Уха из золотой рыбки - Дарья Донцова

– Все устроилось как нельзя лучше, – зарокотал Макс, – Марлен продает загородный дом, я сказал, что ты с удовольствием посмотришь здание.

– Но мне не нужен дом!

– А тебя никто не заставляет его покупать, – рассердился Макс, – хотела к нему в гости – я устроил. Завтра, в тринадцать часов, пойдет?

– Да, спасибо.

– Ну бывай здорова! – бодро выкрикнул Макс и отсоединился.

На следующее утро Кеша привез меня в сервис.

– Ты можешь ехать на работу, – сказала я, вылезая у ворот техцентра.

– Нет уж, – решительно ответил Аркадий, – пойду погляжу на машину.

«Пежо» смотрелся как новый, стекло вставлено, бампер заменен.

– Спасибо, Гиславед, – обрадованно воскликнула я.

Парень, который привел меня к машине, захихикал.

– Мать, – подскочил Кеша, – прекрати.

– Почему? – изумилась я. – Что плохого я сделала? Разве нельзя от души поблагодарить этого славного Гиславеда?

Тут захихикали и другие сотрудники. Я только хлопала глазами: ну что смешного они нашли в моих словах? Решив не обращать внимания на глупых людей, я продолжила:

– Вы, Гиславед, отличный работник! Хотите напишу вам благодарность в книгу?

Девица, выписывавшая счет, покатилась от хохота. Теперь заулыбались еще и клиенты, поджидавшие своей очереди.

– Мать, – дернул меня за плечо Кеша, – прекрати дурачиться!

– Я просто благодарю юношу и не понимаю, что здесь смешного!

– Перестань называть его Гиславедом.

– Вы не Гиславед? – дошло до меня.

– Нет, – ухмыляясь, покачал головой парень, – меня Сергеем с детства зовут.

– А где Гиславед?

– На складе, – заржал Сергей, – в большом количестве, а еще в вашем «Пежо».

Я окончательно растерялась.

– У вас работает несколько человек с таким экзотическим именем? Минуточку, при чем тут мой автомобиль? Ваш сотрудник сидит в нем?

От дружного хохота затряслись стены. Кеша бесцеремонно вытолкал меня во двор, под дождь.

– Ну ты даешь! – укоризненно заявил сын, выходя следом. – Цирк устроила. Да уж, они тебя на всю жизнь запомнят, позор, да и только!

– Совершенно не понимаю, что я такого сделала…

– Зачем ты величала парня Гиславедом?

– Ну ошиблась, что тут смешного? Отчего все по полу катались?

– «Гиславед» – это не имя, а название фирмы, производящей автомобильные шины, – вздохнул Кеша.

Я онемела на секунду, а потом воскликнула.

– Но ты же сам написал в записке: «Пежо» в мастерской, спроси Гиславеда. Вот и решила, что он мой автомобиль чинит!

– Каким местом ты читаешь! – вздохнул Кеша. – Я совсем другое написал: «Пежо» в сервисе, проси Гиславед». В том смысле, что потребуй эту резину поставить, скоро гололед начнется! Теперь сообразила, отчего они все ржали, когда ты с самой торжественной миной принялась хвалить мастера и называть его через слово Гиславедом?

Я молча влезла в «Пежо» и включила зажигание. Да уж, глупо вышло.

Дом Кольчужкина находился в охраняемом поселке, но меня беспрепятственно пропустили внутрь. Участок у Марлена Фридриховича оказался огромным – гектар, не меньше, а здание, выставленное на продажу, выглядело даже более помпезно, чем особняк нашего соседа, банкира Сыромытникова.

Меня встретила женщина неопределенных лет, назвавшаяся Ингой Федоровной, хозяев не было видно.

– Марлен Фридрихович в командировке, – пояснила дама, – его супруга, Малика Юсуповна, сейчас отсутствует, дом, если не возражаете, покажу я.

– А вы кем приходитесь Кольчужкиным? – не сумела я сдержать любопытство.

– Экономкой, – гордо пояснила Инга Федоровна, – веду домашнее хозяйство, руковожу прислугой. Не может же Малика Юсуповна сама общаться с садовником, поломойкой и кухаркой!

Мы пошли по бесконечным комнатам.

– Если пожелаете, можете приобрести дом вместе с мебелью, – сообщила Инга Федоровна.

Я тихонько вздохнула. Даже если бы я нуждалась в жилище, ни за что бы не захотела тут жить. Огромные залы вместо нормальных, уютных комнат, невероятная меблировка, в основном белого цвета с позолотой, полное отсутствие занавесок и многоламповые люстры, свисающие на бронзовых цепях в самых неожиданных местах. Еще пугали коридоры, длинные, извилистые, стены слепяще белого цвета, черный паркет. Не дом, а кошмар. Но я изобразила на лице полнейший восторг и принялась присюсюкивать:

– Какой дизайн!

– Особый проект, сама Малика Юсуповна руководила отделкой.

– Удивительный вкус!

– Малика Юсуповна художница.

– Оно и видно! Какие краски! А гараж есть?

– Конечно, – кивнула Инга Федоровна.

– Покажите.

Экономка вывела меня во двор.

– У нас гараж стоит отдельно. Малике Юсуповне не хотелось, чтобы на первом этаже пахло бензином.

– Очень правильное решение, – кивнула я, – Малика Юсуповна умная женщина.

– Каждый день благодарю господа за то, что мне довелось попасть в дом к таким людям, – на полном серьезе заявила Инга Федоровна, щелкая брелоком.

Тяжелая железная дверь плавно поднялась вверх, и перед глазами возникло помещение, напоминающее ангар, абсолютно пустое. Честно говоря, тут могла разместиться небольшая автобаза, но я недовольно произнесла:

– Да, места маловато.

– Что вы! – удивленно вскинула брови экономка. – Пять машин становятся.

– Не похоже! И какие же?

– Вот тут джип «Лексус», рядом «шестисотый», ближе ко входу «Фольксваген Гольф», – принялась перечислять Инга Федоровна, – в самом дальнем углу «Брабус», а еще «Мерседес»-кабриолет.

– Отличный автомобиль! – воскликнула я. – Только что на дороге встретила такой двухдверный «мерс» ярко-синего цвета. Не ваша ли хозяйка поехала?

– Малика Юсуповна на огненно-красном ездит, – спокойно пояснила Инга Федоровна.

– Хорошо, – кивнула я, – понятно, вполне приличный дом!

– Но мы ведь еще не посмотрели третий этаж, баню и домик для гостей! – заботливо напомнила экономка.

Пришлось продолжить абсолютно бесполезную экскурсию по хирургически чистым комнатам, таким безлико-аккуратным, что казалось, в этом доме живут биороботы, а не обычные люди. У нас в Ложкине всегда есть небольшой беспорядок. В гостиной на диванах валяются смятые пледы и подушки, на маленьком столике, возле мягкого велюрового кресла, обязательно стоит чья-нибудь пустая чашка и лежат остатки пирога, фантики от конфет и газеты, по полу разбросаны собачьи игрушки. Да и псы добавляют свои штрихи: Хучик – большой любитель скидывать на пол думочки и валики, Бандюша норовит с головой залезть под покрывало на моей кровати. Снап вполне способен слопать сухарь на диване, а Черри с Жюли просто мелкие воровки, им ничего не стоит залезть на стол и схарчить забытые там, ну, предположим, мармеладки. Не далее как позавчера я обнаружила в столовой на большом столе разбросанные в разные стороны куски лимона, тут же маячила и пустая розеточка. Очевидно, Ирка, убирая чайную посуду, забыла про цитрус, а Черри или Жюли решили попробовать его и попытались сгрызть кислые кружочки. Фрукт не пришелся им по вкусу, и пуделиха с йоркширихой, выплюнув противные кусочки, удалились. Справедливости ради следует добавить, что и в свою спальню я не захотела бы пустить неожиданных гостей. На тумбочке у меня бардак, на спинке кресла болтаются джинсы… У Машки в комнате еще хуже: повсюду разбросаны диски, видеокассеты, шкурки от мандарина, упаковки из-под колготок…

А у Кольчужкиных даже не было понятно, есть ли в доме дети. Безликие комнаты с аккуратно застеленными кроватями, идеально вытертыми тумбочками и аккуратно повешенными картинами. И еще мне, теперь твердо знавшей, что у хозяйки имеется «мерс»-кабриолет, очень хотелось поболтать с этой Маликой Юсуповной, но каким образом выйти на нее? Она не пожелала сама показать дом потенциальной покупательнице.

Перед одной дверью Инга Федоровна остановилась и торжественно объявила:

– Спальня хозяйки.

– Нам туда нельзя?

– Почему, входите.

Перед глазами открылось большое пространство, свет в которое впускали четыре окна. Я невольно поежилась, в таком зале крайне неуютно и даже страшно, мне по душе старомосковская архитектура: небольшие, даже маленькие спаленки.

– Признайтесь! – вдохновенно воскликнула Инга Федоровна. – У вашей хозяйки не такая роскошная опочивальня.

В голосе экономки звучала настоящая гордость. Тут только до меня дошло, что она приняла меня за наемную служащую, которая явилась осматривать хоромы. Инге Федоровне и в голову не взбрело, что перед ней стоит новая предполагаемая хозяйка здания. Очевидно, жена Кольчужкина никогда не занималась бытовыми проблемами. Хотя она вроде разработала дизайн здания! Мне так хочется поговорить с ней. Внезапно в голову пришла идея.

– Ваши хозяева надолго уехали? – поинтересовалась я у Инги Федоровны.

– Почему уехали? – удивилась та.

– Но в доме никого нет.