Полузвери - Ксения Анатольевна Татьмянина

Небольшое футбольное поле освещалось слабо, а солнце почти зашло. Только розовела полоска на закате, а над головой уже заволокло тучами и немного моросил дождь. Людей — никого, и даже на слух весь город отодвинулся шумом, только шорох капелек в короткой траве слышался. Я сразу прикинула все расстояния и свои подошвы на кедах — будут скользить, придется их или сейчас снимать, или потом, попытавшись все же побегать в обуви.

— Предел — граница поля, за нее нельзя. Ты считаешься пойманной и проигравшей, если кому-то из нас удастся тебя от земли оторвать дольше чем на пять секунд.

Я кивнула, но спросила:

— А вы, когда считаетесь проигравшими?

Ян не слишком лестно махнул на меня:

— Она всерьез рассчитывает двух мужиков переиграть?

Но Нольд заулыбался, даже с прищуром, — ему мой азарт понравился:

— Удивить хочешь? Поднять не сможешь, тогда будет обратное — заставишь упасть, выиграла, кто из нас на земле окажется, тот выбывает. Двое против одной, поэтому мы тебя ловим в полсилы.

— Вот уж поблажек не надо. Еще что из правил?

— Продержишься три часа — победа твоя. Ошибки и удачи разберем потом, у нас вся ночь впереди. Иди в центр.

Пока шла, прощупала сцепление и решила разуваться. Дернула шнурки и выпрыгнула из кед и носков, буду босая. Ян и Нольд ушли по разные стороны поля — не на край, но прилично, давая мне фору на маневры. Трудно будет? Быстро поймают? Не знаю… Не помнила такого опыта бега и уворотов в открытую, моя тактика была в том, чтобы прятаться, но не тому ли учит все тот же опыт, чтобы сплавлять предыдущие знания в новое при новых условиях? И я всерьез готовилась обыграть самонадеянных охотников.

— Ноль, спорить будем?! Пять минут!

— Десять!

Что?! Меня задело, что он так занизил планку! Ян издевается, но Нольд озвучил жалкие «десять» без шуток! Тогда почему в условие поставили три часа продержаться — фальшивый комплимент в мой адрес делали? Взбесило… я прищурилась на одного, прищурилась на другого. И резко вывернула свою футболку через голову, оставив ее горловиной у лба и за ушами, скрутила и завязала узлом — теперь за волосы не схватят, за одежду тоже. Мне пряди и ткань мешать не будут, а площадь голого и мокрого тела увеличилась. Ничего, бронебойный бюстгальтер мужчин не смутит.

Нольд шагнул медленно, а Ян быстро. Оба, кажется, выбрали тактику загонщиков, когда охотник на месте, а собака ловко ведет добычу к нему на выстрел. Ну уж нет! Держалась неподвижно до последнего подпуская Яна к себе как можно ближе, на периферии замечая, что Нольд ускоряться не собирается и все еще далеко.

Обманкой крутанулась и пустила инерцию в другом направлении. А Ян сделал свой лишний скачок не туда!

Я помнила, как Нольд учил бегать, с экономией сил и наблюдательностью. И тут легче, чем у реки, — препятствий нет, следить за ямами, бревнами и камнями не надо, преследователей видно хорошо — они крупные и светлые. И очень быстрые! На прямых дистанциях шансов никаких, поэтому я старалась брать короткими маневрами, как у зайца, и траекторию выбирать такую, чтобы все время был треугольник, а не линия.

Оба не ловили меня бок о бок друг с другом, а гнали по очереди то справа, то слева, меняясь в ролях — то Нольд за гончую, то Ян. И по чуть-чуть, но умудрялись протолкнуть к угловому краю поля — по правилам, за его границы нельзя. Получалось, условный тупик все ближе.

И это они в полсилы? Я тоже много потратила до прихода Яна, но должно открыться и второе дыхание, и третье! Победа будет за мной, дело чести обломать северянам и пять минут, и десять — оба уже проиграли в этом свой спор. По ощущениям полчаса прошло.

— Ноль, а почему она у тебя такое страшное белье носит?

И издевательский смешок на короткую передышку. Я уже стояла спиной к углу, они равно по сторонам дальше, и мы все замедлились почти до пружинистых шагов на месте — мужчины пока не решили, кто сейчас на меня попрет, а кто останется чтобы перехватить, если вырвусь.

— Все вопросы к Вилли.

— Что касается женщин, у парня нет вкуса, но ему простительно.

Самое обидное — никто даже не задыхался. Гордость за себя — я тоже дышала ровно и собрано.

— Ян, Ева может под ноги кидаться.

— Ты бы раньше сказал, что она еще и кусается… не устала?

То «она», а то на прямую. Я начала улыбаться, мотать головой «нет, не устала», но прервалась, и вся вздрогнула, уставившись взглядом в пространство между ними. Даже на полшага назад пошатнулась, всем телом передав резкий испуг и настороженность. И они купились! Не смогли не повернуть головы, да так синхронно, что едва пересилила желание посмеяться. Стартанула с места, аж ветер в ушах засвистел!

Выбрала сторону Нольда, он все же был ненамного, но дальше, а еще в глубине души надеялась, что он мне подыгрывает. Хоть на капельку! Но нет! Кинулся по-звериному быстро и почти схватил, миллиметра не достало, скользнул по плечу самыми кончиками пальцев. И если бы не выгнулась — сцапал бы по-честному сильно.

Я уставала. Всерьез стала подключать из глубин резервные силы, надеясь продержаться не три, но реальный час, уже достойно… а потом вдруг опять стала злиться. Первая вспышка из-за их спора о минутах раздраконила быстро, но и перегорела также, а теперь накатывало нечто потяжелее уязвленной гордости. А если и в жизни вот так — убегать? Захотят изловить бешеные полузвери, маньячные сектанты, фанатики Инквиза — будут изматывать? Я им что, еда-игрушка, с которой так здорово побеситься перед убийством? Надоело!

Нольд и Ян друзья, братья, но они мужчины и по-своему соревнуются, бахвалятся друг перед другом, хоть и командно работают. Обычный человек полузверю уступает, Яна должно царапать глубоко под коркой, что он слабее — ему гораздо больше принесет удовольствия поймать меня лично, чем загнать для той же цели к Нольду… а сам Нольд? Что у него кольнет, если увидит, как я поддаюсь не ему, а нарочно — Яну? Ох и полапает меня друг по полуголому телу!

Думать! Мне уже пора не просто бегать, а думать, и действовать! Я нарочно дала раздражению спуск и на одном этом топливе удрала так далеко, как могла, оторвавшись от них на пять секунд форы — это много.