грозди крупных пахучих ягод. В траве алели ягоды клубники и костяники.

Но ни грибы, ни ягоды зайчонку не нравились, он предпочитал им сочную траву.

В одну из тихих теплых ночей Длинноухий выбежал на свою любимую лужайку и встретил здесь веселую ватагу зайчат. Они беззаботно резвились, и ему тоже захотелось поиграть с ними. Никто не заметил, как подкралась лиса. Прижавшись брюхом к земле, она осторожно ползла от куста к кусту, замирала на месте и снова ползла. Потом сделала стремительный прыжок. Один из зайчат, отчаянно вереща, забился в острых лисьих зубах, а остальные бросились врассыпную.