Безбашенная (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

— Ох… — кручусь я под его руками. — Если ты еще раз скажешь «полижи»…

— Ты кушала?

— ДА! — хныкаю я от нетерпения. — Иди ко мне!

Приподнявшись, обнимаю его за шею, прижимаясь к уху:

— Мои губы такие чувствительные сейчас, что если я просто немного проиграюсь ими с твоим членом, я непременно кончу!

Его тело реагирует, моментально превращаясь в камень под моими руками, и я прижимаюсь к нему еще крепче.

— У меня вообще-то стресс и шок! Мне нельзя ни в чем отказывать… — между поцелуями убеждаю его я.

_ Детка… — уговаривает он меня тоже. — Подожди…

Подается назад, но я впечатав его в спинку кресла шепчу ему еще, покусывая кромку уха и ведя вторым браслетом наручников по его спине:

— Если ты пристегнешь меня к кровати, то можешь трахнуть мой рот так, как тебе захочется.

— Это всё наркота, малышка… — теряя голос шепчет он мне в ответ.

— Серьёзно?! — смеюсь я возбужденно. — Тогда у меня синтез в печени собственной, потому что я всё время хочу твой член! Или, быть может, в сперме тоже есть экстази? Давай-ка проверим…

И я опять отправляюсь вниз по его телу, впиваясь в сосок.

— Мм… — вырывается у него сдавленный стон.

— Как ты думаешь, реально девочке кончить от минета?

Его тело уже участвует в процессе. Но руки все еще тормозят меня. И я хочу отбить эти непослушные руки!

— Поучаствуй в эксперименте! Искать другой член мне сейчас не с руки…

— Жень…

— Хочу твой горячий язык… «Шестьдесят девять»! Давай… Разгрузи мою психику охренительным оргазмом!

Сдаваясь, он падает на спину под давлением моих рук, головой к моим коленям. Я, наконец-то, оказываюсь в прямом доступе к его члену, дергая за собачку ширинки вниз и чувствуя, как его требовательные руки за бедра тянут меня ближе.

Добро пожаловать в старую концепцию! Мяу…

Глава 13 — Беспредел от детки (часть 2)

Час спустя…

— Нет, нет, нет! — раздраженно отлепляю я от себя его руки. — Я поеду! Я хочу! Не смей меня тормозить!

— Женечка… Девочка моя, тебе нельзя сейчас много двигаться!

— Не трогай меня!

— При такой потери веса опустятся почки и могут сместиться. Или сердечная сумка. У тебя обезвоживание, в конце концов!!

— Вот это всё не надо мне сейчас говорить! — отмахиваюсь я. — Со мной все будет отлично.

Мне срочно надо танцевать! Причем желательно там, где побольше людей. Я оголодала за время моей комы и мне непременно требуется давление толпы, чтобы восстановить себя. Я хочу в «Кураж». Зрение слегка расплывается, и я плохо соображаю, но там по-любому сегодня тусуется Ожников, ведь траур по мне отменили! Так что… Что там?.. — теряю я мысль.

Выкрутившись из его рук, я натягиваю на себя маячку и джинсы, пританцовывая под звучащий в голове мотивчик.

— Не волнуйся! Я вернусь через часик.

— Ну, конечно! — фыркает он.

Подхватывая за талию, усаживает на пуфик в прихожей.

— Две минуты потерпи. Я еду с тобой.

Видимо, не очень веря в то, что я расслышала его, он замыкает дверь на ключ и забирает его с собой.

Мне кажется, что проходит не две, а двадцать две минуты, но я развлекаюсь тем, что разглядываю себя в зеркало, которое как вода, идет кругами, когда я касаюсь его поверхности, и искажает мой силуэт. Я играю с изображением, меняя цвета одежды, глаз и даже, кажется, кожи. Это, вообще, нормальный эффект для небольшой дозы экстази?

Не знаю… но пусть будет!

Наконец-то он выходит.

— Аронов, ты прекрасен!

Короткие рукава его белоснежной «Puma» обтягивают бицепсы и грудные мышцы, повторяя линию ворота футболки шею обтягивает цепь, с висящим на ней трискелем. Мне хочется взять в губы его медальон. Опускаю глаза ниже. Черные «Версачи», «Долче» с хромированной пряжкой и угольно черные, кожаные кроссовки, тоже «Puma».

— Да ты с подиума! — смеюсь я. — Можно я трахну тебя еще разок в этом прикиде?

— Только, если мы останемся дома.

— Окей, сделаю это когда вернемся!

Едем мы быстро. Скорость вызывает тоже приступы эйфории, и я что-то напеваю под звучащую из колонок музыку. Олег иногда улыбается, поджимая губы, но больше, конечно, хмурится и сердится.

Клуб встречает меня МУЗЫКОЙ! Непередаваемо! Тело бьется в каждый тон и бас, пространство превращается в объемную музыку с цветом, вкусом, запахом, живой консистенцией. И я умираю от этого кайфа. ААААА!!

И проходя через танцпол, я залипаю среди танцующих, закрывая глаза. Всё бьется, бьется, бьется…

Мимо меня несутся уговоры Аронова — подойти поздороваться с нашими. Они все здоровы, разве нет?

— Нет… — не открываю я глаз, пульсируя под басы.

И он оставляет меня музыке.

Через какое-то время рядом со мной появляется Ожников. И мы, улыбнувшись друг другу, слепляемся с ним в этих пульсациях. Его руки придают моим движениям большую амплитуду. И это как секс. Мои мозги взрываются микрооргазмами в затылке, слепя меня. Я растекаюсь, чувствуя возбуждение моего Чеширского. Музыка насквозь пробивает мою грудную клетку.

Е-е-е-е…

В такт ритму я насаживаюсь на его бедро. Копна волос летит по кругу… В груди взрывается от каждого выразительного удара баса. Чеширский со мной на волне, и нас прёт!! Закрывая глаза, мы раскачиваемся.

О*уительный трек!

Это надо в тачку и педаль в пол, чтобы размазать огни ночного города. Это надо мне в уши… Это надо!!

И через полчаса бессознательной «колбасы», Ожников подхватывает меня, закидывая на плечо. Я хохочу, шлепая его по заднице. Он несет меня к випке.

Все наши здесь! Отмечаем мое воскрешение?

Олег всовывает мне в руки апельсиновый сок.

Б*ять!! У него есть ВКУС!

И допивая эту радость я иду по кругу, обнимая и зацеловывая всех. Перехватывая меня за ремень, Олег тянет к себе, как только я завершаю свой круг почета.

Лёха о чем-то спорят с Саней. Слушая их, Олег крепко держит меня за ремень, делая вид, что обнимает за талию. Это чтобы я не сбежала? Смешно! И я смеюсь, пряча губы у него в плече. На белой футболке остается след моей помады.

Упс…

Крис рядышком и, улыбаясь, поглаживает пальчиками мои губы, я постанываю от нетерпения.

Хочу её…

Но уверена, что Олег не взорвется. И Демченко тоже. А я хочу сегодня кайфа для всех!

— Хочу твой ротик… — шепчет мне Крис.

Качнувшись друг к другу, мы касаемся кончиками языков. Демченко и Аронов тут же растягивают нас, под наши разочарованные стоны. Лёхина рука крепко сжимает талию Крис. А Олег держит не менее крепко меня за ремень.

И дотянуться губами больше не выйдет, хоть и сидим мы и близко.

А и черт с ними…

Ухмыляясь, я вытягиваю из Лёхиной руки тонкий черный маркер, которым он постукивает по столу. Крис с любопытством поднимает бровки. Её рука вложена в большую Лёхину ладонь.

И смеясь собственной идее, я аккуратно притягиваю их руки чуть ближе, наклоняясь вперед. Приподнимаю его большой палец. Он увлечен беседой и не реагирует. Зажимаю в зубах крышку маркера, открывая его. Рисую на подушечке его пальца несколько линий, графически превращая ее в головку члена.

Крис, зажимая рот ладонью тихо угорает.

Выплевывая крышку на стол, подношу свой палец к губам, чтобы вела себя тише. Перехватив копну ее волос на затылке, я показательно прохожусь по своей верхней губке язычком, намекающе подмигивая ей. И тяну ее ближе к разрисованному пальцу. Поддерживая мои приколы, Крис подмигивает в ответ, обхватывая его палец губами и делает несколько чувственный поступательных движений, насаживаясь на него ртом и дерзко глядя мне в глаза.

О, да!

Нечаянно уловивший наш игры Ожников давится коктейлем, и откашливаясь округляет глаза. Олег с Лёхой переводят взгляд на Крис. Вызывающе поднимая бровь, Крис с чмокающим звуком выпускает палец изо рта, обнажая его «боевой раскрас».

Аронов с Лёхой сначала зависают на моем художестве, а потом медленно встречаются растерянными взглядами. А мы с Крис закатываемся со смеху, сползая по диванам чуть ниже и вырвавшись из их уже не так крепко удерживающих нас рук, встречаемся губами.