Непреодолимые обстоятельства - Елена Викторовна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мама тогда продала их участок в СНТ под Чеховым. Без отца поездки на дачу перестали иметь хоть какой-то смысл. На вырученные деньги в бабушкиной квартире сделан был косметический ремонт, чтобы отселить Танюху с Вадькой. А на остатки они с мамой ездили на море. Лелька хорошо помнила ту поездку. Это было этакое её прощание с детством. С отдыха Лелька приехала взрослой девушкой. Море тогда поразило её своей лаской и теплотой. «Интересно, Каспий такой же?» — думала Лелька, пока люди, толпясь, пытались выйти из лайнера.
— Давай подождем, куда торопиться? — Сказал Рус, и Лелька кивнула — действительно.
Рус собрал ноутбук, за которым работал и в полете и потер переносицу.
— Устал? Ты совсем не спал ночью. — С тревогой спросила она и вдруг покраснела до кончиков ушей, вспоминая, отчего они не спали почти до рассвета.
На губах его мелькнула улыбка. Заметил её реакцию.
— Ты тоже спала мало.
— Я в самолете подремала, — оправдалась Лелька и решила перевести тему.
Странное дело, но она могла обсуждать с ним всякое, но вот близость или воспоминания о ней заставляли её краснеть. А Рус словно тащился от этих её эмоций.
Лелька была безоговорочно счастлива. Она знала, что в Баку летом живёт мама Рустема в их доме в пригороде, в родовом гнезде, как он сам выражался. Она могла не приезжать и жить постоянно в Подмосковье, но не хотела бросать дом. Рус рассказывал, что когда-то, пока они с матерью не перебрались в Москву и Рус не пошел в частную школу, они жили здесь.
Она была уверена, что они остановятся именно в этом доме, а потому жутко волновалась. Каково ж было ее удивление, когда Рус обмолвился, что сейчас они завезут вещи в гостиницу и пойдут осматривать город. Она согласно кивнула и не смогла спросить, боясь показаться нетактичной.
Да и какая разница? Он взял её с собой в отпуск, а мог бы и не брать. А учитывая, чего ей стоило согласовать перенос отпуска на работе, то чудо, что он вообще состоялся! Лелька подавила смешок, вспоминая, как уговаривала Ильиничну отпустить её на недельку.
— Чему ты улыбаешься? — Спросил Рустем.
— Вспоминаю, как у начальницы отпрашивалась в отпуск.
И вот они уже стояли на террасе номера с видом на Каспий. Где-то внизу он плескался у их ног, неповоротливо, с утробным рокотом укладываясь вдоль берега. В отдалении, почти на горизонте, тут и там виднелись нефтеустановки, которые качали со дна моря черное золото.
— Наверное, тут очень красиво ночью! — Охнула Лелька, рассматривая пейзаж, как на ладони раскинувшийся по обеим сторонам от неё. Впереди было море, широкой лентой убегающее, покуда хватало взгляда, и упирающееся в самый горизонт.
— Конечно, ведь, Баку — город огней. — Прошептал он над самым ее ухом и коснулся губами мочки. По венам опять потек огонь. Лелька блаженно прикрыла глаза. — Я тебе обязательно его покажу, но немного позже.
***
Что-то угнетало Лельку. И нет, Рус не делал ничего такого, что бы натолкнуло её на переживания, но все-таки что-то было не так. Весь отпуск они жили в шикарном номере в огромном отеле на берегу. Из окон его был восхитительный вид на море.
Днём они гуляли по центру и старой части Баку, забредая время от времени в маленькие ресторанчики. Рус показал ей улицу Низами, площадь Фонтанов, Старый город «Ичери-Шехер», крепость «Девичья башня», а также Новые кварталы, которые построены были еще в конце XIX — начале XX века, когда в Баку был настоящий бум и он богател и разрастался на глазах в связи с открытием месторождений нефти на Каспии. По центру можно было бродить часами и любоваться, рассматривать фасады выстроенных в разных стилях домов, находить отголоски разных архитектурных стилей от готики до модерна. А если заглянуть внутрь, за фасадами пытливого путника встречали уютные дворики с анфиладами лестниц и галерей, на веревках сушилось белье местных жителей, а под раскидистыми деревьями сидели старики и вели неспешные беседы. Мальчишки гоняли мяч, девчонки шушукались между собой, обсуждая секреты. Все это создавало особую атмосферу — неспешного течения жизни, скрытого от взгляда случайного туриста.
Несколько раз они ездили на частные пляжи за городом и там грелись на песочке, изредка заходя в море.
Все было здорово, но вот домой он её так и не повез. Как спросить об этом, Лелька не знала, ей казалось это бестактным. В итоге на третий день пребывания в столице Азербайджана, Рус наконец озвучил то, что собирается повидаться с матерью.
— Завтра пойдем на обед с моей мамой. Познакомлю вас.
— Она приедет в столицу или? — Спросила Лелька и Рус ответил, прерывая её.
— Да, будет по делам в городе.
Лелька не понимала, почему они не поедут в их доме в пригороде. Зачем останавливаться в дорогущей гостинице, если мама Рустема коротает дни одна в собственном доме? Но потом она решила, что, наверное, есть какие-то правила относительно женщин. Может быть, у них в традиции просто не приветствуется приводить домой всех своих девушек. Но она ведь, не все? Лелька измучилась от вопросов, которые роились в её голове.
Рус заметил её преображение, задумчивость.
— Что тебя тревожит, — спросил он, когда они уже вечером гуляли по Приморскому бульвару.
Солнце садилось где-то сбоку, за горами. Каспий плескался у ног, ворочался, укладываясь на ночевку.
— Волнуюсь перед знакомством с твоей мамой. — Сказала она полуправду.
Рус притянул её к себе и поцеловал жарко.
— Вот увидишь, она замечательная. Ты ей обязательно понравишься.
Лелька кивнула и больше не спрашивала ни о чем. Какая в сущности разница? Они вместе. Разве ей недостаточно этого? Они еще так мало знакомы, не будет же она требовать от него привезти её домой?
Глава 17. Фатима Фархатовна
Обед был назначен на следующий день. В ресторан они приехали заранее. Лелька жутко волновалась, не представляя даже, что её ожидает. А вдруг мама Руса примет её холодно? А вдруг она не понравился свекрови? Ой, свекрови!? Надо же, как быстро она приняла маму Руса в роли своей свекрови. Надо признать, с матерью Андрюшеньки такого и близко не было. Ту она боялась до трясучки и четко понимала, что не соответствует их семье. А семье Рустема разве соответствует?
Пока Лелька размышляла обо всем этом, в ресторан вошла женщина. Платок на
