Полузвери - Ксения Анатольевна Татьмянина

Этого хватило, чтобы рывком освободиться от штанов и заполучить их в руки. Правила не запрещали использовать одежду — так? Так! И подумаешь — в трусах, они мне как шорты. Своих нет, нашла в шкафу мужские, новые, где еще и бирка не снята и резинка самая тугая — на бедрах удержатся! Зато и ноги скользкие, и руки, а штаны — почти оружие.

Догадка работала — я сменила тактику так, что убегала больше от Яна, подпускала к себе поближе именно его, и тот начал забывать про смену ролей в их паре, заразился желанием стать победителем, оставив Нольда с носом! Лидера, старшего, вожака!

Предупрежден, что я под ноги кидаюсь? Прекрасно! Поймала лучший момент его близости, крутанулась, будто собралась кубарем прокатиться прямо по земле и сбить его, а сама перехлестнула под коленом Яна штаниной. Саданула пяткой по его опорной ноге в миг, когда вторая была в воздухе, и сверх напряженным кувырком зацепила его ноги своими, как ножницами. Сыграла на том, что Ян начал меня перепрыгивать — не пинать, как сделал бы настоящий враг и убийца, не наваливаться всей тушей сверху, а именно что перескакивать — как Нольд у реки при том же фокусе.

И Ян упал. Не мог не упасть! Стянутая штанина запутала его достаточно, на те необходимые секунды, чтобы я с ним расцепилась и успела почти на четвереньках удрать от Нольда, не дав себя схватить на волосок от победы! Еще не все!

— Проклятье, Пигалица!

Как бы обидно ни было, а Ян справедливо выбыл, и даже какое-то время сидел на земле, переваривая такой поворот. Я же летела на пределе сил и скорости, описывая полукруги и петли, понимая, что у меня всего минута — не больше. Нольд — он достанет!

Я споткнулась и покатилась как можно корявее, жертвуя коленями и локтями, и закричав в голос от мнимой боли. Врылась в землю плечом, проскользив телом по мокрой траве и замерла. Нольд кинулся ко мне совсем не ловить, наклонился быстро и тревожно, и я этот миг застала как надо — центр тяжести он уже сместил, осталось только помочь. Вскинулась, схватив его за левую штанину у бедра, этой же ноге сделала подсечку и со всей дури потянула тело на себя, к земле. Нольд упал — на руки и на одно колено — но упал. А я не только не дала себя придавить, но и бревнышком откатилась. Вскочила целая и невредимая и отошла на несколько спокойных шагов в сторону.

— А трусы тебе Вилли свои отдал что ли? Что за кошмар, чьи они?

Издалека спросил Ян, а Нольд, поднявшись с приподнятыми в капитуляции ладонями, ответил другу:

— Мои, похоже… Ева, это было не честно.

— Ты запрещал хитрить и обманывать? Нет, только за край поля не выбегать. И не забывай, что до вас двоих в моей жизни был еще один не самый плохой учитель — мой отец.

Ян подошел ближе, пожал Нольду руку и с самым серьезным видом спросил:

— Она же не всегда так одевается?

— Завязывай шутить, Ян… мне интересно сейчас одно — Ева, как ты могла не справиться с тщедушным Серапионом? Как, при том, что умеешь, так подставилась под нож вчера? Иди сюда, быстро. Встань здесь.

— Ты мне и минуты не дашь отдышаться?

— Я хочу понять. — Муляжа или чего-то схожего не было, поэтому Нольд выставил ладонь ребром. — Я — он, иду на тебя. Ян, встань сзади как стена, ограничь Еве пространство «комнаты».

Увернулась на раз-два, ударила по руке сверху вниз, выведя из зоны риска себя и оказавшись у Нольда сбоку.

— Прекрасно. Тогда это откуда?

Он мягко, но требовательно взялся за запястье и поднял, показывая мне зажившую руку. Я растерялась с ответом, а Ян странным тоном протянул:

— Но-оль… а ситуация была не такая.

Вернув меня на место, Нольд подумал и сказал:

— Позади не стена. За спиной Ян, ранен и не может защищаться.

Сердце сразу куда-то упало. Я четко понимала, что это просто отыгрыш, опять тренировка, а все равно чувства схлынули во что-то уязвимое и реальное. Тычок, второй, третий — и все по рукам, которыми я орудовала только как щитом. А в Яна уперлась спиной, загораживая его большое тело своим маленьким. Северянин обалдело прошептал:

— Ты что делаешь?

— Ева, заново. Сосредоточься, ты не только не пытаешься меня обезоружить, но и руки ставишь не так, как учил еще пару часов назад.

— Хорошо.

Опять получила первый тычок, второй, потом размашистый шлепок и продольное движение «лезвия». Я смотрела на ладонь-нож и лишь раз вскинула глаза на лицо Нольда, заметив, как оно и без того в глубоких сумерках потемнело сильнее от злости за ошибки. Он не остановился, а вдруг взял и повел «оружие» в сторону — пытаясь не меня достать, а Яна за моей спиной.

Я просто влипла в того, перешагивая и огибая так, чтобы огородить с любого из направлений. Отбивала руками, хватала пальцами, пыталась драться, но все было скованно одним — ни шага в сторону! Ни шага! Никаких прыжков и маневров, — одно уклонение и тот, кого я защищаю, умрет! Я залечусь, я живучая… а если… я — некромантка, со смертью срослась и ее не боюсь.

— Беги, Ян…

— Ты рехнулась?!

Я подпихнула Яна спиной от себя, отражая Нольда изо всех сил, уже не считая — куда и как сильно он по мне попал, а в итоге получила короткий тычок в живот.

— Беги!

Не понимала, почему ору. И заметила, что меня колотит как в лихорадке, только когда Нольд осторожно приобнял за плечи, а Ян положил ладонь прямо на макушку. Голова у меня дергалась, как у болванчика на пружинке. Оказывается, я так плакала, и трясло кроме нервов еще от слез.

— Идите куда подальше… Оба!

Отбила от себя все успокаивающие поглаживания, развернулась и пошла прочь — к зданию. Пусть до утра тренируют воздух, а с меня хватит!

Глава одиннадцатая

Нольд ни о чем не спрашивал, не делал замечаний и вообще не трогал, ни словом, ни физически — даже ласково. Отдал пакет со сменной одеждой и полотенцем, ушел с Яном в мужскую раздевалку, а когда вышла в сухом и босая, просто повел к машине — поехали домой.

Я думала о чем угодно, только не о прошлом, — строила планы