Темперамент в структуре индивидуальности человека. Дифференциально-психофизиологические и психологические исследования - Владимир Русалов

Человек потому и смог подняться на столь высокий уровень социального развития и продолжает подниматься еще выше, что от рождения он получает такую биологическую организацию, в которой виртуально содержатся индивидуализированные возможности его универсального социально-деятельного функционального развития. Индивидуальное поведение человека потому и индивидуально, что оно в своей топологии тождественно самому себе. Причем тождественность индивидуального поведения обусловлена не столько структурно и функционально, сколько генетически.

Мы выделяем три основных уровня в развитии врожденных программ индивидуального поведения человека.

Первый уровень свойственен человеку на самых ранних этапах онтогенеза. Метамотив, метаплан и метасхема поведения здесь первично обобщены. Все внешние объекты, в том числе и другие люди, представлены еще не в сознании, но и не во внешнем мире, а в узкой наружной сфере деятельности. Предметное содержание и формально-динамические особенности индивидуального поведения здесь практически слиты. В дальнейшем, однако, начинает постепенно оформляться, но еще не выделяться в качестве самостоятельной сущности предметное содержание поведения, как совокупность диффузных установок.

Вычленение, хотя и частичное, содержания от формального аспекта поведения начинается только на втором уровне развития задатков. Этот уровень связан с идентификацией во внешнем, мире отдельных объектов (вначале ближайших родственников), отличающихся разными структурными и функциональными характеристиками. На втором начинается дифференциация мотивов, планов и схем поведения.

Отход содержания от формально-динамических особенностей поведения наиболее отчетливо начинает проявляться лишь на третьем этапе развития, или этапе обобщения, когда мотивы, программы и исполнительные механизмы, с одной стороны, а формальнодинамические особенности, с другой, начинают группироваться, обобщаться по определенным законам.

По нашему мнению, существуют два относительно независимых типа законов. В результате действия одних законов формируются предметно-содержательные характеристики психики: мотивы, интеллект, направленность и т. д. В результате действия других – формальные характеристики индивидуального поведения. В различии этих законов скрыта, по-видимому, основная причина расхождения содержательных и формальных поведенческих характеристик человека. Дело в том, что содержательные характеристики обобщаются по логике предмета деятельности, познания и общения, в то время как поведенческие формальные характеристики – по логике тела, или общей биологической конституции человека.

В рамках развиваемой нами специальной теории индивидуальности единицей анализа поведения выступает не генетическая, а более широко – конституциональная врожденная программа. В настоящее время признается существование целого ряда таких врожденных программ у человека. Индивидуальные особенности общих врожденных конституциональных программ, связанных с особенностями размножения, с особенностями роста, с особенностями питания в дальнейшем, с моей точки зрения, будут оцениваться не только с помощью морфологических характеристик, но и с помощью психометрически корректных поведенческих: характеристик (Бунак, 1940; Малиновский, 1945; Рогинский, 1937; Rushton, 1988; Wilson, 1977). Надеюсь, что это дело ближайшего будущего.

Наиболее изученными и доказанными генетически врожденными программами являются более частные программы, которые связаны с половым диморфизмом. ВА. Геодакян дает наиболее общее правило половой дифференциации, согласно которому мужское поведение в целом направлено преимущественно на освоение новых сфер обитания, является как бы носителем эволюции, в то время как женские формы поведения связаны с сохранением и накоплением приобретенного социально и биологически целесообразного опыта (Мерлин, 1986).

Нейроандрогенетические исследования в области полового диморфизма раскрывают более подробно действие конкретных механизмов, каким образом достигается проявление мужского или женского типов поведения. В многочисленных исследованиях, накопленных к настоящему времени, показано существование, по крайней мере, 12 врожденных программ, по которым наблюдаются отчетливые различия между мужчинами и женщинами. Характерной особенностью этих исследований является их многоплановость и комплексность (Ellis, 1990). Показано, что андрогены, или половые гормоны, изменяя функционирование головного мозга, оказывают существенное влияние на поведение. Однако следует сказать, что в рамках развиваемой нами концепции индивидуальности, половые гормоны как таковые не являются прямым источником поведения. Они являются лишь частью, триггером, запускающим ту или иную врожденную программу. Единицей анализа поведения является врожденная программа. Врожденные программы начинают действовать еще в период внутриутробного развития. В каждой клетке мозга, в каждом нейроне закладываются специальные зоны, чувствительные к половым гормонам, которые будут продуцироваться у взрослого человека. И, когда в 11 или 13 лет начинается функционирование гормональной сферы, в мозгу уже существуют приемные элементы, приемные системы для того, чтобы усилить или ослабить ту или иную форму полового поведения. В этой связи, очевидно, что само количество гормонов как таковых у взрослого человека не является прямым показателем половой активности, поскольку гормонов может быть мало, а чувствительных элементов могло быть заложено много и наоборот.

О наличии устойчивых половых различий, связанных с глубинными биологическими факторами, свидетельствуют и данные, полученные в наших исследованиях (Русалов, 1993). Так, нами было показано, что темпераментальный профиль у женщин и мужчин имеет четкие различия. Оказывается, что мужчины обладают более высокой эргичностью. У мужчин наблюдается более высокий уровень предметной и социальной пластичности. Они имеют более высокие характеристики индивидуальной скорости. Женщины характеризуются более высокими эмоциональными характеристиками, как в предметной, так ив социальной сфере, а также более выраженными характеристиками социальной пластичности.

Отметим, что изучение врожденных программ человека находится на самом начальном этапе развития наук о человеке. Изучается наследуемость только отдельных изолированных признаков. На уровне морфологии исследуются рост и вес, на уровне биохимии – гормоны и липиды, на уровне нейрофизиологии – ЭЭГ и ВП, на уровне психологии – темперамент и интеллект.

Многочисленные исследования показывают, что чем ниже признак по своей организации, тем более высок уровень генетического контроля. Так, морфологические признаки наследуются приблизительно на 80–90 %, биохимические признаки наследуются уже несколько ниже. ЭЭГ, ВП, темперамент, интеллект наследуются еще ниже – 50–60 % (Булаева, 1984; Проблемы психофизиологии…, 1978; Роль среды., 1988; Buss, Plomin, 1975; Gill et al., 1985; Holden, 1987; Plomin, Ray, 1978).

Естественно, что здесь важную роль играет не факт принадлежности признака к уровню – морфологическому, биохимическому или поведенческому, а факт принадлежности признака к той или иной врожденной программе, поскольку наследуется не признак как таковой, a программа, в которую включен этот признак. Если признак – поведенческий, биохимический, морфологический – включен в программу, имеющую важное биологическое эволюционное приспособительное значение, то он может иметь значительно больший генетический контроль, чем признак, не включенный в систему прогрессивной эволюции.

Существование врожденных программ, кроме тех, которые названы выше, отмечается в настоящее время многими исследователями. Например, А. Томас, С. Чесс и Г. Бирч говорят о существовании, по крайней мере, 9 врожденных тенденций, которые имеются у каждого человека от рождения и которые могут рассматриваться как базовая матрица темперамента для будущей личности (Thomas et al., 1968). Это:

1) уровень и степень моторной активности;

2) ритмичность действий;

3) приближение или избегание нового человека или объекта;

4) адаптивность к изменяющимся условиям среды;

5) чувствительность к стимулам;

6) интенсивность реакции;

7) общее настроение;

8) отвлекаемость;

9) настойчивость.

С точки зрения развиваемой нами специальной теории индивидуальности, наибольший интерес для практики должны иметь именно те признаки, которые отражают врожденные программы поведения, а не отдельные морфологические, биохимические, нейрофизиологические или поведенческие признаки, взятые сами по себе. В этой связи мы должны быть нацелены не на поиск отдельных, высоко наследуемых признаков, а на поиск наследуемых программ.

Мы полагаем, что изучение наследования формальных признаков психики, другими словами темперамента, имеет для нас большее значение, чем изучение наследования какого-то отдельного морфологического или нейрофизиологического признака, поскольку, как мы установили ранее, темперамент включает в себя все нижележащие биологические свойства. Темперамент – это не просто отдельный признак, это – обобщенный признак, это – сложная психобиологическая категория, куда включаются и морфологические, и биохимические, и нейрофизиологические особенности. Именно поэтому доказательство наследуемости темперамента является для нас более весомым и более важным.